Формулировка "религиозно-эротическая драма" в рекламе сильно лукавит: эротики в фильме не больше, чем в классической советской ленте "А если это любовь?", а драма, которая в нем разворачивается, ведет к однозначно антирелигиозным выводам. В Мексике доминирующая вера - католическая, но фильм имеет дело с общими для многих религий категориями исповеди, покаяния-индульгенции, ханжеского и в реальности постоянно нарушаемого обета безбрачия, так что священнослужителям других конфессий трудно делать вид, что картина о развращающей роли церкви их не касается.
Сюжет ее немудрен. 24-летний священник прибывает в провинцию, чтобы служить в местном соборе под патронажем старого отца Бенито. Симпатичный и прогрессивный по взглядам, он становится любимцем прихожан и особенно прихожанок. Но быстро обнаруживает, что местный епископ промышляет торговлей наркотиками, святые отцы поголовно поражены коррупцией и не гнушаются деньгами, полученными от террористов. К тому же он поддается чарам 16-летней Амелии. Девушка наивна и набожна, к юному падре она испытывает чувства скорее благоговейные, чем любовные, но естественный для молодого мужчины зов плоти вводит его в искушение. Влюбленные встречаются в грязной каморке, снятой под предлогом религиозных уроков. Так начинается цепочка лжи: естественные для любого смертного порывы церковь считает запретными, что и приводит к реальным преступлениям. Отец Амаро не готов жертвовать карьерой во имя страсти, и когда Амелия объявляет ему о своей беременности, он требует избавиться от ребенка. В еще более грязном углу под хриплые причитания местной фурии ей делают аборт и девушка погибает. Виновник торжества убит горем, что не мешает ему наутро читать заупокойную молитву в храме, свалив вину на ни в чем не повинного соперника в любви. Фильм медленный, подробный и напоминает хорошо знакомый нашим зрителям стиль сентиментальных мексиканских сериалов.
Идя на этот просмотр, я уже знал о разоблачительном характере картины и, как многие коллеги, ожидал увидеть юного Дон Кихота, борца с мировым церковным злом во имя высших идеалов. Секс-символ мексиканского кино актер Гаэль Гарсиа Берналь ("Сука-любовь") выстраивает гораздо более сложный и потому более значительный рисунок: даже душа, исполненная несомненных достоинств, быстро разъедается общей ложью, цинизмом и двуличием, характерными для церковной жизни. Это драма человеческой ломки, и зритель испытывает шок, когда энергичный герой, которому мы уже начали симпатизировать, вдруг оказывается безвольным рохлей, ведет себя сначала непорядочно и не по-мужски, а потом просто подло. Юный падре легко поступается истиной, потому что и не надеется исправить нравы своих коллег. Ханжество кажется ему нормальным, ибо оно изначально присуще церкви как одному из органов манипуляции обществом. Возвышенные речи, льющиеся с амвонов, оказываются прикрытием истинных целей святых отцов - обогащения любой ценой и жажды безраздельной власти. Отец Амаро - хороший ученик, и финал фильма не оставляет сомнений в том, что карьера его сложится удачно.
Нервная реакция католической церкви на картину особенно занятна, если вспомнить бесчисленные факты прелюбодеяния и совращения малолетних, вести о которых то и дело доносятся из наглухо закрытого церковного закулисья. Фильм не покушается на веру, идея Бога вообще не рассматривается его авторами. Как в любом искусстве, его мишень - люди, подверженные всем человеческим порокам, только в рясах. Фильм восстает против лжи, которой пронизана контора по имени церковь. Ханжеское разделение души и тела, представление о женщине как о существе нечистом и греховности плотских радостей сами по себе абсурдны, ибо ни один из попов не произошел из ребра адамова, а рожден все той же женщиной в результате все того же греха. Эта абсурдность подчеркнута в названии фильма: имя Амаро означает Любовь. Не та абстрактная Любовь, что ходит в обнимку с Верой и Надеждой, а любовь плотская, то есть в глазах церковников преступная.
Дни мексиканского кино организованы Посольством Мексики в России. То, что официальное учреждение сочло необходимым открыть эти Дни фильмом столь принципиальным, говорит о независимости государства от клерикалов. У нас же без оглядки на церковь, судя по всему, уже не работают даже кинопрокатные фирмы - ни одна не рискнула купить знаменитый фильм. Это фактически означает: в России наступила эра новой цензуры - церковной.