Поделиться
По ходу разговора в редакции возникло множество тем, порой совершенно неожиданных и весьма интересных. И вопрос альтернативного бюджета мы договорились обсудить подробнее в следующий раз.
- Геннадий Юрьевич, третья Государственная Дума в этом году завершает свою работу. Как вы можете оценить предварительные итоги законотворческой деятельности, так сказать, изнутри?
- Весьма неоднозначно. С одной стороны, за четыре года Государственной Думой принято значительное число законов. Можно сказать, что за прошедшее время работа парламента оказалась весьма насыщенной. В то же время нельзя не замечать, что в работе Государственной Думы сформировались тенденции, вызывающие определенную обеспокоенность.
- Что вы имеете в виду?
- Изменения в технологии законотворческой работы, которые не всегда идут на пользу парламенту и государству в целом. Например, смещение приоритетов в законотворчестве в сторону президентских и правительственных законопроектов. Если оценивать эту тенденцию в общем, то это может быть даже и неплохо. Во всем мире и глава государства, и правительство довольно часто выступают в роли инициаторов законотворческого процесса, и это нормально. Другое дело, что в нашем случае это не всегда благоприятным образом сказывается на качестве утверждаемых законов.
Судите сами - Правительство вносит свои законопроекты по мере готовности и настаивает на их рассмотрении в первую очередь и в максимально сжатые сроки. В результате не только приходится ломать календарь законопроектной работы Государственной Думы, но и принимать законодательство в спешном порядке. За четыре года накопилась масса примеров. Вспомните, как принимались Трудовой и Земельный кодексы, пакеты законопроектов по реформе жилищно-коммунального хозяйства, электроэнергетики, железнодорожного транспорта. Да и та же вторая глава Налогового кодекса. Нарушались сроки, отведенные регламентом Государственной Думы, на рассмотрение законопроектов на разных этапах. В итоге многие из них потребовали значительных изменений сразу после принятия. Отсутствие необходимых экспертиз, невозможность для депутатов детально ознакомиться с предлагаемыми новациями сводили к минимуму возможность доработки еще во многом "сырых" законопроектов. И теперь Государственная Дума вынуждена возвращаться к недавно утвержденным законам. Их применение на практике выявляет как несоответствие другим законодательным актам (иногда даже Конституции), так и правовые пробелы или чрезмерную зарегулированность отдельных направлений. Получается, что само Правительство и депутаты вынуждены делать двойную, если не тройную работу. В то же время целый ряд кричащих проблем остаются законодательно не урегулированными. Но похоже, что с ними разбираться придется уже будущему составу парламента.
- Кстати, о будущей Государственной Думе. Можно ли уже сейчас говорить о каких-то возможных изменениях в структуре и работе парламента?
- Думаю, что будущая Государственная Дума будет структурирована несколько иначе. Могу предположить, что уменьшится количество думских комитетов и комиссий. Вероятно, сократится и число заместителей председателя палаты, равно как и число заместителей у председателей комитетов. Считаю, что это было бы правильно.
Что касается законотворческой работы, то здесь хотелось бы преодоления тех беспокоящих тенденций, о которых я сказал ранее. Но мне кажется, что на проблему стоит посмотреть и несколько шире. К сожалению, приходится констатировать, что в стране до сих пор не создана понятная и адекватная реальной действительности модель правовой системы. Уверен, что начинать эту работу необходимо с комплексной ревизии всего действующего законодательства - федерального, регионального и даже местного. По итогам анализа можно было бы отменить устаревшие правовые акты, устранить существующие противоречия, определить ключевые направления, требующие нормативного урегулирования. При интенсивной работе на все могло бы уйти около года. В дальнейшем можно пойти по пути кодификации законодательства, упрощения и существенного сокращения числа действующих законодательных актов. Могу предположить, что в рамках этой модели эффективность правоприменения повысилась бы на порядок. Что существенно упростило бы жизнь гражданам, хозяйствующим субъектам и самим законодателям.
- Геннадий Юрьевич, в Государственной Думе вы курируете целый ряд важнейших направлений работы, и круг ваших обязанностей - один из самых широких среди вице-спикеров. В то же время вас не так часто можно увидеть в качестве председательствующего на заседании палаты, а ведь это ваша обязанность как зампреда?
- Действительно, я редко веду заседания Государственной Думы. В моем понимании это серьезная и ответственная, но во многом почетная обязанность. В своей парламентской деятельности предпочитаю больше внимания уделять конкретной работе по исполнению своих обязанностей. В том числе по координации законотворческой работы курируемых экономических комитетов, взаимодействию с государственными органами судебной власти, финансово-экономического блока Правительства, с Генеральной прокуратурой, Центральным банком, Счетной палатой и другими. Это не простое, я бы даже сказал, сложное взаимодействие. Но оно необходимо для выработки взвешенных государственных решений.
О выполнении своих обязанностей я ежегодно отчитываюсь в письменном виде перед фракцией и председателем Госдумы. Считаю, что отчитываться должен каждый избранный руководитель как в парламенте, так и за его пределами. И гражданам, и коллегам нужно предоставлять возможность ознакомиться с итогами работы того или иного должностного лица. На мой взгляд, это вопрос оценки результата работы во власти. И в конечном счете - доверия к ней.
- Вопрос от читателя из Волгограда. Лев Степанов спрашивает, почему Семигина назначили курировать в парламенте финансово-экономический блок. Ведь для этого нужен не столько политический, сколько хозяйственный опыт, опыт практической работы в экономической сфере.
- Согласен с читателем. Могу сообщить, что в свое время пришлось руководить целым рядом экономических организаций, которые занимались инвестиционно-промышленной и инвестиционно-строительной деятельностью, финансами, юридическими и аудиторскими услугами, издательским делом. Так что определенный опыт есть. Да и сделано было немало: выпущены значительные объемы разных видов продукции, построено много зданий, в основном - жилья. Работая над экономическими законами, стараюсь опираться именно на этот опыт - он позволяет ясно увидеть, что даст тот или иной закон отечественному производителю, а в чем может ущемить его интересы.
- Говорят, вы лично остаетесь основным акционером тех компаний, которыми ранее руководили?
- Интересный вопрос, до вас мне никто его не задавал. В свое время я выступил инициатором создания целого ряда экономических организаций, руководил многими из них в процессе их становления и развития. Выбранные направления и формы работы оказались востребованными и конкурентоспособными - компании успешно действуют на рынке и сегодня. Действительно, я являюсь акционером и учредителем целого ряда организаций.
- О вас пишут и говорят разное. К примеру, что вы якобы поддерживаете определенные взаимоотношения с представителями разных финансово-экономических групп - то с металлургами, то с алюминщиками, то еще с кем-нибудь.
- Знаете, я начал руководить экономическими организациями гораздо раньше, чем появились многие из нынешних финансовых групп и их руководителей. Вся экономическая деятельность структур, которые я возглавлял, была самостоятельной и независимой от кого бы то ни было. Созданные мною экономические и общественно-научные структуры в своей работе никогда не использовали ресурсы тех или иных финансово-экономических групп. Их и сейчас характеризует полная финансово-экономическая самодостаточность и устойчивое самостоятельное развитие. Именно это, видимо, и беспокоит моих оппонентов.
- Вот вопрос Всеволода Рыбакова из Твери. Он упоминает один факт вашей биографии - будучи руководителем ряда уникальных научных проектов, вы стали лауреатом национальной премии "Человек года" за вклад в развитие общественных наук. И задает вопрос: зачем успешному предпринимателю и политику продолжать активно заниматься наукой. Например, возглавлять еще Институт сравнительной политологии РАН?
- Одно другому не мешает, а, я бы даже сказал, помогает. Научные исследования в области политологии, социологии, экономики, философии, права, которыми занимаемся я и мои коллеги, - это, по-моему, хорошая основа для принятия взвешенных государственных и политических решений. Я вообще считаю, что эффективное государственное управление невозможно без опоры на серьезный научный фундамент. В противном случае часто допускаются ошибки, за которые расплачивается все общество.
Что касается Института сравнительной политологии, который я действительно недавно возглавил, то могу отметить, что в его работе наметились позитивные изменения. Там проведена структурная перестройка, которая, надеюсь, позволит сконцентрировать усилия сотрудников института на наиболее перспективных направлениях научного поиска. Институт начал активный выпуск новых трудов, десятки из них уже опубликованы. Целый ряд научных работ выйдет уже в текущем году. Полагаю, что, если взятый темп работы удастся удержать, институт ждут весьма обнадеживающие перспективы.
В отношении реализованных научных проектов, то многие из них действительно не имеют аналогов. В основном это многотомные издания фундаментального характера. Например, две Антологии: мировой правовой и политической мысли. Обе вышли в пяти томах. Не могу не отметить также двухтомные Политическую и Социологическую энциклопедии. Событием в научном мире стал и выпуск Новой философской энциклопедии в четырех томах - ее предшественница издавалась в стране более тридцати лет назад.
- Над какими научными проблемами работаете сейчас?
- Заканчиваю работу над монографией "Конституционно-правовые основы экономической политики в Российской Федерации". Надеюсь, что она выйдет в ближайшее время. Продолжаю исследовать проблемы правосудия в России, отдельные вопросы в сфере бюджетной и социальной политики государства.
- Андрей Захаров из Пскова слышал, что вы готовите еще один научный проект со стратегическим прицелом - "Модель развития России в XXI веке". И просит рассказать о ней подробнее.
- Это давняя задумка. Работа над ней идет уже более года и в настоящее время близится к завершению. Когда мы начинали, то ставили себе целью наметить тенденции развития Российского государства и общества на полвека вперед. Речь идет о попытке спрогнозировать развитие основных структурных элементов страны как единой системы. В рамках целостной "Модели развития России" авторский коллектив формирует системное видение перспектив развития государства, модель развития экономики, правовой и социальной систем, модель обеспечения безопасности страны, в том числе экологической. Есть прогноз использования природных ресурсов. Ну и, конечно, модель места и роли России в мире. Думаю, нам всем было бы неплохо знать, какой будет наша страна через 50 лет. На этот вопрос и пытаемся ответить.
- Вероятно, этот документ можно рассматривать как план деятельности в общественно-политической жизни вас и ваших коллег?
- Не совсем так. Это, скорее, наше видение будущих возможностей страны исходя из нынешних условий, которое мы бы хотели вынести на обсуждение всего общества.
- Отечественные предприниматели и вообще деловые круги как-то вписываются в это видение социально-экономических перспектив?
- Национально-ориентированных и патриотических предпринимателей, готовых совместно с политиками реализовывать серьезные экономические проекты в целях развития страны и повышения благосостояния народа, мы рассматриваем в качестве реальных партнеров.
- Так все же, какой вам видится страна через полвека?
- Лидером всего евразийского пространства, одной из самых развитых и влиятельных стран в мире.
- Вопрос из Москвы, пришедший по Интернету: Семигин известен как политик, придерживающийся государственно-патриотических взглядов. Не готовится ли он "увести" эту тему у Президента?
- Честно говоря, мне и в голову не приходило, что Президент установил монополию на государственный патриотизм. Мне всегда казалось, что патриотизм как система взглядов обладает мощным объединяющим потенциалом, и здесь очень важно, чтобы эти взгляды разделяло как можно больше людей в стране.
Что касается моего понимания патриотизма, то здесь есть несколько ключевых параметров. Прежде всего я рассматриваю патриотизм как искреннюю любовь к своему народу и своей стране. Как уважительное и честное отношение к их прошлому, настоящему и будущему. Патриотизм в политике для меня немыслим без исключительного отстаивания народных и национальных интересов во всех направлениях деятельности. Но это еще не все. Принципиально важна реальная способность добиться благополучия и процветания для народа и государства. В моем понимании это и есть государственный патриотизм в действии.
- Означают ли ваши слова, что деятельность нынешнего Правительства, у которого, как многие считают, далеко не все получается, является непатриотичной?
- Непатриотичны те просчеты, которые допускает Правительство, ибо это сказывается на благополучии граждан России и государства в целом. Я убежден, что патриотический подход в государственном управлении должен сочетаться с честностью и профессионализмом, с грамотным пониманием того, в каком направлении следует менять социально-экономический курс. А я абсолютно убежден, что его придется менять.
- Что стоит за вашей уверенностью?
- Детальный анализ процессов, происходящих в экономике и социальной сфере. Никто не возьмется сегодня утверждать, что в стране все благополучно. В своем ежегодном Послании Президент поставил задачу удвоения ВВП к 2010 году. Однако, судя по планам Правительства на среднесрочную перспективу, эта задача выполнена не будет. По крайней мере исходя из тех параметров, которые заложены в правительственный прогноз социально-экономического развития в ближайшие годы и проект бюджета-2004. Для удвоения ВВП нужен его ежегодный прирост более 10 процентов, а планируется только 4-5, максимум 6 процентов. И то при условии благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры. Добиться же удвоения ВВП можно только вследствие бурного экономического роста. В этой связи перед нами со всей очевидностью встает необходимость настоящего экономического рывка.
- Кстати, Андрей Виноградов из Санкт-Петербурга и Татьяна Ипполитова из Мытищ почти синхронно спрашивают: кого ни послушаешь, все обещают экономические успехи. Но реального движения в этом направлении не так много.
- Правильно. Мы всегда говорили, что прежде всего нужно обеспечить реальный рост экономики и на этой основе существенно увеличивать бюджетные доходы. Для этого требуется срочное введение природной ренты, о которой в последнее время много говорится. Качественное повышение эффективности управления государственной собственностью. Нужно добиться прекращения оттока капитала из страны. Вернуть назад те средства, которые были из нее вывезены, создав для этого соответствующие экономические и политические условия. Например, отказаться от налогообложения безвозмездных целевых инвестиций в производственную и научную сферы, поступающих из-за рубежа. Но при этом жестко контролировать расходование переведенных средств строго на цели, указанные в договорах и платежных поручениях. Мы подсчитали и пришли к выводу, что уже в будущем году бюджетные доходы могли бы вырасти почти на треть по сравнению с расчетами Правительства. Правда, в случае готовности реально искать дополнительные источники, а не абсолютизировать профицит бюджета как результат хорошей деятельности Правительства.
В то же время за счет дополнительных доходов можно активизировать инвестиционную деятельность самого государства - без государственного участия масштабные инвестиционные проекты так и останутся на бумаге. Здесь ключевую роль могли бы сыграть создаваемые с государственным участием Российский банк развития и система отраслевых банков развития, обеспечивающие кредитование соответствующих отраслей. Нужно, наконец, взяться за реализацию проектов национального масштаба в промышленности и агропромышленном комплексе с использованием достижений научно-технического прогресса и структурной перегруппировкой в различных отраслях. Без этого интенсивный приток денежных средств из-за рубежа, по мнению самого же Правительства, приведет к резкому скачку инфляции. По большому счету выясняется, что за исключением добывающих отраслей в стране некуда вкладывать серьезные деньги. Потому что для этого не созданы соответствующие условия. В экономике, как вы знаете, чудес не бывает. Все экономические прорывы - это результат тщательного планирования и последовательных действий. Прежде всего в управлении экономическим развитием.
- Правительство записывает в свой актив и проводимую налоговую политику.
- Налоговая политика государства также требует пересмотра. Прежде всего в направлении снижения налогового бремени и установления социально справедливых налогов. Почему, например, в перспективе не снизить ставку НДС с 20 до 10 процентов? Мы вообще предлагаем установить 5-процентный НДС для продовольственных товаров первой необходимости (хлеба, молока, яиц, круп) и ряда лекарств. Это могло бы дать не только серьезный экономический, но и ощутимый социальный эффект.
Нужно быть реалистами и понимать, что страна рано или поздно вернется к прогрессивному подоходному налогу: очевидно, что его единая ставка в 13 процентов - это временная мера. Массовой легализации доходов так и не произошло. А вот расслоение по доходам между разными слоями населения только увеличилось. Патриотические силы давно уже предлагали более справедливую шкалу подоходного налога: 12 процентов для наименее обеспеченных, 20 процентов - для среднеобеспеченных, 25 процентов - для состоятельных.
Кроме того, ничто не мешает ввести такой социально справедливый налог, как
25-процентный налог на приобретение предметов роскоши, законодательно определив перед этим содержание этого понятия и конкретный, точный перечень предметов роскоши. К ним можно было бы отнести элитную недвижимость, яхты, дорогие автомобили и драгоценности, антиквариат и т.д. Вот вам и еще один механизм компенсации выпадающих бюджетных доходов.
- Недавно Анатолий Чубайс предложил перейти к новому принципу формирования тарифов в электроэнергетике, позволяющему, по его мнению, добиться их снижения. Речь идет об установлении ценового коридора с минимальными и максимальными уровнями тарифов на длительный срок. Как относятся к этой идее в Госдуме?
- Мне кажется, что речь следует вести об изменении системы тарифообразования во всем естественно-монопольном секторе экономики. С очевидной целью - ограничить рост тарифов и в перспективе перейти к их поэтапному снижению. Прежде всего за счет наведения порядка в самих монополиях и отказа от необоснованных издержек в виде непрофильных расходов корпораций. Отдельная тема - потребность пресечь колоссальную утечку капитала из всех структур естественных монополий. За все это в конечном счете вынужден платить потребитель.
Что касается модели тарифообразования, то мы давно предлагали определять размеры тарифов на услуги естественных монополий не чаще одного раза в год, до утверждения ключевых параметров федерального бюджета. Это можно делать на специально собираемых тарифных съездах с участием представителей федеральных и региональных органов власти. Думаю, что применение такой методики способно дать быстрый и ощутимый экономический эффект.
- Во многих СМИ прошли сообщения о наличии проекта бюджета, разработанного вашей командой.
- Да, мы в течение трех лет широко представляли программу социально-экономического развития страны на год вперед, альтернативную концепцию бюджета, группу первоочередных законопроектов. Многие наши предложения успешно апробированы на региональном уровне - за их реализацию взялись патриотические главы администраций. Кое-что взяло на заметку и действующее Правительство. Все это разрабатывали реальные люди, с которыми мы вот уже несколько лет работаем в рамках своего рода кабинета министров. Первоначально он создан в виде кабинета министров исполкома НПСР. Ведь подобного реального аналога в стране никогда не было. Систему работы кабинета мы формировали сами исходя из учета мирового опыта, адаптируемого к отечественным условиям.
- А в чем смысл и как он действует, этот "кабинет оппозиции", как его уже успели назвать журналисты?
- Его смысл - в формировании профессиональных альтернативных позиций по важнейшим направлениям социально-экономического развития. Это значит, что кабинет должен быть готов представить обществу внятную концепцию развития той или иной отрасли экономики или социальной сферы. Готов не только представить, но и реализовать ее в случае прихода патриотических сил к власти. Мы говорим только о законном завоевании власти - в результате победы на выборах. В этой связи оппозиционный кабинет можно рассматривать как некую "кузницу кадров" высокопрофессиональных управленцев. Что бы там ни было в дальнейшем, готовиться к эффективному государственному управлению нужно заранее.
Что касается структуры кабинета и системы его работы, то они во многом интересны.
- Раз уж мы заговорили об оппозиции, не могли бы вы прокомментировать претензии в ваш адрес, прозвучавшие полгода назад в оппозиционной же прессе? Вас тогда обвиняли в связях с Кремлем и стремлении расколоть патриотическое движение.
- Думаю, те обвинения останутся на совести выдвинувших их людей - они не имели под собой никакой реальной основы и доказательной базы. Жизнь показала, что этим людям никто не поверил.
Я всегда отстаивал необходимость объединения всех патриотических сил ради достижения общих целей. Мне кажется, что важны не столько сами претензии (их можно безосновательно предъявить кому угодно), сколько их подтексты и оттенки. Ведь мне по должности приходится работать с представителями самых разных органов власти и управления. Здесь требуется не только высказывать, но и обосновывать, защищать свою позицию практически по любому вопросу. Конечно, понимания удается достигнуть далеко не всегда.
Если оппозиция откажется от диалога, дискуссий, споров с властью, не будет выдвигать и обосновывать свои взгляды и подходы - кому от этого будет лучше? Оппозиции? Власти? Стране? Не думаю. Скорее это приведет к политической самоизоляции оппозиционных сил и их последующей деградации. Там, где нет обсуждения, полемики по разным вариантам развития, исключено и само развитие. Именно поэтому я бы на месте власти был кровно заинтересован в существовании сильной оппозиции. По большому счету и действующая власть, и политическая оппозиция несут ответственность за то, что происходит в стране. Только, разумеется, в принципиально разной мере.
- Недавно съезд КПРФ проголосовал за ваше включение в федеральный список партии, несмотря на явное нежелание этого со стороны части партийного руководства. Говорят, вы даже не присутствовали при этом.
- Да, на съезде я не присутствовал.
- И абсолютное большинство делегатов все же проголосовало за вас.
- Да, это правда. Я благодарен за доверие и поддержку, которую мне оказали.
- Какие у вас сейчас отношения с Геннадием Зюгановым?
- Рабочие.
- А с Сергеем Глазьевым?
- Хорошие.
- Как вы относитесь к его решению о формировании собственного блока?
- Я и он всегда выступали за объединение патриотических сил. Исходя из этого к наличию нескольких блоков на патриотическом фланге отношусь, мягко говоря, сдержанно.
- Планируете сотрудничать с ним в дальнейшем?
- Конечно.
- В политике вы остаетесь на патриотических позициях?
- Безусловно. Это мой жизненный выбор.
- Как сочетается ваш личный, достаточно мощный финансово-экономический потенциал с вашими патриотическими взглядами?
- Очень хорошо сочетается. Имеющиеся возможности позволяют практически реализовывать патриотические идеи и взгляды не в интересах узкой группы лиц, а в целях интенсивного развития патриотического движения и страны в целом.
- Вы считаете, что у патриотической оппозиции есть серьезные перспективы?
- Да, считаю. Но для этого ей необходимо по-настоящему объединиться в единый, мощный патриотический союз. Думаю, мы к этому придем. Серьезных препятствий для объединения я не вижу, остающееся непонимание по ряду вопросов вполне преодолимо. Убежден, будущее в нашей стране, традиционно симпатизирующей левой идее, за энергичным, дееспособным и эффективным лево-патриотическим флангом. Сделать его таким - непростая задача. Но вполне реальная.