Поделиться
- Нынче у нас бэби-бум, - главврач дома матери и ребенка при женской колонии 12 Виталий Драновский сообщает эту новость без особого энтузиазма.
Уже сейчас у него в доме ребенка - 56 детей в возрасте от рождения до трех лет от осужденных матерей, и им не хватает кроваток. А скоро поступит еще партия: в зоне тринадцать беременных собираются рожать. Каждый день здесь парусами развеваются 150 килограммов свежевыстиранных пеленок и ползунков. Именно столько сухого чистого белья требуется в сутки дому ребенка.
Нас просят надеть белые халаты, чтобы дети не пугались посторонних красок: они привыкли к белому цвету. Мы послушно надеваем халаты и маски. Нас, в белом, действительно не пугаются.
Заспанный малыш тихо топчется по мокрой клеенке, ожидая своей очереди для переодевания в сухие ползунки. Ни просьбы, ни плача, ни эмоций. Учреждение.
Беременность не является основанием для освобождения женщины, преступившей закон, от наказания/
Материнство в местах лишения свободы - печальная тема нашей России. Беременность не является основанием для освобождения женщины, преступившей закон, от наказания. В России - 36 женских колоний и восемь домов ребенка, однотипных заведений вроде этого: кирпичная двухэтажка, образца семидесятых, с узкими коридорами. (Ближайший такой дом матери и ребенка находится в Кемеровской области.) Двухэтажное кирпичное здание трещит по всем швам: полы надо менять, ремонт в течение ряда лет проводится только косметический.
Матерей детей-грудничков водят сюда под конвоем из зоны. Шесть кормлений - шесть раз в сутки идет мамаша через КПП, сопровождаемая вооруженными людьми. Потом тем же маршрутом - обратно. "Млечный путь". ЕДико для обычного человека, но ребенку не положено находиться рядом с матерью-преступницей. Дольше, чем положено для кормления, осужденной здесь находиться нельзя. Оставлять вещи только "для своего" - тоже. Здесь все общее. Даже сопли в группе начинаются у всех разом, и всем детям сразу требуется иммуноглобулин. Вот почему нашему приезду рады - в коробках мы привезли медикаменты и афлубин от гриппа.
Вокруг детского учреждения нет колючей проволоки, но дети дома ребенка не просто младенцы и малыши. Они - настоящие сидельцы с внимательным и малоподвижным взглядом.
- Это тюрьма, что вы хотите: дети "мотают срок" вместе с матерью, - говорит Драновский.
Впрочем, это ясно и без объяснений. В доме ребенка при колонии практически не бывает лакомств, не положен творог (может быстро испортиться), нет бабушек, нет частых прогулок. Из молочного и овощного - консервы. Свежие яблоки дети с непривычки не могут усвоить, приходится им давать их в компоте. Доступные домашним детям радости здесь неизвестны.
Тем временем врач комментирует: содержание одного ребенка обходится всего в 28 рублей в день. На инвентарь детям пенитенциарным ведомством выделяется ноль рублей, на детскую одежду - ноль рублей. Ее приносят сердобольные сотрудники. На мебель - тоже ноль. Государством оплачиваются лишь питание и зарплата персонала. Изредка - медикаменты. Вот почему здесь очень рады коробкам с антибиотиками, витаминами, прочими лекарствами, которые мы захватили из редакции с собой.
- "Российская газета"? Знаем, знаем. Она у нас в зоне идет нарасхват, особенно когда указы об амнистии выходят, - говорит главврач и замечает попутно, что очень пользуются спросом у осужденных документы о реформе уголовно-исполнительной системы.
Мы говорим с ним о новом Уголовном кодексе, о предстоящей тюремной реформе и о том, как сделать, чтобы малыш, рожденный в тюрьме, знал с первых дней свою мать, а не нянечку дома ребенка. Дело в том, что взгляды людей на тюремное материнство в мире очень разные.
- Есть организация, которая ратует за совместное проживание осужденных матерей и детей, - это так называемая "Международная тюремная реформа", - говорит Виталий Львович. - К примеру, в Польше дети сидят в камерах вместе с матерями, а в Америке их сразу забирают в частные руки. В России тоже родственники осужденных, опекуны берут детей к себе. Если родных нет, первые три года малыш находится в доме ребенка. А как быть, если, к примеру, у матери 18 лет срока? Ребенок пойдет по этапу: детский дом, ПТУ, нередко - спецучилище.
Первый российский опыт совместного проживания детей и матерей в зоне есть: в Саранске один из домов матери и ребенка уже перепланирован так, чтобы осужденная мать находилась с первого дня рядом с младенцем. Комнаты в саранском доме рассчитаны на четверых мам. По словам очевидцев, все в исправительном учреждении довольны, особенно администрация: дело в том, что в возрасте до года дети часто болеют и должны изолироваться. Подобную перепланировку скоро переживет и ДМР Виталия Драновского в Заозерном: здесь будет дом "Мать и дитя" на сорок женщин. Деньги на обустройство его уже выделены.
В солнечной комнате няня пеленает малыша. На редкость тихо после сонного часа, лишь позвякивают погремушки на длинной веревке. Памперсы здесь не предусмотрены: слишком дорого. Их выдают освобождающимся мамашам с малышами в дорогу.
- Что на воле ждет этих детей, трудно сказать, - говорит главврач. -Мамки (бывшие алкоголички и наркоманки) зачастую едут в никуда, к подруге, к сожителю, которому малыш ни к чему. Порой выходит, что здесь, в казенном заведении, детям было куда лучше, чем после освобождения матерей.
Он рассказывает историю, когда малыш в три года был переведен из Заозерного в детский дом, потом во вспомогательную школу. По окончании пошел в армию, а в 21 год вернулся в село и сообщил, что ему, как сироте, положена квартира.
- А как твоя фамилия, парень? - поинтересовался Драновский.
Тот назвался.
- А ты знаешь что твоя мама здесь до сих пор сидит?
Так они и познакомились впервые, мать и сын. Сын принес маме за "колючку" несколько пачек чая и печеньеЕ
В восьмидесятые годы, рассказывает Драновский, была даже очередь из 17 россиян, желающих взять наших детей на воспитание. Сейчас желающих нет. Дети, рождающиеся в тюрьме, - с очень тяжелой наследственностью, матери употребляли алкоголь, кололи наркотики, имели целый букет венерических заболеваний.
- Целый год у нас жила Маша в ожидании родителей. Пришлось сдать в детский дом. А там ей повезло - забрали иностранцы.
Некоторых детей, которых главврач наблюдал в доме ребенка, он теперь встречает в Заозерном.
- Живет здесь такой - Андрей Д. Мама его опять пьет и не работает. Ребенку здесь лучше жилось - в казенном заведенииЕ
Это звучит странно, но больше всех помогает дому матери и ребенка Римская католическая церковь.
Программа католиков "Дорога домой" заключается в том, что женщине, освобождающейся из колонии, выдается специальный сертификат, по которому она может обратиться в любом городе в католическую церковь, где ей выдадут деньги для нее и ребенка, помогут с устройством, не оставят в беде.
Отец Джозеф, настоятель Хабаровского отделения Римской католической церкви, - постоянный гость в детском казенном заведении. Он оплатил стройматериалы, оборудование для кухни, мебель для групп.
"Так и живем, с Божьей помощью" - любит повторять персонал дома ребенка.