Поделиться
Пять лет действует Европейская Конвенция в отношении Российской Федерации, ратифицированная 30 марта 1998 года. По словам председателя Совета при Президенте РФ по вопросам совершенствования правосудия Владимира Туманова, Конституция России во многом писалась уже с оглядкой на этот документ, что придает нашему участию в Европейской Конвенции признаки конституционной легитимности.
Статья 46 Конституции РФ гласит, что "Каждый вправе... обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека". Надо сказать, что российские граждане активно пользуются этим правом. По словам Анатолия Ковлера, судьи Европейского суда по правам человека, который выступил на заседании Совета с докладом о деятельности этого суда, всего за прошедшие годы в суд поступило более 15 тысяч жалоб. Причем первые три года шел поток жалоб заведомо неприемлемых, поэтому их отсев составлял 98 процентов. Ныне народ подучился и отсев идет на уровне 90-92 процентов, что примерно как у всех. Все чаще идет адвокатское сопровождение обращений, Россия, как говорят юристы, выходит на качественные показатели, характерные для развитых демократий. Правда, по абсолютному числу жалоб мы опередили лидировавшую прежде Турцию и вышли на первое место. Но если разложить их на наше население - 140 445 миллионов, то средние показатели окажутся 12-15 жалоб на 10 тысяч жителей, это меньше, чем в Австрии с ее 100 жалобами на 10 тысяч жителей, Словении, Польше. Россия занимает "почетную серединку" вместе с Францией.
Что касается характера жалоб, две трети из них - гражданские дела и еще треть - дела, связанные с уголовным правом. Среди них доминируют жалобы по поводу предварительного заключения, нарушения процедур по заключению под стражу. В прошедшем году появились жалобы по поводу свободы слова от журналистов, в отношении которых местные власти учиняют уголовные дела, обвиняя в оскорблении чести и достоинства.
Появились также дела даже о нерегистрации органами юстиции тех или иных общественных организаций и религиозных учреждений. Причем здесь парадоксальная ситуация: Министерство юстиции в Москве регистрирует центральную организацию, а ее филиалы не нравятся местным властям и они отказывают в регистрации. Исчерпав национальные средства защиты, обиженные обращаются в Страсбург.
Каковы наиболее характерные дела? Первым из них в отношении России было дело по исполнению судебного решения. В течение нескольких лет гражданину Бурдову не выплачивалось чернобыльское пособие, являющееся единственным источником его существования. Не выплачивали, ссылаясь на нехватку средств в органах социальной защиты. Российский суд принял решение в пользу заявителя, восстановил его право на эту пенсию, а местные органы денег не находили. Такая же ситуация повторилась и в деле Тимофеева: репрессированный гражданин Тимофеев не мог в течение пяти лет получить смехотворную сумму компенсации - 2 тысячи 503 рубля 91 копейку. Пять лет искали, откуда заплатить - из федеральной казны или из местного бюджета. Пять лет этот футбол длился, пока Европейский суд не потерял терпение и выдал решение "на-гора".
Вторая тенденция, которая просматривается в жалобах Страсбурга, это позиции наших судей, когда на чашу весов кладется личный интерес и государственный, то часто перевешивает государственный интерес по, казалось бы, заведомо ясному делу. Таким было дело Рябых против России. Судья Лебединская из Белгородской области создала интереснейшую правовую ситуацию. Когда все наши суды отказывали заявителям в компенсации их вкладов в Сбербанк, судья Лебединская вынесла решение выплатить гражданке Рябых соответствующую сумму. А поскольку нет подзаконного акта о расчете этих сумм, там лишь ссылки на потребительскую корзину и покупательную способность вклада на момент его внесения, сумма была пересчитана в долларах из расчета 60 копеек за 1 доллар, как это считалось на момент внесения вклада. В итоге сумма вклада выросла до 21 тысячи долларов. Конечно, все схватились за головы, решение подверглось процедуре отмены, и так продолжалось несколько раз - судья Лебединская вновь подтверждала свое решение, записав, что государство Российское находится не в состоянии войны, не в состоянии катастроф и других обстоятельств непреодолимой силы, поэтому оно обязано выполнить свои гражданские обязательства.
В конце концов, когда в четвертый раз Белгородский областной суд отменил это решение и были выполнены все требования, включая перерасчет по другим уже критериям, жалоба оказалась в Страсбурге. А для Страсбурга это - красный платочек. Право, обретенное в суде первой инстанции, по европейским критериям считается священным. И то, что это право было отобрано неоднократно, создалась ситуация правовой неопределенности, для Европейского суда явилось явным нарушением 6-й статьи Конвенции - право на справедливость, на судебное разбирательство. Другое дело, что в соответствии со ст. 1 протокола - права на собственность гражданка Рябых уже не является жертвой, поскольку эта сумма ей была сполна выплачена в виде предоставления государством квартиры, бесплатного лечения и так далее.
Что касается уголовных дел, то они касаются в основном нарушений на стадии заключения под стражу и возбуждения уголовных дел. Причем таких дел становится все больше. По признанию Анатолия Ковлера, иной раз обидно бывает выступать по нашим делам национальному судье, когда речь идет о явных нарушениях прав и социальных гарантий гражданина. Например, арестованного приводят на допрос в наручниках, а перед этим содержат в тайном стакане по 3-4 часа, а то и по 5-6 часов без права выхода в туалет, и человек должен на равных состязаться с обвинителем, отвечать на вопросы. Иногда допрос ведется в клетке и в наручниках, как было в деле "Огородников против Российской Федерации", где обвиняемый не имеет возможности ни перелистать Уголовный кодекс, ни сделать записи. О каком равенстве сторон можно говорить в этой ситуации?
Своего рода прецедент создало дело "Ракевич против России", постановление по которому было вынесено в октябре 2003 г. Речь шла о нарушении судебной процедуры, связанной с обеспечением законности помещения человека в психиатрическую лечебницу и сроков пребывания в ней. А суть дела в том, что соседка Ракевич, исчерпав в экономическом споре с нею все аргументы, вызвала скорую психиатрическую помощь и женщину увезли. По закону следовало в течение трех дней провести экспертизу, но о ней забыли и вспомнили лишь на девятый день, все это время гражданка находилась в психлечебнице. Интрига дела сестер-близнецов Смирновых состоит в том, что их то арестовывали по обвинению в мошенничестве, то освобождали. Видать, это надоело, и у сестер отобрали паспорта. Европейский суд расценил это как нарушение ст. 8 Конвенции "Право на уважение частной и семейной жизни".
И, естественно, подвел итог Анатолий Ковлер, в сфере уголовного процесса хотелось бы, чтобы все-таки права граждан, которым предъявлено обвинение и к которым применяется мера процессуального принуждения, особенно на примере громких дел, которые уже попали в Европейский суд по правам человека, были защищены, чтобы эти проблемы нашли какое-то свое уточнение в нашей судебной практике.