Поделиться
Ответ вроде бы прост: виноват "стрелочник", которого надо покарать, а сменившему его наказать под страхом смерти блюсти порученное. Все так. Человеческий фактор - разгильдяйство и безответственность - все чаще и повсеместно становится у нас фактором риска. В том числе и в шахтном производстве. Тем не менее, не снимая ответственности за трагедии ни с себя лично, ни с областной администрации, ни с руководства шахт, скажу: никакой дисциплиной безопасность не обеспечить без технологической основы последней.
Вот где зарыта собака. Что, спросим, стало двигателем реструктуризации угольной отрасли? Массовая ликвидация убыточных шахт. Как она велась? Да как бог на душу положит! С грубейшим нарушением законов ведения подземных работ. Как правило, их у нас закрывали впопыхах, без нужного технического сопровождения - да попросту затапливали. Выходящие же из них воды и газы, растекаясь на километры окрест, просачивались на соседние действующие шахты, увеличивая тем самым риск аварий на них. Ростовская, кстати, случилась как раз из-за того, что вода с такой вот, так называемой законсервированной шахты, прорвалась в действующую - соседнюю.
Государство обязано взять ситуацию в свои руки. В конце концов безопасность на производстве - безопасность жизни и здоровья граждан. А значит, и безопасность самого государства.
Это отнюдь не областная - общефедеральная проблема. Ведь реструктуризацию проводило государство. А оно за последние девять лет направило на работы по ликвидации убыточных шахт в отрасли менее трети от проектных затрат. Далее. При реструктуризации государство продало шахты новым собственникам со своими же, государства, долгами. Чтобы рассчитаться с ними, в среднем нужно, как подсчитали специалисты, 67 лет. Каково! Да, долг платежом красен. Но почему бы государству, как предлагают угольщики, не пойти на то, чтобы долги эти направлялись не прямо в казну, а на финансирование мероприятий по повышению безопасности труда на своих предприятиях? При этом затраченная на это часть прибыли не должна облагаться налогом. Вот вам - забота о шахтерах и поддержка отечественных производителей!
Ни у кого из угольных боссов не может быть никакого предлога сэкономить на безопасности труда своих работников. Но и государству надо быть честным: новые хозяева не могут лишь своими силами выполнить проваленные ранее (государством!) программы по безопасности работ. Очевидно, что на это должна быть отдельная строка, как в финансовых планах самих компаний, так и в федеральном бюджете. Использование этих средств должно жесточайше контролироваться. Принцип простой: за срыв утвержденных программ по технике безопасности собственников предприятий - нещадно штрафовать, не помогает - законодательным путем взашей из бизнеса.
Еще одна проблема. Она связана с Министерством энергетики РФ, которое курирует угольную отрасль, в том числе и вопросы безопасности. За последние годы на руководящих постах там не было ни одного человека, который бы имел практический опыт работы в угольной промышленности. Откуда в этом ведомстве при таком раскладе могут знать о нуждах шахтеров, до конца понимать их заботы?! Мы неоднократно просили поставить во главе министерства угольщика, но до сих пор вопрос остается открытым...
Особая проблема - бюрократизм с лицензированием разработок новых участков. Таких, например, как примыкающие к закрываемым шахтам. Их разработка не только даст работу высвобождаемым горнякам, но и обеспечит создание безопасной инфраструктуры вокруг или таких перспективных месторождений, где уголь можно брать открытым способом и которых в том же Кузбассе множество. В отличие от подземных выработок обвалы и взрывы метана здесь исключаются. Уголь лежит неглубоко, и современные безопасные технологии добычи можно закладывать изначально. Сюда не только можно перевести горняков с опасных рудников - хватит места и новым. Не говоря уж о том, что открытая добыча угля более эффективна. Сегодня уже более половины угля в Кузбассе добывают открытчики, у которых число чрезвычайных происшествий со смертельным исходом сведено к минимуму. И разрезов, а с ними и безопасности, стало бы еще больше, не будь проволочек с лицензированием.
Необходимо также на всех, где можно, производственных участках заменять людей техникой. Все новые шахты в Кузбассе строят сегодня по современным технологиям, где человек выведен из особо опасных участков производства. Со временем большинство горняков с шахт, где крутое залегание пластов, перейдут именно на такие предприятия.
В общем, наш опыт доказывает, что строительство современных и реконструкция действующих предприятий - самый надежный путь повышения безопасности труда горняков. Только за последний год аварийность на шахтах и разрезах Кузбасса сократилась на 40 процентов, а на предприятиях, оснащенных техникой мирового уровня, травматизма с летальным исходом нет и вовсе. Особо подчеркну, что в условиях, когда угольщики Кузбасса больше не получают дотаций от государства, вся модернизация отрасли в регионе обеспечивается только за счет средств топливных компаний и частных инвесторов. За 4 года на обновление существующих и строительство новых угольных предприятий потрачено почти 27 миллиардов рублей. Причем объемы вложений постоянно растут.
В снижении риска горняцкого труда главным сегодня становится внедрение не только новых технологий, но и способов хозяйствования. Так, вместе с "Газпромом" мы приступаем к промышленной добычи метана из угольных пластов. За счет этого и проблему газификации решаем (сначала своего региона, потом и соседям поможем) и газ этот откачиваем, не дожидаясь пока он в шахте рванет. Двух зайцев убиваем. Даже трех. Ведь безопасный труд придает совсем иной настрой работнику. Максимально раскрепощаются его инициатива, талант.
Все перечисленное, однако (здесь я вернусь к тому, с чего начал), дает эффект при наличии общего принципа: и под землей, и наверху должно быть неукоснительное выполнение всех предписанных мер по безопасности труда.
Наконец, еще одно обстоятельство. Шахтеры, ежедневно рискующие здоровьем и жизнью, получают пенсию, практически одинаковую с другими работниками. Достойно на нее - давайте говорить прямо - не прожить. И если не поднять ее хотя бы до 70 процентов от среднего уровня зарплаты (конечно, при выработанном стаже), престиж горняцкой профессии не поднимешь. А это ведь не только социальный, но и политический вопрос! Раз уголь - основа энергетической безопасности страны, раз ей он нужен, то и его добытчику страна должна воздать должное.
Любую трагедию всяк волен трактовать по-своему. В том числе и так: а не слишком ли высока у нас цена угля? Зачем при нашем-то богатстве менее опасных в добыче энергоресурсов, еще и уголь? Ответственно заявляю: то, что угольщики отстояли право отрасли на существование, решило не только социальные проблемы почти полумиллиона россиян (шахтеров вместе с семьями), но и отвечает интересам национальной экономики и энергетической безопасности страны.
Значение угля для нашей экономики будет расти. Об этом говорят и решения, принятые на заседании Госсовета под председательством Президента России в позапрошлом году в Междуреченске, и проект "Основ энергетической стратегии страны на период до 2020 года". Об этом говорят и результаты реструктуризации самой отрасли - одной из редких удавшихся наших реформ. Угольная отрасль - единственная в промышленности страны - сумела превысить докризисный уровень производительности труда. Причем вдвое!
По статистике, каждый горняк обеспечивает работой 6-7 человек в других отраслях. Иными словами, от процветания угольной промышленности немало зависит и процветание России в целом. А это стоит усилий всех - и государства, и региональной власти, и хозяев угольных предприятий, и их работников. Усилий, которые были бы прежде всего направлены на безопасность труда горняка. Шахтерское ремесло рискованно по определению. Даже у летчика есть возможности спастись. У шахтера, случись под землей обвал или взрыв, шансов уцелеть мизер. Но отказываться от угледобычи из-за аварий - все равно что отказаться летать на самолетах или не ездить на автомобилях, которые тоже без аварий не обходятся.
Все это, однако, не значит, что нельзя свести риск аварий на шахтах к минимуму. Уголь стране нужен. Но - не любой ценой. И сегодня надо не впадать в истерику из-за трагедии, а всемерно повышать ответственность и государства, и собственников за обеспечение безопасности на производстве. И не только угольном.
Ведь на самом-то деле проблема выходит за рамки отрасли и отражает реальные, буквально с каждым месяцем обостряющиеся общие для нашей экономики и жизни в целом техногенные угрозы, вызванные запредельной изношенностью основного технологического оборудования и инфраструктуры жизнеобеспечения.
На этом фоне аварии на шахтах выходят на первый план лишь потому, что здесь неудовлетворительное, как и всюду, техническое состояние усугубляется объективными природными рисками - глубиной, горным давлением, загазованностью и т. п. Конечно, здесь опять же, как и всюду, сказывается негативное влияние человеческого фактора. Однако повторюсь, никакой дисциплиной безопасность не обеспечить без технологической основы последней.
Ключевым фактором надежно работающей системы безопасности труда на производстве (не только горном) становится соответствующее технологическое оборудование. С учетом изношенности большинства из установленного или отсутствия необходимого оборудования проблема приобретает общегосударственное значение. Ведь речь идет как об эффективности самого оборудования, так и о финансировании его разработки и последующего внедрения. И здесь одними инвестициями собственников предприятий не обойтись. Государство обязано взять ситуацию в свои руки. В конце концов безопасность на производстве - безопасность жизни и здоровья граждан. А значит, и безопасность самого государства.