Поделиться
Задержки заработной платы на Владимирском тракторном заводе – болезнь застарелая. К ней за многие годы здесь даже научились приспосабливаться. Во времена бартера отоваривались в заводском магазине, не имея в кошельке денег. Договаривались с ЖКО о погашении квартплаты через свое предприятие в счет долга по заработной плате. Для особо нуждающихся создали специальный фонд, где всегда можно было получить материальную помощь.
Но бартер давно отменен, фонды закрыты, а с сентября прошлого года работников ВТЗ лишили «привилегии» при оплате коммунальных услуг. За все теперь нужно платить наличными, и жить без зарплаты все труднее и труднее, а она по-прежнему задерживается. Стабильно – на три с половиной – четыре месяца.
Как рассказали мне работники литейного цеха № 1, в сентябре 2003-го они не получили за свою работу ни копейки, в октябре – треть, а в ноябре – оставшуюся часть от заработной платы августа, что составило в среднем чуть более 4 тысяч рублей на человека. По их же информации, работающие на предприятии с августа бок о бок с местными узбекские рабочие получают зарплату регулярно каждый месяц и в полном объеме.
Такая дискриминация не могла не возмутить владимирских тракторостроителей, и они поставили вопрос ребром: «Узбекские гастарбайтеры живут и кормятся практически за счет нас, российских рабочих! Почему нам не выплачиваются наши заработанные деньги так же, как им?»
Понятие «гастарбайтер», о котором еще лет пять назад не только рабочие, но дипломированные специалисты экономических вузов имели весьма смутное представление, сегодня все чаще вторгается в жизнь крупных промышленных центров. Словарь экономических терминов истолковывает его следующим образом: «Гастарбайтер – иностранный рабочий, привлекаемый из слаборазвитой страны в промышленно развитую. Как правило, они готовы работать за меньшую плату по сравнению с отечественными рабочими». Сегодня в России это уже целое явление, проигнорировать которое просто невозможно. Впрочем, вернемся к владимирской ситуации.
Руководство тракторного ушло от диалога с трудовым коллективом на эту тему, предоставив «озвучивать» свою позицию заводской многотиражке. В ее же интерпретации узбеки оказались вовсе не иностранными рабочими, а… стажерами из ближнего зарубежья, набирающимися трудового опыта у российских коллег.
Насколько жизнеспособным окажется это «ноу-хау» руководства предприятия, покажет время. Пока же рядовые заводчане в такую интерпретацию не верят, видя в «стажерах» исключительно дешевую рабочую силу, к которой дирекция прибегает для замены наиболее строптивых старожилов.
Версию стажерства корреспонденту «РГ» не подтвердили и в отделе по делам миграции при УВД области, ведь за каждого узбекского рабочего завод заплатил в казну по 4 тысячи рублей. В полном соответствии с постановлением Правительства
№ 941 «О порядке привлечения иностранных работников в РФ». Этот факт меня, признаться, немало удивил: неужели предприятие, имеющее многомесячные долги перед своими рабочими, может позволить себе приглашать еще и иностранных? Оказывается, может.
Как поясняет заместитель начальника отдела Борис Николаевич Зайчухин, в пакете документов для оформления временного разрешения на право трудовой деятельности в РФ необходимы уставные документы предприятия, заверенные у нотариуса, справки из налоговой службы о средней зарплате на предприятии (зарплата иностранных рабочих не должна быть ниже ее). А вот сведений о долгах предприятия перед своими рабочими не требуется.
Гости из Узбекистана работают на тракторном заводе слесарями-ремонтниками, слесарями-сборщиками, токарями, сварщиками, электриками, формовщиками, станочниками широкого профиля. Почему областная служба занятости дает добро на привлечение иностранцев для работы на предприятии, испытывающем значительные экономические трудности? Неужели таких специалистов нет у нас?
– Есть, но люди не хотят здесь работать, – утверждает руководитель областной службы занятости Николай Сергеевич Егоров. – Популярность тракторного завода среди населения самая низкая. И не столько из-за уровня зарплаты – она здесь примерно такая же, как и на других предприятиях областного центра, – сколько из-за ее задержек. За весь прошлый год нам удалось трудоустроить сюда всего лишь 141 человека. Закон же дает право привлекать иностранную рабочую силу, если мы не можем обеспечить предприятие отечественными кадрами…
Вот такой получается замкнутый круг.
У Егорова немало претензий к работодателям. Сами получая достаточно высокую зарплату, они считают, что рабочим хватит и 3 – 5 тысяч. И на всех областных совещаниях он не устает повторять, что с такой зарплатой нельзя рассчитывать на повышение производительности труда и качества рабочей силы.
Но законодательных ограничителей в уровнях оплаты директорского корпуса и рабочих не существует. Отсюда и логика работодателя: зачем платить больше и вовремя своим рабочим, если можно привезти более неприхотливых иностранных? Вот почему 103 «стажера» из Узбекистана – хорошая возможность для руководства ВТЗ решить кадровую проблему на предприятии, коренным образом ничего не меняя.
Между тем в заводском коллективе обстановка напряжена до предела. Люди устали от безденежья и открыто заявляют местным властям:
– Хорошо устроились – сбросили с себя фабрики, заводы, колхозы и говорите: «Вы, ребята, только налоги платите, а сами живите как хотите!»
«Просим вас оказать нам помощь в получении заработанных нами денег и прекратить дальнейшую практику выдавливания с тракторного завода российских рабочих только за то, что мы не хотим работать даром, как получается сейчас», – пишут отчаявшиеся тракторостроители в своем коллективном заявлении депутату Госдумы. Что дальше?
В сложившихся условиях остается последнее – коллективный протест. И в декабре около двух десятков литейщиков остались после ночной смены у проходной завода. Не для акции протеста, а, по их словам, чтобы рассказать о том, что жить им больше не на что.
Кстати
Руководство завода и здесь нашло выход – зачинщиков предупредили: не хотите работать – привезем китайцев. И вряд ли это только слова.
Во Владимирской области на 2004 год установлена квота на въезд 1 тысячи иностранных рабочих – одна из самых высоких в Центральной России, не считая Москвы и Московской области. Для сравнения: в Ярославской области квота – 700, Ивановской – 100, Рязанской – 100 человек.