Поделиться
Недавний взрыв в столичном метро вновь привлек всеобщее внимание к проблеме терроризма. Мы опять почувствовали себя чрезвычайно незащищенными перед лицом этой страшной угрозы XXI века. Что общество обязано сделать для собственного выживания? Способно ли оно оградить себя от новых проявлений насилия? Наш собеседник - руководитель Антитеррористического центра государств - участников Содружества генерал-полковник Борис МЫЛЬНИКОВ.
- Про то, что на переднем крае борьбы с экстремистами находится ФСБ, все знают. А чем занимается Антитеррористический центр, возглавляемый вами? Не дублирует ли он функции давно существующих спецслужб?
- Когда мы говорим о едином пространстве, на котором существуют бывшие советские республики, а ныне - независимые государства Содружества, то имеем в виду сразу много факторов: экономические, социальные, исторические... Среди них и такой важный аспект, как обеспечение безопасности. Организованная преступность и тем более терроризм не знают границ. Поэтому еще в 2000 году государства - участники Содружества разработали программу по борьбе с международным терроризмом и иными проявлениями экстремизма, которая учитывала сложившиеся к тому времени реалии. Были налажены обмен и концентрация оперативной информации, а следующим шагом стало создание Антитеррористического центра (АТЦ), который начал функционировать с начала 2001 года.
Да, в каждом государстве Содружества, в том числе и в Беларуси, есть свои спецслужбы, наша же задача состоит в том, чтобы координировать их усилия, организовывать взаимодействие, обеспечить коллег надежной информацией. Центр подготовил и провел на территории Казахстана, Киргизии и Таджикистана совместное комплексное оперативно-тактическое учение "Юг-Антитеррор-2002", операцию "Граница-заслон", организовал постоянную учебу сотрудников спецслужб, участвовал в мероприятиях по международному розыску и задержанию преступников, перекрытию каналов оказания им финансовой и иной помощи.
- Есть ваши достижения, которые я не собираюсь ставить под сомнение. Если поговорить с генералами из ФСБ, то и там найдут, чем отрапортовать. Явно люди без дела не сидят. Но тем не менее все мы иной раз ощущаем себя как на пороховой бочке. Где рванет завтра? Похоже, терроризм стал главной опасностью нового века?
- Да, буквально на глазах он из разряда редких преступных проявлений трансформировался в масштабную угрозу безопасности общества и государства. Что касается конкретно нашей страны, то этому способствовал целый ряд причин, которые хорошо всем известны. Те исторические катаклизмы, которые мы пережили, увы, аукаться будут еще долго. Но я хочу обратить ваше внимание на то, что эта проблема носит международный, глобальный характер.
- Кстати, почему международный? Ведь в каждом отдельном случае теракт имеет свою первопричину, свои, так сказать, национальные особенности. Скажем, что общего у североирландских боевиков с карачаевцами, которых подозревают во взрывах домов в Москве? Судя по всему, нет никакого единого центра, планирующего "акты возмездия", нет единой системы...
- Зато есть единый способ достижения своих целей - через кровь и слезы невинных жертв, через страх и насилие. Да, единого центра не существует. Но анализ явления показывает, что если взять, скажем, исламских экстремистов, то они действуют отнюдь не стихийно, нет. Почерк очень похож - и в Штатах, и в Европе, и в Индонезии. Существуют учебные лагеря, откуда эта зараза расползается по всему миру, созданы и совершенствуются общие методики, налажены каналы для доставки оружия, взрывчатых веществ. Когда мы подчеркиваем глобальный характер опасности, то в этом нет преувеличения, вспомните 11 сентября 2001 года, тот ужас, который охватил тогда миллионы людей. Сепаратистские группировки, националисты, религиозные экстремисты грубо попирают нормы международного права, для них не существует государственных границ.
- Некоторые эксперты призывают наши спецслужбы немедленно освоить опыт израильских коллег, которые якобы успешнее других противостоят терроризму. Возможно, в их арсенале действительно накоплено много ценного. Но ведь очевидно и другое: число терактов в Израиле не уменьшается, так же, как и число жертв. Значит, усилия спецслужб, какими бы эффективными они ни были, не могут решить проблему?
- Тезис этот настолько же бесспорен, насколько несовершенен мир, в котором мы живем. Сегодняшний всплеск насилия - это, как правило, следствие тех обид, недоразумений, споров, которые копились многие десятилетия. И разгребать эти завалы не нам, сотрудникам спецслужб, а политикам. Кстати, на состоявшейся в Москве в январе этого года конференции член кнессета, бывший министр обороны Израиля Б. Бен-Элизер публично признал, что силового решения проблемы терроризма в Израиле не существует. Нужен добросовестный анализ ситуации, поиск политических решений. Спецслужбы своими методами могут лишь предотвратить какое-то конкретное преступление или раскрыть уже свершившееся, однако они не способны ликвидировать причины, порождающие зло. Для борьбы с международным терроризмом необходимо объединение усилий всех государственных и общественных структур, всех ветвей власти. Более того, сегодня ни одно государство - даже самое развитое - не в состоянии в одиночку справиться с этим вызовом, не под силу эта задача и группе высокоразвитых государств. Только все мировое сообщество способно сообща решить проблему.
- Хорошо. Тогда буду конкретнее: насколько применим опыт тех же израильтян к нашим условиям?
- Мы встречались с коллегами из Израиля, наладили с ними рабочие контакты. У них есть чему поучиться, особенно в том, что касается оперативной работы, агентурного проникновения в террористические организации. Там само население приучено постоянно проявлять повышенную бдительность, активно помогать полиции и спецслужбам. Но не надо забывать о том, что по существу все это государство сегодня чрезвычайно милитаризировано, оно давно существует в условиях перманентной необъявленной войны - отсюда соответствующее законодательство, особые правила, которые для нас неприемлемы.
- Например?
- Например, местные власти могут пойти на захват заложников из числа родственников людей, подозреваемых в совершении теракта. Там по отношению к таким людям действуют очень решительно и беспощадно. Что касается опыта, то, поверьте, у нас теперь и своего достаточно.
- А на мой взгляд, в этом деле ничего достаточного не бывает. Ведь речь идет о нашей жизни. Все мы с некоторых пор ощущаем себя потенциальными заложниками террористов. И эта обеспокоенность, эта тревога рождают желание предпринять срочные меры по защите, в том числе воспользоваться тем опытом, который уже существует в мире. Вот и наши парламентарии наконец очнулись, приняли закон, ужесточающий наказание за подготовку и совершение терактов.
- Однако мировая практика показывает, что подобные меры не останавливают тех, кто ступил на тропу войны. Если это - фанатики, готовые принести себя в жертву - что для таких угроза пожизненного заключения? И потом, не будем забывать, что почти все крупные теракты рано или поздно бывают раскрыты, но ведь гражданам - особенно пострадавшим от преступников - от этого не легче. Общество ждет предупреждения преступных акций экстремистов и террористов, вот в чем в первую очередь состоит наша задача. Я не могу сказать, что спецслужбы на территории СНГ бездействуют. Вот, помните, как в 1999 году исламисты яростно рвались на территорию Узбекистана из сопредельных государств? Тогда, остановив их, удалось предотвратить большие неприятности. Кстати, АТЦ разработал утвержденный главами государств Содружества специальный документ, который регламентирует организацию и проведение совместных антитеррористических мероприятий на пространстве СНГ - это к вопросу о согласованных общих усилиях.
- У нас с Северным Кавказом границ нет, мы существуем в едином государстве. Многие проявления насилия идут оттуда. И при этом президент Чечни Кадыров недавно заявляет: "Антитеррористическими мерами отныне должны заниматься исключительно органы правопорядка Чечни". То есть он считает, что они там сами справятся. Это что, реально?
- Нет, не реально. Я не вижу оснований относиться к этому заявлению серьезно. Ситуация на Северном Кавказе, увы, выглядит более тревожной, чем ее многие представляют. Там корни экстремизма проросли не только в Чечне, но и у соседей. Заниматься надо на федеральном уровне всем регионом, и вопросы решать комплексно.
- Вопросы решать комплексно... А вы знаете, эти слова напомнили мне Афганистан - 20 лет назад мы там тоже вопросы решали комплексно и по полной программе: приобщали крестьян к цивилизованному земледелию, открывали университеты и школы, развивали здравоохранение, строили дороги... Миллиарды долларов туда вбухали. А что в итоге? Пришли исламские экстремисты и все разрушили. Теперь там американцы комплексный подход применяют, а недобитые талибы сидят по ущельям и ждут своего часа. И, возможно, дождутся...
- Но другого пути нет. Или война, геноцид, поголовное истребление всех иноверцев и значит, закладывание новых мин под собственное будущее, или целенаправленное сооружение общего дома, в котором соседи живут дружно и по единым цивилизованным правилам. Конечно, этот процесс затянется на годы и должен быть связан со взаимными компромиссами, уступками. Но иного не дано. Не существует простых решений для сложных проблем.
- Однако, Борис Александрович, мы с вами опять сбились на высокие материи. Давайте вернемся к теме, которая вам ближе. Предупреждение теракта... Отчего наши спецслужбы не бывают осведомлены о планах бандитских операций? Взять ту же Дубровку. В захвате заложников участвовали полсотни боевиков. Значит, о замысле знало еще больше людей, так? У нас, что, контрразведка вообще не имеет агентуры в таком специфическом контингенте, как чеченские сепаратисты?
- Важный и не простой вопрос вы задали. В наше время завербовать источника на идеологической основе практически невозможно. Нужно платить, и немало. Ведь человек, согласившийся работать на нас, ставит под угрозу и свою жизнь, и жизнь своих близких. Значит, уровень материальной компенсации должен быть очень высоким. Увы, мы не всегда располагаем такими средствами.
- Странно. Тратить на войну миллионы и миллионы мы можем, а на предотвращение войны у нас денег нет.
- Разные ведомства, разные бюджеты: боевые действия ведет Минобороны, оперативной работой занимается ФСБ. Ведомственная разобщенность - наш старый бич. Есть у этой проблемы и еще одна сторона, юридическая. Представьте себе, что в банду внедряется оперработник. Сегодняшнее российское законодательство не обеспечивает ему ни гарантий безопасности, ни соблюдения его гражданских прав.
- Что это означает?
- Чтобы наш человек не вызывал у террористов подозрений, он должен играть по их правилам, ведь так? То есть формально он тоже совершает преступление и подлежит за это наказанию. Во многих государствах разработан и активно используется в борьбе с преступниками институт мнимого соучастия. У нас же эта проблема не решена.
- Тогда еще один неприятный вопрос: отчего силовики никак не могут взять в плен или ликвидировать главарей незаконных вооруженных формирований на Северном Кавказе? Вон Басаев на одной ноге умудряется уходить и от ФСБ, и от ГРУ, и от МВД. Или такая задача (как утверждает молва) перед силовиками не ставится? Знаете, в народе поговаривают, что кое-кто у нас наверху заинтересован в том, чтобы ни один волос не упал с головы главных террористов.
- Я могу вам совершенно определенно заявить: нет! Теперь - нет. Президент России на недавней коллегии ФСБ очень жестко критиковал ведомство именно за это. Поскольку Басаев и другие лидеры бандгрупп своими действиями поставили себя вне закона, наши акции будут адекватны. Поверьте мне: для руководителей российских спецслужб это очень больная тема. И неправильно говорить, что задачу вообще не решают. Уже нет Радуева, Бараева, Хаттаба, многих других отъявленных убийц. На днях на территории Ингушетии офицеры "Вымпела" уничтожили т. н. "верховного эмира Грозного" Тазабаева, который, возможно, был лично причастен к недавним терактам в Москве. Кольцо сжимается.
- Отчего террористы далеко не всегда берут на себя ответственность за ту или иную акцию? Вот недавний взрыв в метро - кто это сделал, с какой целью, против кого направлен теракт? Молчание...
- И оно - элемент новой тактики, учитывающей то, что мировое сообщество крайне негативно относится к подобным акциям, связанным с гибелью мирных граждан. Это Радуев любой взрыв брал на себя, делая таким образом своеобразный пиар, теперь же его подельники стали поумнее. А цель? Посеять панику, поддерживать атмосферу страха.
- Раньше, в советские времена, я, бывало, возмущался, когда цензура запрещала писать о захватах самолетов и других похожих преступлениях, мотивируя это тем, что такие публикации способны спровоцировать новые инциденты. Сейчас цензуры нет. Но огорчает то, что печать и ТВ захлестнули статьи, фильмы, передачи, по которым можно буквально выучиться на злодея-террориста. Случается, в воскресенье по телевидению одновременно идут пять-шесть фильмов, в которых захватывают корабли, самолеты, подводные лодки, отели, автобусы, ядерные объекты. Явный перебор. На ваш взгляд, есть ли возможность как-то с этим справиться, не ущемляя демократических свобод и прав граждан на получение информации?
- Вы забыли еще Интернет. В мировой сети можно обнаружить подробные инструкции по изготовлению взрывных устройств и их закладке, советы, как проводить наблюдение, расставлять людей при атаке на тот или иной объект и еще много чего интересного для потенциальных террористов. На мой взгляд, мириться с этим нельзя, как нельзя спокойно взирать на тот вал насилия, который обрушивается на нас с телеэкранов. Что делать? Возможно, следует прибегнуть к непопулярным мерам, ужесточить законодательство, ввести какие-то ограничения. Вы правы, наше телевидение в погоне за рейтингом перешло все границы. В первую очередь сами представители средств массовой информации должны осознать себя гражданами своего Отечества и начать более ответственно и продуманно освещать события, связанные с терроризмом. Хотя по большому счету и эта проблема имеет планетарное значение. Скажем, чтобы очистить Всемирную паутину, требуется единая воля всех цивилизованных государств.
- Терроризма не бывает в тоталитарном государстве, где все под контролем. Не означает ли это, что, борясь со злом, мы неизбежно вернемся туда, откуда ушли?
- Любой процесс можно довести до абсурда. Ужесточая борьбу с насилием, важно самим не ожесточиться и помнить об уроках прошлого. Да, в этой борьбе, возможно, временно придется поступиться какими-то свободами, однако выигрыш окажется неизмеримо ценнее - это наша с вами жизнь.