Поделиться
НИИ скорой помощи был создан 23 июля 1923 года декретом Совнаркома. В том же году ему было присвоено имя Николая Склифосовского - выдающегося российского хирурга. Институт был основан на базе одной из старейших московских больниц -Шереметевской. В ней лечили раненых воинов Бородинского сражения, здесь был развернут лазарет для героев обороны Севастополя, сюда привозили пострадавших во время русско-турецкой и русско-японской войн.
"Склиф" сегодня - мощное научно-исследовательское и лечебное учреждение на 918 коек с 32 клиническими и 44 научными отделениями. Здесь работают свыше трех тысяч врачей и медсестер, среди которых - светила российской медицинской науки. С 1992 г. НИИ скорой помощи возглавляет Александр Ермолов.
В свои 70 лет Ермолов успевает не только руководить институтом и оперировать, он совмещает должности главного хирурга департамента здравоохранения Москвы и главного специалиста по скорой помощи Министерства здравоохранения и социального развития РФ.
- Александр Сергеевич, как вы попали на работу в "Склиф"?
- Честно говоря, у меня и в мыслях этого не было. Я - хирург, после окончания Второго московского государственного мединститута несколько лет работал на Севере, в Воркуте. Всю жизнь занимался неотложной хирургией. Видимо, коллеги предложили мою кандидатуру начальству, и в 1992 году я возглавил институт.
- Почему вы решили выбрать именно эту медицинскую специальность?
- Спасать людей - главное для врача, а неотложная хирургия - передовой край борьбы за жизнь людей, тем более сейчас, когда столько катастроф и аварий. В результате за последние годы увеличилось число пострадавших, поступающих с так называемыми сочетными травмами, когда задето сразу несколько органов. Раньше от таких травм погибало до 37 процентов пострадавших, сегодня медицина шагнула далеко вперед, и летальность - менее 20 процентов, а в хороших клиниках - 15-16.
- Чем еще, кроме оказания неотложной помощи, занимается Институт?
- У нас открыто отделение трансплантации печени. Напомню, что специалисты института стояли у истоков отечественной трансплантологии. Академик РАМН Сергей Юдин перелил трупную кровь пострадавшему с тяжелой кровопотерей. Таким образом была доказана безопасность этого метода и возможность его использования для спасения жизни.
В институте многие годы работал ученый с мировым именем Владимир Демехов, заложивший основы теории трансплантации. У него выживали собаки с пересаженным сердцем, животные с пересаженными головами, кишечником, печенью и другими органами.
Сейчас в институте работает подразделение по проблемам печеночной и печеночно-почечной недостаточности. Работа ведется, несмотря на появившиеся нападки на медицинские учреждения по поводу донорства органов.
- Вы имеете в виду инцидент с Институтом трансплантологии и искусственных органов под руководством Валерия Шумакова?
- Не только с ним, но и с нами, и многими другими клиниками. Некоторые СМИ пытаются сместить акценты и спекулируют на теме забора органов у якобы живых людей. Говорю со всей ответственностью: органы забираются лишь у пациентов с погибшим головным мозгом, иными словами, у неживых людей.
Если прекратить подобный забор органов, трансплантация станет невозможной. А ведь речь идет о тысячах людей, которых пересадка могла бы спасти.
- Сейчас много говорят о возможности разработки федеральной программы по стволовым клеткам, которые могут быть использованы, в том числе и для выращивания органов для трансплантации...
- Это очень интересное направление, однако пройдет еще много лет, прежде чем мы сумеем выращивать органы и получать необходимые ткани в достаточном количестве. А пока это - теоретические разработки. Кроме того, остается невыясненной правовая сторона вопроса о создании органов из стволовых клеток и их дальнейшее использование для трансплантации.
- Что бы вы выделили из готовящейся реформы здравоохранения?
- Создание института так называемого семейного доктора. Об этом говорили еще в Советском Союзе, когда министром здравоохранения был Евгений Чазов. Думаю, что в будущем каждая российская семья будет иметь своего семейного врача, который станет приходить в семью и наблюдать ее в течение долгих лет. Он, конечно, не сможет сам лечить все болезни, но в состоянии будет организовать своевременное обращение к специалистам, которые окажут помощь.
Пока наша участковая служба не сможет перейти на эту систему. Семейный доктор должен "иметь при себе" что-то вроде мини-поликлиники, средний медицинский персонал. Он должен поддерживать связи с крупными лабораториями, рентгеновскими кабинетами, стационарами, специалистами в разных отраслях медицины. Сегодня подобный опыт есть только у небольшой группы врачей Четвертого главного медицинского управления.