- Господин президент, вы не первый раз посещаете Россию. Как бы вы оценили уровень политического диалога между Москвой и Каиром?
- Наши страны действительно связывают давние отношения. Со времен президента Насера они в основном носили позитивный характер, хотя за полувековую историю был и период охлаждения. Нам удалось эти отношения активизировать, и сегодня я бы оценил их как очень хорошие. Это касается и политической сферы, где между нами идет постоянный обмен мнениями по важнейшим вопросам мировой политики, в том числе по проблемам нашего региона. Ближний Восток, Ирак, борьба с терроризмом - первоочередные темы, которые мы будем обсуждать с президентом Путиным. Это очень чувствительные и важные для мира вопросы, и над их решением мы вместе с Россией настойчиво работаем. Между нами идет постоянный диалог. Когда возникает необходимость, мы с президентом Путиным обсуждаем их по телефону. В Египет часто приезжал бывший российский министр иностранных дел, надеюсь познакомиться и с новым министром. Хотелось бы, чтобы наши отношения и дальше носили не сезонный характер, поскольку они отвечают интересам и Египта, и России.
- Вы не раз высказывали неудовлетворенность состоянием торгово-экономических отношений между нашими странами. Что в этом плане можно ожидать от вашего визита в Москву? Возможны ли новые двусторонние проекты масштаба Асуанской плотины?
- Да, мы хотим более объемных и прочных торгово-экономических отношений. Помимо того, что они выгодны обеим нашим странам, сотрудничество между Россией и Египтом может оказать влияние на весь регион.
Что касается Асуанской плотины, мы до сих пор высоко оцениваем ее значение, хотя кое-кто выступал против этого проекта. Мы и здесь хотели бы продолжения сотрудничества, поскольку плотина оберегает Египет от затопления, создает большой запас воды для земледелия в нашем засушливом климате.
- Вы уже сказали, что одной из основных тем ваших переговоров с президентом Путиным будет ситуация на Ближнем Востоке. В частности, палестино-израильский конфликт. Есть ли выход из кризиса? Возможно ли еще движение по "Дорожной карте"?
- С моей точки зрения, главное в "Дорожной карте" - это начать переговоры. И прийти в конце концов к созданию Палестинского государства. Конечно, на это потребуется время. Но терроризм не остановить, пока палестинцы и израильтяне не встретятся за столом переговоров. Так что выход есть. Но при условии, что все будут руководствоваться честными намерениями.
Египет готов сыграть здесь свою роль, поскольку мы поддерживаем отношения и с палестинцами, и с израильтянами, у нас очень хорошие связи с Россией, Соединенными Штатами, Европой, которые оказывают значительное влияние на данный процесс. Свою роль играет и Россия. Это крупная страна, которая занимает определенную позицию, уже давно участвуя в решении палестинского вопроса и являясь членом международной "четверки". И Москва может способствовать мирному процессу, причем не только в палестино-израильских отношениях, но и во всем регионе, включая Ирак.
- Вы активно выступали против войны в Ираке. Известны ваши слова о том, что она может породить "сотню бен ладенов". Увы, пока все развивается там по худшему сценарию. Как разрешить ситуацию?
- Это знает только Аллах. Если я предупреждал о возможных негативных последствиях вооруженного вторжения, то делал это, во-первых, потому, что я - бывший военный. А во-вторых, я знаю и понимаю характер стран региона, в котором живу. В том числе - характер иракского народа, его манеру общения, подходы к рассмотрению вопросов и проблем. Несмотря на то что я прожил в Ираке только месяц, я усвоил обширную информацию о его народе, который не похож на египетский, саудовский или палестинский народы. Поэтому я опасался войны и ожидал, что случится то, что случилось.
Выход сейчас найти очень трудно. Распущены армия, полиция, сотрудники баасистской партии, из-за чего развалилась вся структура государства. Временный же совет не имеет пока авторитета, бездействует. Надеюсь, что новое правительство будет обладать реальной властью и сможет создать свою армию. Иначе народ будет сопротивляться силам коалиции, и не примет никакую полицию, сформированную этими силами. Что, собственно, сейчас и происходит: человека, который надевает сегодня военную форму, иракцы тут же объявляют предателем. Ситуация очень сложная. Нужно передавать управление самим иракцам. И очень быстро провести выборы. А потом создать собственную армию, полицию, юстицию, чтобы покончить со всеми несправедливостями. А до тех пор силам коалиции уходить нельзя, потому что в этом случае наступит хаос, а Ирак станет центром мирового терроризма. Разве что можно эти силы заменить контингентом ООН, что вызовет у иракского народа больше доверия, чтобы провести выборы.
- В последние годы много и правильно говорится о борьбе с терроризмом. Слов достаточно, практических успехов заметно меньше. Почему?
- Никто не хочет обращать внимание на серьезность этого явления. Я уже давно предлагаю провести международную конференцию по борьбе с терроризмом, решения которой были бы обязательны для всех стран. В частности, не давать права на политическое убежище любому человеку, совершившему теракт. В ответ на мой ранний призыв к созыву подобной конференции было заявлено, что Мубарак настаивает, потому что у него самого были три-четыре теракта. Со своей стороны я разъяснил, что терроризм - явление международное, и оно будет преследовать все страны. А когда существует такая угроза, ответственность должны взять на себя все государства. Еще раз повторю: у меня нет сомнений в необходимости проведения международной конференции. Хотя бы для того, чтобы решение этой проблемы шло под международным контролем. Иначе она распространится на все страны.
- Международный терроризм часто ассоциируется с противостоянием крупнейших современных религий. Многие даже ставят знак равенства между исламом и экстремизмом. Как преодолеть такие настроения?
- Терроризм - это не только исламские экстремисты. Есть и христианские экстремисты. Связывают же это явление с исламом, потому что не решаются проблемы арабо-мусульманского мира. Люди чувствуют несправедливость. Я вам скажу: 40 лет назад такого не было. Но когда палестинцы столкнулись с убийствами, разрушениями, с тем, что их лишают крова, а потом произошли известные события в Ираке, люди почувствовали несправедливость. А ощущение, что тебя ущемляют, что к тебе плохо относятся, что тебя убивают, ведут к росту терроризма и жестокости. Людям нужно дать почувствовать справедливость. Без этого проблему не решить. Если люди увидят, что несправедливость их миновала, террор прекратится. А иначе - насилие порождает насилие.
- Египет - одна из ключевых стран в арабском мире, в котором было и остается немало противоречий. Достижима ли эффективная арабская солидарность?
- Достижима, если арабские страны не будут испытывать на себе внешнее давление. Есть силы, в этом не заинтересованные. Хотя, по-моему, арабская солидарность отвечает и их интересам. Издавна колонизаторы проводили по отношению к нашим странам политику "разделяй и властвуй". Это приносит нашим гражданам только страдания.
- Как с этой точки зрения вы оцениваете итоги только что закончившегося в Тунисе саммита Лиги арабских государств?
- Сама идея проведения саммита - это уже проявление солидарности. Конечно, назвать ее прочной пока нельзя, но таковы сегодняшние условия.
В Тунисе мы стремились дать ответ на самые острые вопросы - Ирак, Палестина, терроризм, реформа, которая должна рождаться внутри арабского мира, а не навязываться извне.
Мы в Египте проводим свои реформы с 1982 года. Это процесс постоянно развивающийся, который нельзя остановить. Так, в результате реформ у нас утвердились основные свободы, в том числе свобода прессы. Даже я как президент не имею права закрыть какую-то редакцию, а если сделаю это, на меня могут подать в суд, и я его проиграю. У нас свободные выборы, которые проходят под контролем судебной власти.
- В чем, по вашему мнению, значение встречи в верхах в Тунисе?
- Я был очень заинтересован принять участие в работе этого саммита и подчеркивал его важность после появления слухов о том, что этот форум может быть вторично отложен. Я заявил представителям СМИ, что эта встреча глав арабских государств имеет исключительно важное значение в силу серьезности того периода, который переживает сейчас данный регион с его проблемами: палестинской проблемой и тем, что происходит сегодня в Ираке. Было очень важно, чтобы арабы сказали свое слово, подтвердили свою позицию, отвергающую попытки попрать основы установления мира, свою приверженность возвращению к границам, существовавшим до июня 1967 года, а также следованию общеарабской инициативе, принятой на саммите в Бейруте.
Было важно, чтобы указанная позиция была заявлена на тунисской встрече в верхах. Как мы можем требовать от мирового сообщества, чтобы оно вмешалось и оказало содействие в осуждении и прекращении того, чему подвергается палестинский народ на оккупированных территориях, если отсутствует коллективное решение, которое даст этому сообществу почувствовать суть и единство занятой арабами позиции. То же самое касается и объявленной на саммите в Тунисе позиции, требующей прекратить американскую оккупацию, передать иракцам управление страной, а также заявляющей о необходимости, чтобы мир услышал, как арабы отвергают то, что творится сейчас по отношению к народу Ирака, их требование к мировому сообществу об оказании содействия в решении этой проблемы.
Кроме того, указанная встреча в верхах дала арабским государствам возможность обменяться мнениями в отношении называемых по-разному инициатив в сфере модернизации. На ней были приняты решения, представляющие собой подготовленный Лигой арабских государств план действий по общеарабской модернизации, отражающий веру в принципы модернизации, необходимость и важность ее проведения, и одновременно приверженность собственным ценностям, учет характерных особенностей своих народов, в том числе состава населения каждой отдельной страны, а также того факта, что народы раньше правителей отвергают ту модернизацию, которая навязывается им извне.
Сказанное отнюдь не означает, что арабы в принципе отвергают модернизацию или не хотят сплотиться вокруг нее. Это означает только уважение самого себя, своего достоинства, своего суверенитета и независимости, сохранения собственно арабской культурной самоидентификации. И не хочу повторять, что Египет многое сделал в этом направлении.
- Вы считаете, что тунисский саммит в этом плане был успешным?
- Встреча глав арабских государств в Тунисе была успешной в рамках имеющихся возможностей, данных фактов и существующих реалий. В этих рамках было достигнуто согласие по принятым на этом саммите решениям. Кроме того, тунисская встреча в верхах сохранила общеарабскую солидарность, укрепила деятельность Лиги арабских государств в структурной сфере. Как я уже сказал, этот саммит созывался для того, чтобы были приняты решения, соответствующие характерным особенностям и возможностям стран и народов этого региона в сфере реализации своих планов, а также характер переживаемого периода и изменениям, происходящим на глобальном и региональном уровнях. Важно занимать реалистичную позицию быть логичным и искренним по отношению к самому себе, к своему народу, желать реализации интересов граждан своего отечества, защищать высшие интересы, при этом не игнорируя никаких прав.
- Какой рабочий документ был представлен египетской стороной по рассмотрению саммита в отношении выдвинутых инициатив?
- В этом рабочем документе определены механизмы для проведения диалога между Лигой арабских государств и международными структурами, заинтересованными в приложении усилий для развития данного региона. В нем представлены основы, отражающие приоритеты и вопросы, являющиеся предметом заботы арабских государств, а также существующие основные политические проблемы.
Этот документ после объективного и обстоятельного обсуждения был одобрен на конференции министров иностранных дел арабских государств, которые не могли это сделать без согласования с руководителями своих стран.
- А каково ваше мнение об американской идее реформ в так называемом "Большом Ближнем Востоке"?
- Поначалу эта идея предполагала обязательность реформ для всех стран этого региона. Но его населяют разные народы - и по численности, и по культурным обычаям, и по религиозным традициям, и по уровню развития. А значит, нельзя ко всем подходить с одинаковыми мерками и проводить преобразования по единым рецептам.
- Вас часто называют "господин Честность". В том числе за личную скромность и непримиримое отношение к коррупции. Многое вами сделано. А что еще предстоит сделать?
- Что касается коррупции, она есть во всем мире. Наверное, пока существует человечество, будет и коррупция. Но бороться с ней надо, чтобы уменьшить ее размеры. Причем бороться необходимо в рамках закона и существующих реалий. Нет ни одной страны, где не было бы коррупции. Есть люди честные и нечестные. Надо стремиться к тому, чтобы подобные явления не оставались безнаказанными, тогда и коррупции станет меньше.
Вы спрашиваете, что еще мы хотим предпринять в этой сфере в будущем? Я считаю необходимым продолжать проводить реформы, которые, как я уже сказал, носят непрерывный характер. Меняется жизнь, меняется международная обстановка, а значит, процесс реформирования не должен прекращаться.
- И последний вопрос, господин президент. Не забылся ли русский язык, который вы освоили во время учебы в военной академии в Москве?
- Я рад любой встрече с русскими людьми, чтобы поговорить, пообщаться по-русски. Ведь для знания языка главное - практика. Я изучал французский, английский и русский. Английским я владею лучше, чем другими, поскольку постоянно им пользуюсь. С французским дело хуже, поскольку редко приходится говорить на нем. К сожалению, мало у меня практики и с русским языком.
Но, как я уже сказал, между нашими странами сложились давние добрые отношения, которые я очень ценю. Мне пришлось и пожить в России, и приезжать туда в составе различных делегаций. Всегда ждем россиян и у себя. Мне кажется, и России нельзя игнорировать сотрудничество с арабскими странами, в этом случае мы все только проигрываем. Поэтому надо продолжать сотрудничать друг с другом.