Новых тем, по сравнению с прошлым годом, немного. Однако, как считает заслуженный учитель школы РФ, преподаватель профильного гуманитарного класса московской гимназии N 1567 Лев Соболев, те, кто их "придумывает", абсолютно не реагируют на критические замечания коллег.
- Лев Иосифович, как оцениваете выпавший вам комплект?
- Темы, на мой взгляд, не очень удачные. Нет простора для серьезных рассуждений по Толстому, Достоевскому, Гоголю. Гуковский упоминается с явным намеком на "лишних людей". А "Образ обывателя в сказках Салтыкова-Щедрина"? Программа включает всего одну сказку, где фигурирует этот самый обыватель - "Премудрый пескарь". О чем можно писать шесть часов подряд? Жаль, что для гуманитарных классов не присылают специальных тем.
- Наверное, вы уже начали проверять сочинения. Какие ошибки встречаются чаще всего?
- Главная проблема - знание текста. До сих пор важнее бывает высказать несколько банальностей, чем свое собственное мнение. Поэтому в ходу чужие шпаргалки и сочинения. К слову, не надо думать, что эта "продукция" - недавнее изобретение. И в советское время 31 мая на Пушкинской площади можно было купить тексты выпускных сочинений и фотошпоры. Это знали все.
- Есть ли у вас свой способ "расколоть" выпускника, который готовился по так называемым кратким изложениям программных произведений или попросту списал?
У одного учителя хорошо получаются уроки по "Тихому Дону", а у другого - по "Донским рассказам". Пусть выбирают на свое усмотрение.
- Безошибочного способа не существует. Однако я знаю все источники "списывания". Согласитесь, не очень приятно, когда полная идентичность "сочинения" и оригинала обнаруживается при всем классе. И еще. Если молодой человек о Мцири говорит "они", но при этом очень бойко толкует о "жанре романтической поэмы", о "вольнолюбии", "крае отцов" и "поединке с барсом", ясно, что само произведение он не читал. Думаю, что и "Войну и мир" по стостраничному пересказу моим ученикам сдать вряд ли удастся. Во-первых, они пишут работу по каждому тому: подробно излагают один из многочисленных эпизодов романа. Если у них получится меня провести, могу только посочувствовать: они обманули прежде всего себя.
- Что вы скажете о качестве предложенных тем? Времени, чтобы их проанализировать, у педагогов было достаточно: тематический список министерство образования "рассекретило" еще в марте.
- Вот, скажем, одна из тем звучала так: "Болезнь любви неизлечима". Это строка из довольно скабрезного стихотворения Пушкина, которое называется "Надпись на стене больницы". Замечу, что речь идет о "болезни любви" вполне венерической. Я об этом говорил, но тема - опять в списке.
В этом году я консультировал раздел, посвященный творчеству Толстого и Достоевского. В толстовских темах читаю: "Переправа через Неман". Тем, кто держал роман в руках, ясно, что речь идет о речке Вилии, а не о Немане. Или по "Идиоту" - анализ эпизода "Венчание Настасьи Филипповны с Рогожиным". Опять ошибка - перед алтарем героиня стояла с Мышкиным. Неужели перед тем, как на всю страну заявлять триста тем, нельзя их проверить?
Идем дальше. В каждом комплекте есть цитатная тема. Половину из них невозможно раскрыть не только за шесть часов, но и вообще ни за какое время. Много тем попросту недобросовестных. Вместо того чтобы на сочинении проверять навыки, темы формулируют таким образом, что дети вынуждены повторять затверженные чужие слова.
- Удачно ли составлены комплекты?
- Три дня назад девятый класс нашей школы писал выпускное сочинение. На всякий случай напомню: это от "Слова о полку Игореве" до "Мертвых душ". Так вот им попался комплект, где не было ни одного произведения, изучаемого в девятом классе. Вот эти темы: "Похвальное слово синтаксису" (по-видимому, от девятиклассника ждут развернутого (на четыре часа) эссе о русском языке), "Хлестаков и хлестаковщина" ("Ревизора" изучают в 8-м классе), "Всегда есть место благородству" (по произведениям литературы или по личным впечатлениям) и "Память войны".
- И тем не менее в том, что большинство выпускников неспособно не только грамотно порассуждать, к примеру, о теории Раскольникова или о "женских образах" в "Горе от ума", но и письмо друзьям написать, виноваты, наверное, не только составители экзаменационных комплектов?
- Сочинению, как любому другому предмету, надо учить. Навык этот не родится просто так. А уметь письменно объясниться или выразить свое мнение полезно любому образованному человеку, кем бы он ни был: юристом, промышленником или банкиром. Научить писать сочинение трудно, но можно.
- Как?
- Надо учить говорить на серьезные темы, ведь с речью у нас беда, хуже, чем с грамотностью, хотя и там все плохо. Пишите больше изложений, причем не о том, как "кто-то заблудился в лесу". Пусть ребята пытаются письменно пересказывать исторические, литературоведческие тексты. Почему-то наши педагоги, как черт ладана, боятся какой бы то ни было научности на уроках литературы. "Филология" стала ругательным словом.
- Гуманитарный профиль в вашей школе существует уже скоро тридцать лет. Легче или труднее стало преподавать литературу?
- Мне стало гораздо легче. И прежде всего потому, что не нужно врать. Не нужно готовить учеников к вопросу "Образы коммунистов в "Поднятой целине". Может быть, кому-то и нравилось изучать статью "Партийная организация и партийная литература", а потом слушать, как дети рассуждают "о колесиках и винтиках"? Мне - нет. Другое дело, что сделать так, чтобы дети читали классику, непросто. Ведь даже если бы мы занимались литературой 30 часов в неделю, прочитать на уроках всю "Войну и мир" невозможно.
- Однако еще двадцать лет назад даже самый замшелый троечник знал, что Евгений Онегин - герой одноименного произведения, а не "Войны и мира". А сейчас встречаются "экземпляры", которые не читали ни того, ни другого. Фирменный литературный вопрос: "Что делать?"
- Я сторонник тактики - "лучше меньше, да лучше". "Войну и мир" из программы, конечно, исключать я бы не стал, но кое без чего даже в профильном гуманитарном классе можно обойтись. Выход - в максимальной вариативности программы. Проще говоря, у одного учителя хорошо получаются уроки по "Тихому Дону", а у другого - по "Донским рассказам". Пусть выбирают на свое усмотрение.
- Как все же живется классике в эпоху пост-модернизма, когда передразнить Пушкина или Чехова считается особым шиком? На ваших уроках такой насмешливый взгляд допускается? О киллере Раскольникове слышали?
- О пост-модернистах я не говорю просто потому, что не готов к этому. Однако мой бывший ученик приходит к нам в школу и читает лекции об этом относительно новом литературном течении. Когда ребята захотели поговорить о стихах Бахыта Кенжеева, я просто пригласил на урок этого поэта.
- Но ведь есть среди пост-модернистов и такие авторы, творчество которых очень мало подходит для обсуждения с десятиклассницами.
- Моя позиция: обязательно отвечать на вопросы детей. Ни о каких запретах речи быть не может. А ироничное отношение к святыням нам ничуть не мешает. Потому что, если автор выдерживает проверку смехом, он действительно классик. А если нет, то такая святыня и не нужна. Какими бы нынешние дети ни были ироничными, Достоевский и Толстой по-прежнему в кумирах. Есть, конечно, дети, которые просто нищи духом, а не циничны или ироничны. Они не выросли до наших классиков.
- Что вы скажете в оправдание того учителя, чьи ученики пишут в анкетах: "Ненавижу литературу!"?
- Почему он не научил любить прекрасное? По той же причине, по которой доктор не вылечил смертельно больного пациента.