В конце прошлой недели скрытый банковский кризис вошел в новую фазу. 8 июня международное рейтинговое агентство Moody's поставило в "тревожный список" восемнадцать из двадцати трех наблюдаемых им крупнейших российских системообразующих комбанков (КБ) с прогнозом на понижение долгосрочного кредитного рейтинга в валюте. Одновременно агентство предупредило о возможном снижении рейтинга по депозитам в СКВ четырех кредитных организаций из своего списка.
Указанные рейтинги очень важны при заимствованиях и привлечении инвесторов на мировых финансовых рынках, где уделяется повышенное внимание к кредитоспособности и ликвидности заемщиков. В октябре 2003 года Moody`s повысило рейтинг России со спекулятивного до инвестиционного. Это позволяет размещать деньги в экономике РФ институциональным вкладчикам капитала в лице, например, западных пенсионных фондов, которые располагают сотнями миллионов долларов свободных средств.
Надо сказать, что решение Moody`s, несмотря на неоднозначные оценки, все же было воспринято серьезно. Ведь пересмотр оценки рейтинговым агентством касается не только конкретных КБ, обслуживающих значительную часть промышленного, торгового, страхового, фондового, кредитного, строительного и других важнейших секторов российской экономики. Он характеризует общее состояние ликвидности в нашей банковской сфере, прежде всего в таком ее ключевом звене, как рынок межбанковских кредитов (МБК), за счет которого кредитные организации получают дополнительную прибыль, закрывают свои кассовые разрывы. В последние месяцы данный рынок сильно обмелел, поставив на грань краха немало кредитных организаций, испытывающих хроническую нехватку ликвидных ресурсов. Кстати, другое рейтинговое агентство, Standard & Poors, хотя и не пересматривало рейтинги российских банков, все равно отметило высокую степень кредитных рисков и восприимчивость банков к неблагоприятным событиям и изменению конъюнктуры. И тот факт, что сейчас ситуация несколько успокоилась, отражает лишь титанические усилия правительства и ЦБ РФ в решении проблем нескольких банков. На рынке же уверенности пока нет.
Куда же ушли деньги? Они были вычерпаны международными спекуляциями банков, кредитными, депозитными и риелторскими пирамидами, нелегальным экспортом капитала, погашением внешних долгов, сырьевыми финпромгруппами (ФПГ), сгинули в неэффективных банковских балансах. Все это совпало по времени и привело к обострению хронических болезней российских КБ.
Ресурсы покинули межбанк
Валютные и рублевые ресурсы покидают "межбанк" и финансовую систему по разным каналам и причинам. Основной в первом полугодии 2004 года стала гигантская утечка капитала за границу. По официальной статистике, компании, банки и население вывели из России вдвое больше валюты, чем за весь прошлый год. Чистый отток (превышение экспорта капитала над импортом) достиг 5,5 миллиарда долларов. Главным экспортером валюты выступали прежде всего сами банки, затеявшие широкомасштабные валютные спекуляции. За рубежом брались дешевые долларовые кредиты и вкладывались в рублевые "короткие" ссуды и госбумаги. В этих операциях КБ задействовали деньги своих акционеров, населения, клиентов. Выручка конвертировалась и размещалась на Западе. Потом цикл повторялся.
Многие КБ пользовались доступностью западных кредитов, ослаблением доллара и относительным укреплением рубля, успешно играя на курсовых и процентных разницах. Но ЦБ РФ с помощью интервенций остановил падение доллара в России. Спекуляции утратили доходность. В условиях замедлившегося в январе - мае роста российской экономики другие банковские операции тоже не приносили ожидаемой прибыли. Страхуясь, банки начали наращивать прямые вложения средств в зарубежные активы, обращая в СКВ все свободные рублевые ресурсы. Только за апрель - май из страны ушло 9 миллиардов долларов "горячих" денег. В июне на ММВБ объем операций своп (обмен банками свободных рублей на СКВ) достигал рекордной отметки - почти 700 миллионов долларов в день. Это быстро осушало рынок МБК, что, в свою очередь, привело к разорению некоторых кредитных организаций.
Граждане, напуганные банкротствами КБ, начали изымать из них сбережения и переводить в наличную СКВ, на счета в западных банках. В результате массового оттока вкладчиков российские КБ только в июне лишились, по оценкам, до 70 миллиардов рублей и при сохранении тенденции могут потерять в ближайшее время до 40 процентов вкладов населения. 80 процентов рублевых накоплений могут быть конвертированы в валюту. Это огромные суммы. На 1 мая депозиты физлиц составляли 1746,2 миллиарда рублей, из которых 27 процентов были валютными. Уже в прошедшую пятницу в обменных пунктах наблюдалось заметное удорожание доллара и евро.
Стремясь удержать вкладчиков, некоторые кредитные организации срочно повышают ставки по депозитам. Это только осложняет положение проблемных банков. Уменьшается маржа (разница в цене размещаемых и привлекаемых ресурсов), что особенно опасно при нынешнем падении ликвидности на рынке МБК и его почти полной остановке, дефиците доходных сфер для вложения капитала, низкой ставке рефинансирования ЦБ РФ.
Официальные данные не отражают всего масштаба постоянной утечки капитала за границу. На самом деле она в несколько раз больше - до 20-25 миллиардов долларов в год. Банки - не единственный и не самый главный отводной канал для этого. Всего их около двух десятков. Они работают как мощная дренажная система, выкачивая через финансовую сферу доходы, генерируемые российской экономикой.
Основным каналом остается внешнеэкономическая деятельность (ВЭД). Чем больше положительное сальдо товарооборота (60 миллиардов долларов в 2003 году и 63,8 миллиарда долларов, по прогнозам, в 2004 году), тем интенсивнее отток капитала. С этой целью при экспорте официальные контрактные цены значительно занижаются. Образующаяся нерегистрируемая прибыль поступает на счета в иностранных банках, остается у зарубежных партнеров, в оффшорах. При импорте в Россию недопоставляются оплаченные по завышенным ценам товары (или не ввозятся вовсе). Внешнеэкономические сделки заключаются от имени фирм-однодневок, которые потом бесследно исчезают. По фиктивным схемам составляются контракты с нерезидентами на строительные и ремонтные работы, по страхованию и перестрахованию, услугам в транспортном, туристическом и рекреационном бизнесе, образовании, при приватизации, в фондовых, валютных и кредитных операциях, лизинге.
Подлинные "черные дыры" для российской экономики представляют собой бартер, клиринг, приграничные, параллельные и компенсационные сделки, в которых валюта официально нигде не "светится". На подобные схемы приходится значительная часть ВЭД. Обычно реальные цены в таких контрактах в 2-3 раза превышают среднемировые. Только по бартеру стоимость нефти и других товаров часто в 5-6 раз больше стоимости встречных поставок от иностранных контрагентов.
Широко практикуются взаиморасчеты без заключения формальных контрактов и пересечение валютных платежей через госграницы при продаже российскими гражданами и юрлицами недвижимости, имущества, патентов, лицензий, авторских прав, консультационных, маркетинговых и научных услуг, получении комиссионных за посреднические, агентские и брокерские операции на товарных и финансовых рынках, плате за аренду. В перечисленных сферах вращаются десятки миллиардов долларов, которые старательно обходят стороной кредитные организации (как агентов валютного контроля), что значительно сужает поле деятельности банков, возможности их финансовой подпитки. Особенно в критических ситуациях.
Деньги станут дороже
Еще одной причиной, спровоцировавшей бегство капитала из России в первом полугодии, стало решение Федеральной резервной системы (ФРС) США поднять с 30 июня базовую процентную ставку с 1 процента до 1,25 процента. Даже такое небольшое повышение стоимости денег в Соединенных Штатах стимулировало приток средств в американскую экономику из других стран. Зная о готовящемся решении ФРС, иностранные инвесторы начали заранее покидать развивающиеся рынки, в том числе и российский. Чтобы сдержать рост инфляции, ФРС придется и дальше поднимать процентную ставку (по прогнозам, до 2-6 процентов) с соответствующими негативными последствиями для РФ.
Удорожание денег в США будет и дальше подталкивать вверх лондонскую межбанковскую ставку ЛИБОР. Это увеличит выплаты по взятым за рубежом кредитам наших банков (всего КБ заняли 25 миллиардов долларов) и компаний (50 миллиардов долларов). Они заключали кредитные договора по плавающим ставкам, привязанным к ЛИБОРу. Необходимость погашать возросшие долги заставляет заемщиков активнее вычерпывать валютные и рублевые ресурсы с российского рынка. И все равно, пока цены на нефть и другое сырье остаются высокими, компании стремятся как можно больше заимствовать за рубежом под залог экспортной выручки.
Ситуация у банков сложнее. Они полностью зависят от финансового положения тех, кого кредитуют. Если заемщик вовремя не погашает долг, последний продлевается. И сегодня пролонгируемые кредиты составляют около половины всех выданных, что маскируется различными способами. Чтобы обслуживать собственную задолженность перед нерезидентами, КБ строят пирамиды - кредитные (занимая у кого только можно и погашая одни взятые кредиты с помощью других) и депозитные (проценты по действующим депозитам выплачиваются за счет привлечения средств новых вкладчиков). Это только приближает корпоративный дефолт банков, отзыв лицензии, банкротства (либо ликвидации) КБ.
Немалые валютные средства утекают из России по выплатам внешнего государственного долга. За три года на его обслуживание было истрачено 44 миллиарда долларов, что сократило общий объем задолженности всего на 20 миллиардов долларов (со 139 миллиардов долларов на конец 2000 года до 119 миллиардов долларов на конец 2003 года). То есть за один одолженный доллар страна вернула больше двух - такова структура госдолга, доставшаяся в наследство нынешнему правительству.
К сожалению, убыль ликвидности на российском финансовом рынке не компенсируется притоком капитала извне. В январе-июне прямые иностранные инвестиции в России (ПИИ) достигли 8,6 миллиарда долларов, что на 34,4 процента больше показателей первого полугодия 2003 г. По оценкам, около четверти данной суммы представляет собой текущее финансирование соглашений о разделе продукции "Сахалин-1" и "Сахалин-2". Остальное - деньги российских компаний, используемые для корпоративных слияний и поглощений. В 2003 году в России состоялось 310 таких объединений. Общая сумма подобных сделок достигла 12,9 миллиарда долларов, что на 45 процентов больше, чем в 2000 году, и в 6,5 раз превышает уровень 2000 года (2 миллиарда долларов).
Значительная часть собственных валютных и рублевых ресурсов российских финпромгрупп, возвращаемых в страну под видом ПИИ, расходуется на оплату налоговой задолженности, в том числе по предыдущим годам, выдачу корпоративных кредитов напрямую другим компаниям, финансирование своего производства и сбыта, не прибегая к услугам банков как посредников. Коэффициент автономии (доля собственных средств в суммарном объеме привлекаемых ссуд и капвложений) у отечественных официальных и неофициальных ФПГ составляет 70-98 процентов. Данные деньги вообще не попадают в кредитную систему, тем более на рынок МБК.
Массив "невозвратов"
В межкорпоративном кредитовании доля "невозвратов" тоже огромна. Оформленные векселями, эти долги нередко используются при поглощениях, что увеличивает капитализацию ФПГ, усиливает их монопольные позиции на отраслевых рынках. В то же время подобное самофинансирование работает только в одну сторону: вытягивает средства из российской экономики и закупоривает гигантские денежные потоки внутри сырьевых конгломератов, тормозя перелив кредитов и инвестиций между отраслями и секторами, включая банковский.
Настоящим насосом, откачивающим из финансовой системы колоссальный объем ликвидных ресурсов, стало строительство и торговля коммерческой недвижимостью - еще одна циклопическая пирамида, которая грозит банкротством множеству банков (и не только им). Подавляющее большинство КБ финансируют строительство "вдолгую", не имея достаточного объема таких же по срокам "длинных" пассивов. Долгосрочные кредиты формируются за счет "коротких" заимствований, в основном на рынке МБК. Стратегия банков базируется на том, чтобы как можно быстрее реализовать жилье по сложившимся высоким ценам.
Цены на заоблачном уровне удерживаются сегодня в основном тремя факторами. Во-первых, большими объемами кредитов, взятых банками в России и за рубежом, необходимых для возведения весьма капиталоемких объектов (элитного жилья, торговых и бизнес-центров), которые надо "отбивать". Во-вторых, величиной платежеспособного спроса со стороны граждан и арендаторов, способных оплачивать дорогую недвижимость своими доходами. В-третьих, сверхприбыльностью риелторского бизнеса. Объекты продаются по ценам, превышающим в несколько, а иногда и в десятки раз себестоимость строительства.
Проблем у КБ, однако, тоже хватает. Масштабы строительства стали таковы, что финансировать его кредитными пирамидами становится все труднее. Собственных ресурсов у банков не хватает. Все хуже и хуже работает риэлтерский пирамидальный механизм, построенный по следующей схеме. Нулевой цикл и первые два-три этажа строятся на средства КБ и застройщика. Одновременно с помощью агрессивной рекламы в СМИ привлекаются будущие богатые жильцы и арендаторы, из чьих средств банк и строительная компания возмещают свои первоначальные затраты и возводят оставшуюся часть здания.
Но структура предложения не соответствует запросам и возможностям клиентов и общей ситуации на рынке. Он перегрет настолько, что может взорваться в любой момент, похоронив немало кредитных организаций. Состоятельных граждан и бизнесменов в России мало, источников сверхдоходов - тоже, цены на недвижимость слишком завышены. В одной Москве огромное количество замороженного "недостроя", а кредиты с процентами (сотни миллионов долларов) банкам уже сегодня необходимо возвращать. Дефолт отдельного КБ по цепочке тянет за собой множество других дефолтов - строителей, производителей, страховых компаний, ПИФов, граждан, иных инвесторов и кредиторов. С понижением рейтинга системообразующих банков, эта угроза, учитывая нарастающие трудности с ликвидностью других КБ, становится вполне реальной.
Плохие балансы
Неэффективная структура балансов подавляющей части российских КБ особенно заметна при сопоставлении, например, с кредитными институтами США, где тоже преобладают малые и средние банки с небольшими филиальными сетями. Если в американских КБ средняя доля платных обязательств в пассивах составляет 58,5 процента, то в наших банках - всего 17,1 процента, или в 3,4 раза меньше, то есть играют лишь вспомогательную роль. В платные обязательства, напомню, входят депозиты, кредитные ресурсы ЦБ РФ, МБК, заимствования на рынке ценных бумаг. Зато средняя доля бесплатных обязательств в пассивах российских банков вдвое превышает американский уровень (70,1 процента против 32,5 процента). К бесплатным относятся средства на расчетных и текущих счетах, средства бюджетов и фондов, средства на корреспондентских счетах "Лоро", средства в расчетах, прочие обязательства.
Еще разительнее контраст при сравнении десяти крупнейших кредитных институтов США и России. Средняя доля платных обязательств в наших - 9,2 процента, в американских - 63,9 процента (семикратная разница). Удельный вес бесплатных обязательств у российских банков увеличивается до 79,8 процента, у заокеанских - падает до 27,5 процента (расхождение в 3,5 раза). Это позволяет нашим банкам, в первую очередь сырьевым, присваивать огромные доходы даже при небольшой инфляции.
Основная причина столь огромного расхождения в том, что в американских и российских банках сохраняются большие различия в размерах срочных депозитов. Почти все наши банкиры считают их слишком дорогим и малопривлекательным источником ресурсов, к чему приучили годы инфляции. Но именно работа с депозитными вкладами (ДВ) в странах со стабильными финансами и ценами лежит в основе банковского дела. Доля ДВ в пассивах кредитных институтов США в 22 раза превышает уровень российских (49,4 процента против 2,2 процента). С учетом депозитных сертификатов разрыв увеличивается до 25 раз, а по крупнейшим банкам - почти до 30 раз.
Гораздо меньше американские банки привлекают средства с рынка МБК, чем российские (8,1 процента пассивов против 13,2 процента). Доля в пассивах ресурсов Центробанка и Федеральной резервной системы (ФРС) одинаково незначительна.
Несмотря на то, что доля бесплатных обязательств в кредитных институтах Америки и России различается в два с лишним раза, расхождения в их главной части - удельном весе расчетных счетов в пассивах незначительно (29,1 процента у наших против 24,6 процента у заокеанских). В крупнейших - соответственно 35,8 процента против 23,4 процента. Объяснение простое. При малейшем росте инфляции российские банкиры стремятся заполучить к себе на расчетное обслуживание как можно больше ресурсов (самый крупный источник бесплатных денег). Но этому желанию препятствуют клиенты, которые не хотят нести инфляционные потери и стремятся если и держать сбережения на счетах, то лучше в валюте, страхуясь от обесценивания рубля.
Заметные различия сохраняются по такой части бесплатных обязательств, как доля корреспондентских счетов в пассивах (18,4 процента у российских банков против всего 0,9 процента у американских, или в 20 раз больше). Среди банкиров встречается немало безумцев, использующих деньги на этих счетах для "короткого" кредитования. Велик удельный вес другой составляющей даровых ресурсов в наших кредитных институтах - средств в расчетах (16,7 процента), что позволяет уводить от налогообложения огромные суммы.
Ненормальная структура пассивов, то есть привлечения капитала в банки, задала такой же уродливый, неэффективный для экономики стандарт по его использованию в активных операциях. В большинстве российских КБ доля неработающих активов в 3,5 раза превосходит американский уровень - 50,5 процента против 13,1 процента. К активам, не приносящим дохода, относятся касса, рублевые средства в пути, корсчет в Центробанке, обязательные резервы в ЦБ РФ, средства в расчетах в рублях, средства в расчетах в СКВ, невзысканные суммы, основной капитал по остаточной стоимости и хозяйственные материалы, нематериальные активы, прочие дебиторы в рублях.
Дьявол всегда в деталях: основные диспропорции сложились в активных корсчетах. Разрыв по их доле в активах банков России и Соединенных Штатов почти 40-кратный (!). В наших кредитных организациях соотношение корсчетов в активах ("Ностро") к корсчетам в пассивах ("Лоро") составляет 1,8. В заокеанских - обратная картина: среднее отношение счетов "Лоро" к счетам "Ностро" - 0,92.
Лишь отчасти подобное различие объясняется тем, что российские банки часть своих корсчетов вынуждены держать в ЦБ РФ, который, со своей стороны, не имеет симметричных корсчетов в кредитных институтах, тогда как ФРС активно участвует в расчетных операциях наравне со всеми банками, имеет корсчета и в пассивах, и в активах. Главная же причина расхождений кроется в другом. Американские КБ служат важными центрами международных расчетов и благодаря этому мобилизуют гораздо больше ресурсов на своих корсчетах, чем размещают на корсчетах за границей. У российских же счета "Ностро" в инобанках намного превышают счета "Лоро" иностранных кредитных институтов. Сальдо составляет 12 процентов суммарных активов. Такова плата наших банкиров за низкую мировую репутацию. В то же время подобный дисбаланс - индикатор продолжающейся утечки капиталов из России (не менее 20 миллиардов долларов в год).
Гораздо эффективнее американские банки используют для себя и экономики в целом капитал, приносящий доход. По средней доле работающих активов в общих активах заокеанские КБ почти вдвое превосходят наши кредитные организации (86,9 процента против 49,5 процента). В десятке крупнейших разрыв еще значительнее: 82,1 процента против 40,9 процента. В работающие активы входят денежные средства в СКВ, наличная валюта в пути, корсчета в валюте, валютные средства в расчетах, прочие дебиторы в валюте, учтенные векселя, краткосрочные ссуды, долгосрочные кредиты, факторинг, форфейтинг и лизинг, МБК, права участия, инвестиции в ценные бумаги, задолженность по кредитам.
Рискованные активы
Дело в том, что основная часть наших кредитных институтов меньше, чем заокеанские, выдает ссуд нефинансовому сектору (31,4 процента против 58,1 процента), а также вкладывает капитал в государственные ценные бумаги (4,3 процента против 22,1 процента). То есть структура работающих активов в подавляющем большинстве российских банков намного рискованнее, чем в американских. Так, последние в три с лишним раза больше привлекают МБК, чем выдают (8,1 процента в пассивах против 2,6 процента в активах). У наших превышение всего в 1,2 раза (13,2 процента в пассивах против 11 процентов в активах). Хорошая международная репутация позволяет банкам США мобилизовывать большие объемы МБК на выгодных условиях из других стран. Наши пока до такого уровня не доросли.
Чтобы приспособиться к уменьшению доходности различных комбинаций активов и обязательств, российским кредитным институтам необходимо менять всю структуру своих балансов. В первую очередь уменьшать долю обязательств до востребования (в том числе в СКВ) и одновременно принимать больше срочных обязательств (в основном срочных депозитов). Требуется также максимально сокращать удельный вес неработающих активов. Увеличивать долю работающих активов, расширив при поддержке государства (какой она должна быть - разговор особый) кредитование реального сектора, сократив объем средств на корсчетах. И, конечно, всячески удлинять сроки ссуд.
Для подобной перестройки структуры балансов понадобится перераспределить немалые ресурсы: не менее 5-10 процентов годового ВВП. Зато эти сдвиги приведут к значительному повышению кредитного мультипликатора, усилению притока средств из банковской в производственную сферу.