Однако при более пристальном рассмотрении конкретного набора средств и инструментов, с помощью которых Саакашвили пытается осуществить "объединение Грузии", становится ясным другое. Как и его предшественники З. Гамсахурдия и Э. Шеварднадзе, новый президент Грузии превращается по сути в заложника не только крайне сложной, признаем это, обстановки, но и в первую очередь данных им обещаний "быстрых побед" (и соответственных ожиданий) и ограниченных возможностей по их выполнению. Время правления таких политиков являет череду бурлящих митингов, стремительных спецопераций, противоборств, популистских жестов, сиюминутная тактика полностью подчиняет стратегию. Ступив однажды на этот путь, политику уже с него очень сложно сойти, он все больше лишает себя маневра. И начинает делать ошибки, которые не только вредят его имиджу, но и наносят серьезный ущерб долговременным интересам страны, отношениям с соседями.
Что же, в сегодняшней Грузии, поражающей своей бедностью, когда, по некоторым оценкам, до 60 процентов экономики страны находится "в тени", а высшие госчиновники получают жалованье из зарубежных получастных фондов, ожидание чуда, подменяющего политику, вполне естественно. И надо отметить, что на первых порах удачно подобранные "прорывные" политтехнологии, лозунги ("революция роз", борьба с коррупцией), комбинация подкупов, интриг, силового давления могут даже быть результативными. Та же "революция роз" закончилась полным успехом в Тбилиси, ее ремейк был с блеском исполнен в Аджарии (хотя сегодня там уже зреет тихое недовольство "закручиванием гаек"). После "зачистки" аджарского тыла Саакашвили тотчас перенес направление главного удара на Южную Осетию - и "ковровая дорожка", похоже, закончилась...
Даже под "крестоносным" знаменем Саакашвили никогда не будет "объединителем Великой Грузии", если целью является унитарное государство.
Что касается позиции России, то, возможно, она, приняв некоторое участие в известных событиях в Тбилиси и Батуми (миссии Игоря Иванова), невольно помогла Саакашвили уверовать в непогрешимость и беспроблемность его политики блицкрига. Казалось, что с молодым и современным Саакашвили, политиком новой формации, России будет легче найти общий язык. Тем более что Э. Шеварднадзе оказался одиозен слишком для многих в России еще со времен СССР (парадокс, но оставаясь при этом самым пророссийским из ведущих грузинских политиков, что очень хорошо понимали на Западе). Впрочем, не совсем ясно, каких реальных дивидендов могла ожидать Россия от смены властных декораций в Грузии. Большей ориентации Тбилиси на Москву, чем на Запад? Так Саакашвили "запрограммирован" на вступление в НАТО. Что касается сохранения российских военных баз на территории Грузии, то, похоже, быстрые первоначальные победы молодого президента только увеличили нажим со стороны Тбилиси на российских военных. Если имелась в виду демонстрация Западу общности интересов, его и России, в Кавказском регионе, то они не совпадают и останутся такими в обозримом будущем. Для Запада - это расширение геостратегического плацдарма в регионе, для России - сохранение присутствия и интересов.
И, быть может, правы те, кто считает, что целостная политика России на грузинском направлении, в том числе в отношении региональных противостояний, формировалась уже по ходу событий. Говорят, есть серьезные интересы в Грузии у российского капитала. Однако практика показывает, что интересы страны и олигархов, по крайней мере для России, - совсем не одно и то же. Олигархи, например, могут быть увлечены чисто экономической стороной вопроса - участием в приватизации, обещанной новоиспеченным министром экономики Грузии, бывшим российским флагманом бизнеса К. Бендукидзе. Но как воспринят был бы любой "размен интересов", если бы предметом торга, к примеру, стала позиция России по той же Южной Осетии (Аджарию "проехали")? На российском Северном Кавказе даже всего лишь нерешительность (не путать с воинственностью) Москвы была бы однозначно воспринята как "сдача своих". Тем более что блицкриг в Южной Осетии наверняка стал бы прелюдией к событиям в Абхазии, еще более зловещим.
Подчеркнем, что Россия никак не посягает на территориальную целостность Грузии, но сегодня она не может быть безучастной к происходящему в этой стране: в отличие от Аджарии Южная Осетия и Абхазия примыкают к границам России. Обострение конфликтов в этих зонах, угроза их эскалации, распространения на Северный Кавказ предполагают неизбежную вовлеченность России в том, чтобы не допустить их "горячей фазы". Так что если бы российских миротворцев в этих зонах не существовало, их было бы необходимо "придумать". Не имеет значения, под международным или российским флагом. Поэтому нельзя исключить, что силовой, в основе своей, сценарий разрешения региональных конфликтов был "подброшен" Саакашвили теми (так называемая "третья сила"), кто заинтересован в крупномасштабной и долговременной дестабилизации ситуации на Кавказе и создании проблем руководству как Грузии, так и России. Что касается Грузии, то для нее попытка реализации варианта, в котором военная сила присутствует в качестве ведущего компонента, была бы просто самоубийственной.
Так что, России вряд ли следует, в том числе и в интересах самой Грузии, способствовать нынешним планам Тбилиси сползания к большой войне. Грузинское руководство должно более четко представлять себе некоторые факторы прикладной геополитики. Прежде всего важно правильно оценить тип конфликта, от чего зависит набор средств и ожидаемый эффект. Например, если бы югоосетинское и абхазское противостояния были бы конфликтами сугубо между Россией и Грузией (этот взгляд как раз кое-кто пытается навязать), то они имели бы больше шансов на скорое и взаимоприемлемое решение. Это и не просто "конфликты интересов" элит Тбилиси и непризнанных республик. Если бы это было так, то сценарий "революции роз" наверняка в итоге сработал бы и на этот раз. Этот сценарий, в частности, предусматривает наличие значительной "пятой колонны" в рядах оппонентов. Таковая как раз имелась в Аджарии. Но там это было все же диалогом грузин с грузинами. Конфликты Тбилиси с Сухуми и Цхинвали в их современном виде - другого рода, они в первую очередь межобщинно-этнические. Так, нужно реально учитывать, что осетины сегодня - разделенный народ. Что касается имеющихся противоречий среди различных элитных групп в Южной Осетии и Абхазии (на что делается определенная ставка), то они в любом случае отойдут на второй план перед лицом общей угрозы, исходящей от Тбилиси. Кстати, бытует мнение, что видимость антикоррупционной активности изначально создавалась в Грузии прежде всего для того, чтобы использовать ее в качестве одного из главных поводов и инструментов смены власти и "наведения порядка" в проблемных регионах.
Наконец, в отличие от Аджарии, в Южной Осетии и тем более в Абхазии было пролито море крови в конце 80-х - начале 90-х годов. Ее не стереть салфеткой за столом переговоров. А попытка в нынешней обстановке ликвидировать "организованного" оппонента в лице Цхинвали лишь только усилит "очаговое" сопротивление, сделает конфликт полностью неуправляемым, породит перманентную партизанскую войну, которую Тбилиси не выиграть. И вообще, даже под "крестоносным" знаменем Саакашвили никогда не будет "объединителем Великой Грузии", если целью является унитарное государство. Для Грузии реально возможна только федерация (а то и конфедерация), причем асимметричная, достаточно "мягкая" - и взаимно толерантная.
К сожалению, всегда существует искушение попытаться решить все проблемы одним кавалерийским наскоком, а в последнее время в политике очевидна склонность к проявлению силы. Однако на этом пути, как показывает практика, возникает все больше ограничителей. Тем более это относится к такому чувствительному региону, как Кавказ. Очевидно, например, что не предвидится прямой "миротворческой" помощи Тбилиси со стороны НАТО, с учетом риска столкнуться лбами с Россией на Кавказе. К тому же операции по "принуждению к миру" с участием стран Запада, США показали свою лишь относительную эффективность даже на Балканах, в достаточно "стерильных" условиях, не говоря уже об Афганистане и Ираке. Зададимся вопросом: заинтересован ли сегодня Запад, прежде всего США, в обострении отношений с Россией из-за амбиций грузинского руководства? С учетом иракской кампании, перед ноябрьскими выборами президента США, - однозначно нет, даже в знак благодарности за согласие на участие грузинского контингента в иракской эпопее (только если это было бы происками ярых оппонентов Дж. Буша в самих США).
В ходе состоявшегося в последние дни неофициального визита в США М. Саакашвили получил дежурные заверения в поддержке, не более того. США куда больше интересует продвижение проекта нефтяной трубы Баку-Тбилиси-Джейхан, а орудийная канонада на Южном Кавказе - не лучший аккомпанемент для его осуществления. Кстати, возможно, по стечению обстоятельств, но на авансцену грузинской политики снова выходят Зураб Жвания и Нино Бурджанадзе с гораздо менее воинственными заявлениями в адрес "отделенцев".
Заметим, что на Западе не слишком жалуют несостоявшихся триумфаторов, даже демонстрирующих лояльность. А потому время для похода на Цхинвали выбрано Саакашвили не самое удачное. Ему нужно это понять и, не теряя лица, все же "отыгрывать" ситуацию назад. И не следует класть все политические яйца в одну корзину (западную), нужно более внимательно относиться к позиции Москвы, которая, повторяем, отнюдь не антигрузинская и не преследует каких-то интересов в регионе, противоречащих стратегическим интересам Грузии. Явным просчетом в этом плане со стороны нового грузинского руководства была бы недооценка позитивной роли Москвы, делающей в условиях реального конфликта максимум возможного в качестве "амортизатора". Никакие другие, в том числе внешние силы, не смогли бы заменить в этом качестве Россию.
И наконец последнее. Современный политик должен "видеть за деревьями лес". Есть геополитические константы, через которые не перепрыгнуть. Так вот, что касается отношений Грузии с Западом, с НАТО, то они в общем-то представляют довольно узкий спектр. Это в первую очередь использование грузинской территории для размещения транспортной, военной, энергетической инфраструктуры - сама Грузия Западу по большому счету не нужна. Кем, кроме России, может быть востребован рекреационный потенциал Грузии (мирной и стабильной, подчеркнем это), цитрусовые и вина, осыпающаяся мимоза? Творческий потенциал Грузии, романсы несравненной Нани Брегвадзе? В первую очередь и только - дружественной Россией. Нынешняя же политика Саакашвили на обострение отношений с Россией, с попытками натравить на нее Запад серьезно подтачивает перспективу наших отношений.. И подпирая сегодня пригороды Цхинвали, Михаил Саакашвили должен четко видеть все эти проблемы, а также сознавать меру собственной ответственности за происходящее, в том числе за судьбы Грузии и ее исторический выбор.