Поделиться
Сейчас у Дейнеко около 2000 вождей. Маленькие, беленькие, бронзовые, гранитные, гигантские, сияющие, гипсовые, блеклые, стоящие в полный рост, сидящие и сокращенные до бюстов, герои всех эпох стянуты на огород Дейнеко. Она их лично собирала - сначала по округе, потом по всей Украине.
Скульптурное отображение Виктора Януковича Дейнеко искала долго, даже в Донецк собиралась съездить, где он губернатором был. Потом поняла, что процесс нужно брать в свои руки. Отыскала "самую красивую скульптуру с самым гордым взглядом", решила отсечь от нее все лишнее и получить почти копию премьера. Скульптура должна быть похожа на Виктора Федоровича в юности - "такая же высокая, стройная и сильная". Теперь Дейнеко ждет, когда Янукович станет президентом - в его победе она не сомневается. Тогда она рассекретит свое "ноу-хау" и даст художникам монумент скопировать. Пока скульптура стоит инкогнито, но в почете - занесена с улицы в дом, окружена теплом (печным) и вниманием (всяческим). При ближайшем рассмотрении - будущий монумент Януковича был в прошлом памятником Александру Довженко. По легенде Довженко в молодости гостевал в нынешнем Людмилином доме, оставил о себе хорошую память и "характером и прямотой был шибко похож на Януковича".
Дейнеко, известная украинская поэтесса, даже частушки об украинском премьере выучила и распространяет их в народе. В сравнении с этими "перлами" официальная предвыборная агитация - "семечки" и шелуха. Сокращенное содержание частушек выглядит примерно так: "Горевать я не привык, Я привык трудиться, Янукович - наш мужик, Нужно им гордиться! Чтобы с грязными делами Не пришел "бандера", Голосует край казацкий За верного премьера. С нашей власти спрос велик, Берегись, чинуша! Янукович не привык, Чтоб ты даром кушал. Он с Америкой на "ты", А с Россией - дружен, Силой воли знаменит - Вот такой нам нужен".
Эти "августовские тезисы " Дейнеко намерена претворить в жизнь. Говорит, памятник Януковичу достойно дополнит "череду великих", выстроившуюся у нее на огороде - "от Николая її до Горбачева и обратно". Теперь Дейнеко расставила вождей хороводом - мол, у них "круговая порука" за то, что в стране произошло. Памятник Януковичу стоит особняком - мол, он выведет "украинский хоровод" в нужную сторону. Дейнеко уверена, что сторона эта российская: от Глухова до Москвы ближе, чем до Киева, родной язык здесь - русский.
Она начала собирать свой музей в 1991-м, когда в Глухове решили снести все памятники до основания.
Она начала собирать свой музей в 1991-м, когда в глухове решили снести все памятники до основания.
Идею Людмиле подбросил некий агрессивный "руховец", прооравший с местной трибуны: "Забирайте своих Лениных к себе на огород и картошку с ними копайте". Дейнеко почти так и сделала: наняла телегу и двух мужиков, купила ящик горилки и пообещала - он достанется тому, кто привезет на ее участок статуи опальных Ильичей. К утру Ленины разных ростов и цветов столпились у Дейнеко на грядках, вытоптав их и проведя полную "продразверстку". Огородничать Людмиле стало недосуг и негде, из окрестных колхозов ей стали свозить готовые к выброске монументы Дзержинского, Чапаева и Горького - смотря, имени кого колхоз был. С Горьким получился казус - его доставили Дейнеко в разобранном виде. Когда она соединила туловище с прочими частями, заметила в писательской руке вместо пера подозрительную трубку, а на ногах вместо штанин - галифе. "Под видом Горького на площади годами красовался натуральный Сталин". Он в колхозе замаскировался лучше, чем Ильич в Финляндии - пережил борьбу с культом личности, перестройку и не менее трудное украинское независимое время - спасибо усам, одинаковым, что у писателя, что у вождя. "Горькая" судьба Сталина оказалась сладкой - Дейнеко его отмыла, отчистила и отполировала. Теперь он сияет боками на солнце и явно пытается его затмить. "Культ личности в нем жил, жив и будет жить", - говорит вождевед Людмила Николаевна. Она обещает оставить памятник в музее, хотя ее отец полжизни лет провел в сталинских лагерях - "это тоже свидетельство времени".
О Дейнеко в Глухове говорят "она из интеллигенции" таким тоном, будто "с другой планеты". В Сумской областной библиотеке ей посвятили табличку с серьезной аннотацией: "Родилась в 1939 году, окончила Глуховский пединститут, стихи пишет с детства, автор шести поэтических сборников на украинском и русском языках, ее произведения оригинальные и лирические". Как лирик лирика, Дейнеко отстояла в Глухове Пушкина. Точнее, памятник ему. Людмила Николаевна единолично взяла в осаду глуховскую мэрию и так настырно декламировала чиновникам вирши Александра Сергеевича, что те передумали сносить памятник Пушкину. Демонтажная удавка с его шеи была снята, весь он не умер, а Дейнеко подтвердила роль своей личности в истории.
"Теперь нам с нею совсем беда, - жалуется начальник отдела культуры Глуховского горисполкома Мария Кривущенко. - Она доказала, что ее музей в городке самый главный. Мы теперь ей и рабочих, и реставраторов бесплатно даем, Вот и сегодня приходила, опять двух мужиков забрала".
Активность Дейнеко увенчалась тем, что Глухов объявили державным историко-культурным заповедником. Городу, фактически созданному знаменитыми украинскими меценатами-галеристами Терещенко, помогла стать музеем активность Дейнеко. Ради нее теперь в Глухов ездят туристы - от Канады до самых до окраин, оставляя следы в Людмилиной гостевой книге. Особенно им нравится висящий над музеем лозунг "С коммунизмом - 0 лет". Цифру, стоявшую перед нулем, стерло время. Людмила решила их недорисовывать.
Музейное дело для Людмилы оказалось принципиальным и семейным. Ее прадед работал вместе с коллекционерами Терещенко, сделал с ними деньги и вложил их в каменную застройку Глухова. Людмиле, правда, каменных хором не хватило, ей достался "дом на кривых ножках", обвисший и распадающийся. В дедовских стенах поселились "начальственные пришлые люди".
Дейнеко на них не в обиде, страсть к вождям у нее - генетическая. Ее дед, Федор Кулешов, привез в Глухов первый памятник Ильичу - купил его за свои кровные в городе Нежине, поставил в центре Глухова и в тот же год умер: "Видать, его тяжесть вождя доконала".
Людмила Николаевна знает, что вожди не только весомый, но и тяжкий груз. Дейнеко с трудом размещает и переставляет свою экспозицию, а "мужская рабсила" (Людмилин муж Володя) от вождей и вовсе сбежал, пророкотав на прощание: "Мы не рабы, рабы не мы". Теперь Володя снова юный орел: он младше Людмилы на 6 лет, ему только исполнилось 49, его сделали мелким начальником крупного стадиона, до былых вождей ему дела нет. Исчезновение Володи навлекло на Людмилу глуховское глухое порицание: "Живого мужика на каменных истуканов променяла".
Теперь "истуканы" у Людмилы - везде, особо мелкие даже в спальню пробрались, указующими руками на дверь показывают: вот, мол, она, темная дорога к светлому будущему. Темная потому, что свет в Глухове редко включают.
К ночи Людмилин дом с участком превращается в густой лес советского бронзового века. Между монументами - узкие тропки. Вожди Дейнеко повторили судьбы своих прототипов. Монумент подпольщикам-молодогвардейцам оказался сброшенным в пропасть, у памятника Чапаеву прострелено плечо, на шее каменного героя-партизана странгуляционный след - его после объявления независимости повесили вторично, как в войну. Бетонного Маркса глуховцы просто невзлюбили, часто сбрасывали его с постамента и доказали: Маркс вечен, как его учение. Разбить его не удалось, только нос ему отколотили. Теперь белеет в темноте, как призрак из собственного Манифеста.
Весь музей Людмиле обошелся в два ящика горилки и 57 долларов. Зарабатывать на нем она не собирается. Как и положено богеме, живет гонорарами, доброхотными даяниями и "светлым завтра". Говорит, исполнение ее мечты о самом богатом музее вождей - на горизонте. Но он - самая неблагодарная цель: по мере приближения удаляется.
Иванна Горина
"РОССИЙСКАЯ ГАЗЕТА"
КИЕВ