Поделиться
- С чего ваше анимационное увлечение начиналось?
- С войны...
- А если подробнее...
- Землякам-белорусам - можно и подробнее.
- Вы же в Москве родились...
- А отец у меня - белорус с берегов Припяти, из-под Пинска. Раньше о его прошлом я не рассказывал, да и теперь такое многим не совсем по нутру. Кузьма Русаков - профессиональный революционер. Был "левым" эсером. Больше 11 лет провел на царской каторге. В Беларуси, между прочим, партизанские отряды создавал в Гражданскую. При советской власти тоже досталось немало. Как "благодарность" особого рода получил высылку на Соловки.
- Каким вам запомнилось начало войны?
- Когда началась война, был такой призыв комсомола: все - на рытье противотанковых рвов. И вчерашние десятиклассники, студенты, которых не призвали в армию, рванули на трудовой фронт. Так я оказался под Смоленском. Днем мы копали противотанковые рвы, которые, говорят, большой пользы не принесли. А ночью видели, как проходят воинские части - оттуда, из-под Минска. Учреждение, в котором работала мама, эвакуировалось в Новосибирск. Так я оказался далеко от Москвы.
- А как же мультипликация?
- До мультфильмов было, конечно, еще далеко. Но вот в Новосибирске сгодились уроки, полученные мною в изостудии при Дворце пионеров. Надо сказать, что студия у нас была необыкновенная. И уроки давали высокие профессионалы. В гости к нам, на консультации, приезжали Бялыницкий-Бируля, Грабарь. В Новосибирске мне нашлось место в "Окнах ТАСС", в местной военной газете "Красная звезда". Сработало и то, что молодых художников почти не было - все ушли на фронт. Кто-то же должен был занять их место. Вскоре я попал в артиллерийское училище. Но из-за плохого зрения отчислили. В канун нового 1943 года оказался на фронте. За войну и в пехоте, и в артиллерии успел послужить. В отдельном противотанковом дивизионе был разведчиком и одновременно топографом. С помощью стереотрубы и бинокля на передовой наблюдал за противником, засекал его огневые точки. Воевал под Вязьмой. В Беларуси - под Борисовом, Лидой. Освобождал Минск.
- Каким увидели город в июле 1944-го?
- Минск казался до невообразимого жутким. Сплошные руины. После Беларуси был Кенигсберг, где меня контузило. За Кенигсберг получил орден Славы III степени. После войны, после всей этой грязи, страшно хотелось учиться. Но приехал, когда уже во всех вузах закончился набор. А Училище народных искусств имени Калинина почему-то набор продолжало. Я поступил на прикладное отделение - на федоскинскую роспись. В училище после двух лет учебы можно было продолжать обучение по курсу высшей школы. Но снова не повезло - прикрыли у нас высшее образование. Начал голову ломать, куда податься. Приятель подсказал, что еще набирают на художественное отделение во ВГИК. А я и не знал, что есть такой вуз. Но пошел. Фронтовиков тогда на льготных условиях принимали, да и экзамены я хорошо сдал - так оказался во ВГИКе. Один из молодых преподавателей посоветовал: "Иди на мультипликацию, для настоящего художника там интереснее работа, чем в кино".
- И вы к совету прислушались?
- Да. Вот так война всем стечением обстоятельств и подталкивала меня к мультипликации.
- Слышал, вы и Волка в "Ну, погоди!" с войны привели...
- Ну, это совсем тыловая история. В 1941 году в самый мороз пошел в Новосибирске в кино. Очередь - громадная, не пройти. И в это время разбитной местный "джентльмен" влез без очереди, всех растолкав. Я - следом. Взял его за воротник и говорю: "Джентльмен, куда вы лезете?!" "Это я - джентльмен?! Ты как посмел меня так обозвать?!" Вот этот "джентльмен", с которым лишь только по чистой случайности не подрались, и засел во мне настолько, что через десятилетия всплыл как некий символ хулигана. А вообще-то мультфильм наш во многом - плод коллективного творчества. Великолепную походку Волка придумал и зарисовал художник Виктор Лихачев. Многие замечательные сцены принадлежат Владимиру Крумину. Вы когда-нибудь посмотрите все 16 выпусков подряд - и тогда поймете, что персонажи меняются, что декорации отличаются динамичностью.
Конечно же, мультипликация не умерла. И фестивали проходят. И белорусский фестиваль "Анимаевка" в Могилеве свою известность имеет. Но чего-то, на мой взгляд, не хватает…
- Владимир Путин к вашему 80-летию подписал праздничный адрес, в котором назвал ваше творчество "ярким и веселым миром, в котором выросло не одно поколение юных зрителей и куда хочется возвращаться вновь и вновь". Ваш прогноз: как долог век у Волка и Зайца, у фильма "Ну, погоди!"?
- Не знаю. Но думаю, что пока будут живы два первых поколения, соприкоснувшихся с фильмом, "Ну, погоди!" останется на экранах.
- А насколько правдоподобны разговоры о продолжении?
- Я с мультфильма после 16-й серии, когда уже Папанова не стало, ушел. Отказался от продолжения работы тогда и Хайт. 17-я и 18-я серии в основном "клепались" из наработанного ранее материала, они выглядят, с моей точки зрения, инородным телом. Сегодня сын Котеночкина-старшего пробует возродить мультфильм. И кажется, он на верном пути - за основу взята прежняя стилистика. Те же декорации. Присутствуют, разумеется, какие-то современные мотивы. Нашли актера, грамотно имитирующего голос Папанова. Но пока что к работе не приступили. Ведь умерла Румянова - наш Заяц. Решится проблема с ее заменой - и фильм пойдет. Думаю, что у Алексея Котеночкина должно все получиться.
- Среди ваших коллег по "Союзмультфильму" два минчанина и даже два одноклассника - Лев Мильчин и Леонид Шварцман...
- Замечательные мастера мультипликации! Хорошо был знаком с Львом Мильчиным. И сегодня дружу со Шварцманом, придумавшим Чебурашку. Мильчин вообще корифей в нашем деле. Очень скромным, продуктивным он был. Работал долго с Ивановым-Вано - патриархом советской мультипликации. "Сказка о царе Салтане", "Конек-Горбунок" - увлекательнейшие, высокопрофессионально сделанные фильмы. Не случайно Уолт Дисней рекомендовал их в качестве учебного пособия для художников своей мультфабрики.
- Если говорить о сегодняшней мультипликации, то она переживает застой или это можно назвать временной передышкой?
- Я, вероятно, не смогу дать объективную оценку развитию мультипликации в сегодняшней России, вообще на постсоветском пространстве. Во-первых, по той причине, что мало, лишь только от случая к случаю, смотрю новые фильмы. Раньше в Москве работали два исключительно мультипликационных кинотеатра. Сегодня такой возможности следить за новинками, к сожалению, нет. Вторая причина - в нынешней разобщенности мультипликаторов. "Союзмультфильм" не является объединяющим центром. Поначалу, получив невероятную, как всем казалось, свободу, многие понадеялись на свои индивидуальные силы и начали делиться на студии едва ли не из одного человека. Но гениев, способных тянуть и режиссерскую работу, и сценарии, и художественную часть, словом, способных все на себе волочить, - единицы. Таков Норштейн с его "Ежиком в тумане". Но для большинства - и талантов тоже - мультфильм, повторюсь, является творчеством коллективным.
Конечно же, мультипликация не умерла. И фестивали проходят. И белорусский фестиваль "Анимаевка" в Могилеве свою известность имеет. Но чего-то, на мой взгляд, не хватает... Хотя, возможно, я слишком привередлив. Сделал же Петров в Канаде потрясающий мультфильм "Старик и море". По сути один сделал. Но - в Канаде. Не каждому это дано. Да и совсем не обязательно работать в той манере, что Петров. Главное от принципа, нынче культивируемого, отойти, где главным является поиск больших дивидендов - и творческих, и материальных.
- Светозар Кузьмич, и все-таки ваш Волк - герой чересчур хулиганистый... Политику вам за Волка не "шили", в антипедагогичности не обвиняли?
- Волк, конечно, из хулиганов, из "джентльменов", еще Папанов его мастерски усилил. Но Волк - хулиган романтический, поддающийся влиянию, реагирующий на общественное мнение, где-то и переживающий за свои антиобщественные поступки. Все это в фильме есть. Потому, наверное, "Ну, погоди!" всех и устраивал - академиков, космонавтов, спортсменов, даже членов Политбюро. Все признавались в любви к нашим героям.
Политику в другом нашли. Помните сцену, когда Волк ложится в гроб с надписью "Рамзес II"? Так вот, на одном из просмотров, когда к банкетной части перешли, товарищ из наиболее ответственных тихонечко так заметил: "А не испортим ли мы тем самым отношения с Египтом?" Но больше никто не стал развивать тему египетского фараона, да и товарищ оказался не самым главным среди ответственных. Так "политика" отошла в сторону.