Поделиться
К концу года стало окончательно ясно, что российскую экономику ожидают гораздо более серьезные испытания, чем предполагалось всего лишь пару месяцев назад. Июльский кризис ликвидности или доверия вкладчиков к отдельным банкам был успешно потушен в таком пожарном порядке, что остальные проблемы стали казаться нестрашными. Пока экономисты дискутировали о степени поражения России "голландской болезнью", правительство накапливало Стабилизационный фонд, а Банк России - валютные резервы. Инерционный, по признанию вице-премьера Александра Жукова, проект бюджета-2005 хотя и не обещал высоких темпов роста, зато гарантировал финансовую стабильность. Поэтому он без труда прошел в Госдуме второе чтение. Более того, правительство наконец определилось с тем, как оно будет стимулировать экономический рост, инвестиции в основной капитал и повышать жизненный уровень населения. То есть появились не только четкие ориентиры, но и более или менее реальные механизмы их достижения. Включая, разумеется, и эффективную работу самого правительства. Начатые реформы - административная, пенсионная, замена льгот денежными компенсациями, бюджетного федерализма - продвигаются хотя и с трудом, но целенаправленно и тщательным расчетом. Непростая ситуация сложилась в отдельных секторах экономики, таких, например, как строительный комплекс и недвижимость.
Однако оптимизм инвесторов подогревался как высокими ценами на нефть, так и ужесточением политической вертикали власти, перспективами резкого снижения бюрократической ренты. Стала вполне реальной перспектива присвоения России в 2005 году международного инвестиционного рейтинга.
"Реалистичные" проценты прогноза
И все же законы макроэкономики дали о себе знать. Именно в тот момент, когда правительство и депутаты озаботились дележом избыточных средств Стабилизационного фонда, обнаружилась реальная невозможность не только их быстро потратить, но и эффективно инвестировать внутри страны. Длившееся уже несколько месяцев постепенное замедление динамики основных макроэкономических показателей в сентябре приняло резкий и тотальный характер. Представление данных за девять месяцев, то есть статистическим методом нарастающего итога, несколько скрадывает серьезность ситуации. Но конъюнктурный анализ безжалостен: с феноменально высокими ценами и их прогнозами на нефть российская экономика вошла в стадию взаимоподавления хозяйственной активности динамикой всех компонентов ВВП и совокупного спроса. Налицо, таким образом, формальные признаки начала рецессии. Хотя большинство макропоказателей пока еще остается на положительных значениях тренда.
Так, прирост ВВП в России за девять месяцев 2004 года составил 6,9 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Но, по оценке Минэкономразвития России, с учетом календарной и сезонной составляющей "очищенный" рост ВВП в сентябре по отношению к августу составил всего 0,2 процента. Снижение темпов роста ВВП эксперты министерства объясняют снижением темпа роста инвестиций и экспорта. Отвечая на вопрос, каким будет рост ВВП по итогам года, глава департамента макроэкономического прогнозирования минэкономразвития Андрей Клепач сказал, что "6,9 процента приобрели большую реалистичность, чем, например, 7,3 процента". Напомним, что буквально накануне этого заявления официальные экономисты рассчитывали именно на достижение последнего показателя, что дало бы возможность остаться на уровне экономического роста 2003 года.
Что замедляет рост
В падении темпов виноваты не только экспорт и инвестиции.
Прирост промышленного производства по итогам 2004 года, продолжает А.Клепач, также может не достигнуть 7,1 процента. По оценке минэкономразвития, объем промышленного производства в сентябре 2004 года по отношению к августу снизился с учетом сезонной и календарной составляющих на 0,1 процента. "Промышленность топчется на месте, и мы, видимо, не дотянем до 7,1 процента", - резюмировал эксперт. Отметим все же, что последняя цифра - это уже "повышенное обязательство". Первоначальный прогноз минэкономразвития был на целый процент ниже.
Напомним, что, по данным Росстата, в январе-сентябре 2004 года объем промышленного производства вырос на 6,5 процента, в том числе в сентябре по отношению к сентябрю 2003 года - на 3,5 процента. По абсолютному объему в сентябре 2004 года по отношению к августу производство снизилось на 2,5 процента. По итогам 2003 года промышленное производство выросло на 7 процентов. Мораль остается открытой: что лучше - умеренный оптимизм против столь же умеренного пессимизма.
Но дело, разумеется, не в морали и не во вполне приличном качестве самого прогноза. Корректировки в сторону повышения предпринимались тогда, когда уже был четко виден рисунок циклического торможения хозяйственной динамики начиная с марта 2004 года по промышленному производству и с мая - по валовому продукту.
Столь же однозначным был прогноз осенних инфляционных последствий авральных работ преодоления июльского кризиса доверия вкладчиков. В сентябре прирост потребительских цен не только остался на уровне 0,4 процента. Цены производителей сделали неожиданный рывок в 2 процента, то есть в 5 раз обогнав потребительские. По прогнозу Мин-экономразвития России, инфляция в октябре составит 0,7 процента. Таким образом, за десять месяцев прирост цен составит 8,7 - 8,8 процента. Минэкономразвития прогнозирует инфляцию в 2005 году на уровне 8-9 процентов, в 2006 году - 7-7,5 процента. Как легко видно, с желанной целью достижения 2-3 процентов роста цен в 2007 году придется, по всей видимости, попрощаться.
Начало структурной ломки?
Хуже всего в сентябрьском раскладе макроэкономических индикаторов то, что вслед за остановкой в августе роста реальных располагаемых доходов населения практически застыла на месте и динамика потребительского спроса населения. И здесь уже просматривается влияние не только чисто конъюнктурных или циклических факторов, но и, как писала "Российская бизнес-газета", структурной неоднородности распределения доходов, спроса и, естественно, формируемого за счет импорта и внутреннего производства товарного предложения. Стимулирование внутреннего спроса приводит к росту импорта, поскольку отечественные производители либо неконкурентоспособны, либо работают на пределе загрузки мощностей. С другой стороны, нарастание инфляции заставляет предприятия поддерживать высокую текущую рентабельность и блокирует долгосрочные инвестиции в новые технологии и модернизацию производства. Таким образом, потенциал емкости рынка резко сужается как со стороны внутреннего предложения, так и со стороны спроса. Это признаки начала структурной ломки и последующей тяжелой и длительной перестройки российской экономики, то есть приведения ее производственно-технологического потенциала в соответствие с потребностями спроса.
Плоды хороших отчетов
Собственно говоря, еще с начала промышленного подъема в 1999 году было ясно, что у экстенсивной модели экономического роста есть пределы. Об исчерпании эффекта девальвации рубля говорилось еще в 2002 году. Высокие цены на нефть несколько оттянули этот момент. За это время внутренний рынок не создал механизма межотраслевого перелива капитала, не появилось конкурентоспособных проектов и продуктов инвестирования в конечных отраслях. Государство лишь считаные месяцы назад начало прорабатывать элементы механизма стимулирования инноваций, структурной и промышленной политики. Конечно, лучше поздно, чем никогда, но все равно опоздали.
Сентябрьский сбой - первое серьезное предупреждение о неустойчивости нынешней модели российского экономического роста. У России слабый финансовый рынок и крайне узкий потенциал инвестиций - как в отраслевом, так и в региональном разрезе. Возможно, к концу 2004 года экономика несколько оживится, но последующие рецидивы будут более глубокими и болезненными. Что предложить капиталу и на каких условиях? Кроме "нефтянки", финансовых спекуляций и быстроокупаемых вложений в простейшие производства товаров первой необходимости и сферу услуг? Готовых лекарств пока нет, хотя рецептов - предостаточно.
Комментарий |
Валерий Драганов, председатель думского комитета по экономической политике, предпринимательству и туризму:
- Избыточные поступления в Стабилизационный фонд сверх неприкосновенного запаса могут составить на конец года от 120 до 150 миллиардов рублей (прогноз минфина - 70 миллиардов). Эти средства следовало бы направить на реализацию инфраструктурных проектов. Прежде всего - на строительство дорог и развитие транспорта. Сфера переработки также нуждается в дополнительных средствах, считает глава думского Комитета. Не говоря уж о необходимости всяческой поддержки, и прежде всего финансовой, так называемых хай-тэк - высоких технологий.
Вспоминаются события 30-летней давности, когда высокие цены на нефть вынудили многие зарубежные страны обратить свой взор на энергосберегающие технологии и тем самым выйти из нефтяного кризиса с минимальными издержками. "Нам тоже следовало бы сегодня об этом задуматься. - подчеркивает Драганов. - Мы же, вместо того чтобы тратить нынешние нефтяные сверхдоходы на развитие такого рода технологий, частично проедаем их, частично, как скупой рыцарь, "чахнем над этим златом", но, что еще хуже, так это намерение вкладывать их в приобретение ценных бумаг за рубежом и тем самым стимулировать рост конкурентных нам экономик".
Валерий Драганов высказался также за поддержку российского малого и среднего бизнеса за счет дополнительных поступлений в Стабилизационный фонд. "В правительстве, - сказал он, - не отрицают необходимость такой поддержки, однако до сих пор она носит лишь словесный характер и никак не материализуется". Для сравнения он привел статистику вклада малого и среднего бизнеса в ВВП России и Запада: "У нас она где-то в пределах 10-12 процентов, на Западе достигает 70-80. Почему такая разница? Мы сегодня из малого бизнеса "выгребаем" намного больше, чем вкладываем в его поддержку. "ФК-Новости".