Все более ожесточенны споры о Стабилизационном фонде, который разрастается до размеров, сравнимых с госбюджетом недавней поры. Все больше недоуменных вопросов об отсутствии внятной инвестиционной политики в стране. Все чаще обвинения в некомпетентности по адресу тех, кто называет стагнацию стабилизацией, кто упустил возможности, открывавшиеся после дефолта 1998 года. Даже название ведущего министерства вызывает озадаченность: торговля есть, а где же экономическое развитие?
Но справедливы ли обвинения по адресу конкретных лиц, облеченных властью? Ведь похожие сетования слышишь при обсуждении любого вопроса, волнующего общество: тупик в реформе ЖКХ, неспособность спецслужб к проведению тонких "хирургических операций" против террористов, деградация целых отраслей народного хозяйства. И каждый раз праведный гнев сосредоточивается на тех или иных персонах. Таким образом, общий знаменатель общественного недовольства имеет личностное измерение.
Выходит, старый, проверенный временем лозунг "кадры решают все" пока рано относить к идеологическому антиквариату. Выходит, как ни уповай на всесилие экономических законов, они могут работать тогда, когда их применяют компетентные и нравственно безупречные работники. И напротив, расцвет коррупции способен свести к нулю любую положительную тенденцию в хозяйственной жизни. Значит, духовные категории оказываются важнее объективных явлений материального мира. Значит, не форма собственности, а политика оказывается определяющим фактором развития.
В ряду неотложных задач, стоящих перед нами, - административная реформа. Но ход ее - на самом первом этапе! - уже вызвал озабоченность президента Путина, о чем он откровенно сказал, выступая на съезде РСПП: "Жизнь и практика показывают, что даже инициаторы и авторы административной реформы не хотят выпускать из своих рук реальные функции управления, при этом нарушая те принципы, которые сами декларировали". Успех или неуспех на этом направлении напрямую связан с решением кадровой проблемы. Если губернаторы и управленческий аппарат будут рекрутироваться из прежних источников, то положительных сдвигов ожидать нечего. Единственным результатом может стать всеобщая безынициативность и карьеризм самого дурного пошиба. Таким образом, предстоящее преобразование административной системы с неизбежностью заставляет задуматься о кадровом обеспечении этой давно назревшей реформы.
Не подлежит сомнению то, что ответственность за стратегические решения в этой сфере президент может поручить только тем людям, которых хорошо знает, которым доверяет. И такие люди есть, страна тоже знает их. Но вот следующий слой управленцев, тот, что должен претворять эти стратегические замыслы в жизнь, представляет собой большую проблему. Он должен состоять из карьерных чиновников, обладающих величайшей исполнительской дисциплиной, настойчивостью в проведении политической линии государства, большим мужеством, ибо в ходе реформы им предстоит преодолеть сопротивление сложившихся неформальных сообществ. Эти чиновники должны иметь солидный опыт рутинной административной работы, обладать обширными знаниями в области законодательства. Так что речь идет вовсе не о гоголевских персонажах вроде Акакия Акакиевича Башмачкина или Хлестакова, а об энтузиастах государственного строительства, если хотите, о новоявленных победоносцевых.
Симптоматично, что в тот же день, когда президент посетовал на трудности в осуществлении преобразований в административной сфере, министр обороны отрапортовал о завершении реформы в армии. Возглавляемая им структура на сегодня является единственной, где исполнительская дисциплина является определяющим условием всей деятельности. Именно это качество в значительной мере утрачено в гражданской сфере.
Уместно здесь привести пример с композитором и настройщиком музыкальных инструментов: оба знают нотную грамоту, знают, как извлечь тот или иной звук, оба профессионалы в своем роде. Но лишь один из них способен создать на основе отвлеченной идеи произведение искусства. По аналогии, крупный администратор в состоянии переложить на язык реальности сформулированные политическим руководством идеи. Его талант не сродни дарованию человека, способного обеспечить соблюдение установленного порядка подшивания и хранения бумаг. Но и без последнего административная машина работать не будет.
После периодов смуты и раздрая в обществе всегда крепнет понимание того, что государство - это абсолютное благо, это громадный культурный капитал нации, правильное распоряжение которым может стать источником всеобщего благоденствия. Сложившиеся за столетия формы, доказавшие свою жизнеспособность, должны быть предметом бережного хранения, источником вдохновения для новых поколений государственников. В этой связи уместно заметить, что наиболее успешные реформы и в России, и в других странах проводились людьми консервативных взглядов, ибо они оказывались в состоянии мобилизовать реально существующий духовный потенциал нации. И, напротив, революционные судороги, инициированные нетерпеливыми либералами, заканчивались болезненным застоем.
Почти пятнадцать лет развития современного капитализма в России вплотную подвели нас к неизбежному признанию того факта, что без осмысленной кадровой политики мы обречены на вечное "повторение пройденного", на постепенную деградацию. Не выработав принципов формирования элиты, не создав самонастраивающийся механизм дифференциации доходов в соответствии с социальной ролью, не добьемся повышения качества управления. Не может сложиться развитое общество там, где существует такса за назначение на хлебные должности, где надо выложить астрономическую сумму за возможность быть принятым в "своем кругу". В таком обществе неизбежно бесконтрольное размножение чиновничества. Приведу лишь одну цифру, чтобы стал понятен масштаб происходящего: в настоящее время число чиновников в России в 1,5 раза больше, чем во всем Советском Союзе. А вот данные Федеральной службы государственной статистики за минувший год, распространенные "Интерфаксом": "общая численность работников, занятых в органах государственной власти и местного самоуправления в России, за 2003 год увеличилась на 48,1 тысячи человек и на 1 января 2004 года составила 1 миллион 300,5 тысячи против 1 миллиона 252,3 тысячи человек на начало 2003 года... Доля работников органов государственной власти и местного самоуправления в численности занятого населения РФ на начало текущего года составила 1,9 процента. В среднем на тысячу человек постоянного населения России приходилось 9 чиновников". Вряд ли кто дерзнет утверждать, что приращение это приведет к улучшению качества управления...
Создать систему формирования элиты - задача не легче, чем преобразовать экономическую систему. Но уйти от ее решения нам не дано. Иначе любые достижения в экономической сфере будут потеряны, а мы безвозвратно скатимся в тот мир, где правят законы аульного землячества, где должность заслоняет человеческие качества.
Не мы первые столкнулись с необходимостью выработки долговременной политики отбора. Кадровый голод испытывали и другие страны, вступавшие на путь реформ. США, которые нередко приводятся как некий эталон, также сталкивались с тотальной коррупцией, служившей тормозом развития. У нас любят рассуждать о вежливости и неподкупности американской полиции, но редко вспоминают, что в 20-е годы минувшего века продажный хамоватый "коп", обслуживающий интересы оргпреступности, был заурядным явлением. Коррумпированность заокеанских политиков принимала в те времена ужасающие размеры.
И все же Америка изжила наиболее явные и массовые проявления коррупции. Не привилась там селекция правящего слоя по принципу: кто подлее, тот и в дамки пройдет.
Есть и другие, более близкие нам примеры подавления коррупции. Знакомые по Гоголю и Щедрину картины чиновничьего произвола и продажности почему-то исчезли сначала из жизни, а потом и из литературы 1870-
1890-х годов. Все дело в том, что в царствование Александра II была проведена реформа госслужбы - с одной стороны, резко были увеличены оклады чиновников, с другой стороны, введены драконовские наказания за взятки: многолетняя каторга с лишением всех прав состояния. Столь же очевидным был перелом в психологии чиновничества в первые десятилетия советской власти (если в 1920-е годы процветали поборы и волокита, то в 30-50-е взяточник стал довольно экзотической фигурой). В этом случае перемены были достигнуты сходными методами, к ним добавился тотальный идеологический контроль. Оставляя в стороне оценку эффективности разных политических решений, хочу лишь показать, что оздоровление кадрового состава правящего слоя в принципе возможно.
Стремление к построению идеального государства присуще всем обществам, и повсюду главной составляющей такого строительства виделся отбор управляющих. Хотя совершенства не удалось достичь никому, примеры успешного функционирования государственной машины не редкость.
Сегодня же античное общество и его культура, наиболее важный кладезь знаний для воспитания человека, также находящегося в периоде становления, бегло рассматриваются то ли в четвертом, то ли в пятом классе, а к трудам классических авторов большинство людей вообще никогда не прикоснутся. Зато непропорционально высок в школьных и вузовских программах процент разного рода однодневок - это касается и отдельных произведений, и модных теорий.
Чем обернулся бунт против "реакционного" классического образования, показала история советской элиты. В двадцатые годы после захвата власти большевиками не только классика исчезла из школьных программ, но даже история как таковая не преподавалась. Да и в дальнейшем, несмотря на улучшение преподавания гуманитарных предметов, существовал свого рода культ технического образования. Уже поколение советских руководителей, сменивших после Второй мировой войны тех, что получили образование в царское время, состояло в основном из "технарей". В дальнейшем эта тенденция усугубилась. Мудрость и гуманность проверенного веками наследия многих цивилизаций заменили "научным коммунизмом".
Период "холодной войны" был отмечен небывалым идеологическим противостоянием. Советские руководители, на словах признавая этот факт, продолжали выдвигать на руководящие посты питомцев политехнических и сельскохозяйственных вузов. Вряд ли требует доказательств очевидное: экономическим блоком в правительстве должны руководить экономисты и выпускники технических вузов - это верно для нынешней ситуации. Но когда люди с таким багажом начинают делать политику! Именно эти кадры и ответственны за бесславный конец государства. Неспособные к творческому осмыслению новых вызовов времени, они охраняли отжившие догмы. Что губительно сказалось на духовной атмосфере в обществе, да и экономику - единственно близкую "технарям" сферу - идеологическая удавка совсем удушила.
Успех или неуспех административной реформы напрямую связан с решением кадровой проблемы. Если губернаторы и управленческий аппарат будут рекрутироваться из прежних источников, то положительных сдвигов ждать нечего. Единственным результатом может стать всеобщая безынициативность и карьеризм самого дурного пошиба.
Сказанное не значит, что я полностью отвергаю советский опыт кадровой политики. Напротив, в ней было немало ценного, что могло бы пригодиться нам. Очень сильной чертой ее было то, что она обеспечивала постоянный приток свежих сил из регионов в столицу. Большое значение придавалось тому, чтобы кандидат на ответственную должность имел опыт работы в различных сферах управления - хозяйственной, советской, комсомольской и партийной. Если бы к этому добавлялся внятный образовательный ценз (высшее гуманитарное образование, полученное в лучших вузах страны), это обстоятельство позволяло бы гарантировать высокий уровень политического искусства.
Ведь не зря среди высших чиновников Британской империи всегда был непропорционально высок процент выпускников элитных школ Итон и Хэрроу, Оксфордского и Кембриджского университетов. А в Америке то же можно сказать о питомцах Гарварда и Принстона. Там невозможно продвижение на высший пост в государстве выпускников металлургического института (Л. Брежнев), техникума водного транспорта (Ю. Андропов) и даже птенца двухлетних курсов парторганизаторов (К. Черненко). Представляется не случайным, что дела у нас в стране пошли на лад именно с заменой очередного технаря выпускником юридического факультета прославленного российского университета...
Но, быть может, более важным делом является не ревизия учебных программ, а то, как сделать доступными для талантливой молодежи лучшие вузы страны. Тут ведь тоже имеется проверенная практикой схема: включение в топ-лист вузов согласно международно подтвержденному рейтингу и, как следствие, финансирование таких стратегических учебных заведений в особом порядке, предусмотренном законодательством о госслужбе. Это поможет предотвратить переход названных вузов на платное образование и превращение их в питомники богатых бездельников. Должна быть предусмотрена система квот для одаренных провинциалов, для людей, прошедших суровую школу государственности на боевом посту.
Крупнейшие промышленные и финансовые компании страны могли бы облегчить государству задачу создания эффективной системы подготовки специалистов для всех сфер управления: им по силам в сжатые сроки создать современные учебные центры с привлечением лучших специалистов из России и из-за рубежа. На это вполне достало бы средств, которые сегодня расходуются на обучение нашей молодежи за рубежом (а это миллиарды долларов!). Разумеется, потребуется законодательное обеспечение налоговых льгот по таким проектам.
Зачисление на вакантные должности в госаппарате может быть только соревновательным, причем проводиться конкурсы должны не келейно (свои люди сказали своим по секрету), а заблаговременно и максимально широко объявляться - благо сегодня, благодаря Интернету, организовать этот процесс почти ничего не стоит. Хорошие примеры такого замещения вакансий дают Совет Европы, ОБСЕ,
ЮНЕСКО и другие международные организации - на их сайтах дается подробнейшая информация о количестве мест, требованиях к кандидатам, критериях отбора.
Петровская Табель о рангах, в несколько обедненном виде возрожденная в наши дни, тоже может служить направляющим стержнем в кадровой политике государства. Продвижение по службе должно сопровождаться ощутимыми изменениями в материальном положении и социальном статусе чиновника. Но и переход с одной ступени на другую не должен быть автоматическим, а определяться участием в конкурсах на замещение должностей, сдачей серьезных экзаменов, получением наград и т.д. Следует законодательно закрепить за различными рангами соответствующий объем привилегий. Не следует бояться этого слова, обозначающего всего-навсего общественно признанную оценку заслуг государственного человека. Дурно, когда поощрения раздаются втайне, тогда в них действительно есть что-то постыдное. Если система привилегий будет раз и навсегда закреплена законом, доступным для ознакомления, она также сможет служить хорошим побудительным мотивом для развития чиновничьего честолюбия - в нормальном, а не карикатурном смысле.
То же относится и к депутатскому корпусу. В прессе словосочетание народный избранник почти всегда подается в закавыченном виде и в ироническом контексте. И, как ни удивительно, особенно характерно это для изданий, которые всегда объявляли себя демократическими. Почему-то не встретишь на страницах таких газет возмущения по поводу астрономических окладов американских конгрессменов и европейских комментариев, никого не шокируют их великолепные офисы с комнатами отдыха и штатом высокооплачиваемых помощников, а весьма скромные условия труда и быта наших законодателей подаются в превратном виде. Почитаешь иного аналитика, так для размещения иногородних депутатов ничего лучше общежития или казармы и желать не следует. Издевки над парламентаризмом, стремление опорочить любой шаг по улучшению материального положения и условий работы депутатов не способствуют упрочению ценностей гражданского общества, но создают духовную атмосферу для распространения люмпенского нигилизма и пугачевщины.
О наградах следует сказать особо. Нигде, наверное, они в такой степени не обесценены, как у нас. Сегодня дорожат ими, похоже, лишь те, кто от тюрьмы да от сумы не отрекается, памятуя о возможной амнистии по уголовным делам. Небольшой повод для гордости. Для сравнения, получение государственных наград в Российской империи было основанием для изменения социального и имущественного статуса. Справедливости ради скажу, работа по повышению престижа российских орденов ведется - особо важным в этом отношении мне видится возрождение ордена Св. Георгия. Должны последовать и другие шаги.
Тесно связано с проблемой формирования кадров и законодательное обеспечение борьбы с коррупцией. Отсутствие органа финансового контроля привело к воцарению атмосферы безнаказанности и наглого попрания общественной морали. Не слышно у нас и о громких отставках из-за нецелевого расходования государственных средств, становящихся предметом оживленных дискуссий в тех странах, которые почитаются у нас за образец.
И все-таки рано или поздно государственную волю проявить придется. Если мы хотим в сообществе цивилизованных народов остаться.