Поделиться
В поле зрения и Войновича, и Полякова попали коллеги с их пресловутым Союзом писателей и "гадюшником" - как именуется московский Дом литераторов в писательской среде. Пьеса Войновича (в соавторстве с Гориным) "Кот домашний средней пушистости" была экранизирована режиссером Константином Воиновым и стала популярным фильмом "Шапка". Бестселлер Полякова "Козленок в молоке" был снят Кириллом Мозгалевским и стал одноименным сериалом, только что прошедшим по ТВ.
И в "Шапке", и в "Козленке" участвуют прекрасные актеры. В первом кинофильме - Ефремов, Джигарханян, Волынцев, Федосеева-Шукшина, Невинный... Во втором - Васильев, Алена Яковлева, Аросева, Белявский, Мишулин... "Объединяющее" начало прослеживается и в анекдотическом первоисточнике каждого литературного произведения: в основу пьесы и фильма Войновича положен известный анекдот, не одно десятилетие бытовавший в писательской среде. В основу книги Полякова лег классический сюжет о Пигмалионе, плодотворно разработанный Бернардом Шоу в одноименной пьесе и составляющий также свод "дней минувших анекдотов".
Напомню: фабула пьесы и фильма Войновича - Воинова "Шапка" такова: писатель хочет получить в писательском ателье полагающуюся ему зимнюю шапку и узнает, что ему причитается вместо престижного пыжика шапка из... кота. Борьба маленького человека за шапку становится борьбой против унижения, за свое достоинство. В фильме Мозгалевского - Полякова поэт средней руки на спор обязуется "сделать" современного классика из первого попавшегося прохожего. Таким оказывается некий пэтэушник Витек из Мытищ, со скрупулезной точностью сыгранный Александром Семчевым.
Заметим, бытописание советских писателей - родовая тема в нашей литературе. Оптимальным разработчиком ее был Булгаков в "Мастере и Маргарите" и "Театральном романе". Именно с подачи Михаила Афанасьевича утвердилась в литературе (а затем и экранизационном кино) иронически-трагическая интонация. Ей, этой интонации, прилежно следовали Войнович и Воинов, но нарушили, сделав отклонение в лирическую сторону, Поляков и Мозгалевский в сериале "Козленок в молоке": блестящий дуэт Юрия Васильева и Алены Яковлевой, несмотря на сведенность к хеппи-энду, переводит фильм в лирическую плоскость и становится, по сути, основным магнитом, приковывающим внимание зрителя, порядком уставшего от писательских свар и раздраев. Впрочем, так и в жизни!
Если Войнович - один из лидеров шестидесятничества, то Поляков - примечательное явление постсоветской литературы. Оба относятся к читаемым писателям, что является небывалым явлением на постсоветском нечитаемом пространстве - при всех неопровергаемых признаках книжного бума. "За большим знаменем можно многое скрыть", - шутил чешско-немецкий писатель Габриэль Лауб. Добавим: за большим кукишем тоже! И Войнович, и Поляков скрывают (впрочем, скрывают ли?) свои взгляды - один за кукишем, второй - за знаменем. Причем кукиш со знаменем порой меняются местами, и пафос одного произведения и другого перемещается по сообщающимся сосудам российского менталитета. Словом, как в танце с правилом: "Кавалеры с дамами меняются местами".
К каким выводам мы приходим, обсуждая и сравнивая двух писателей? Первый: литература - молоко в порошке, употребляется только разведенным в воде. Вкус получившегося молока зависит от количества вышеупомянутой воды. Второе: наша история такова, что в ней есть место для работы только "околоисторикам", а настоящие историки работает в "околоистории". И вообще мы по-прежнему остаемся загадкой для Запада: наше светлое будущее и темное прошлое освещается одной лампочкой Ильича, в походы ходим с парашютом, а на прыжки с самолета - с рюкзаком... А еще любим всей семьей измерять детей, поющих под новогодней елочкой. А потом всей же семьей удивляемся, почему наши дети так медленно растут. Просто измеряли вместе с табуреткой!