Поделиться
Моя знакомая Валентина Викторовна, прожившая шестьдесят пять лет на Арбате в Москве, перебралась в пригород Американского Бостона. Пошла на курсы английского языка. Возвращаясь с одного из первых занятий, неудачно споткнулась на лестнице, упала и не смогла подняться. Потом, когда она рассказывала мне об этой беде, призналась, что в тот момент ее испугало чуть ли не больше, чем сама дикая боль, то, что она не говорит по-английски. Что произошло с ней после падения, она по сей день воспринимает, как чудо. К ней тут же прикрепили переводчика, тут же доставили в больницу, где молниеносно провели обследование, определили, что сломана нога, отвезли в комфортную палату, уложили на функциональную кровать. "Даже не представляла, что может быть такой уход и такое лечение", - рассказывала мне Валентина Викторовна. Но через три дня ей сообщили, что теперь ее отправят домой: лечиться дальше ей предстоит дома.
А дома никого, обзавестись друзьями, которые могли бы помочь, еще не успела. Оказалось, что нет никаких проблем. Валентину Викторовну отвезли домой вместе с функциональной кроватью, каждый день приходила медсестра, приходил массажист, дважды в неделю посещал врач, социальный работник обеспечивал необходимым. Кровать увезли лишь тогда, когда необходимость в ней отпала. По своей российской привычке Валентина Викторовна посчитала обязательным заплатить спасителям. Те наотрез отказались: они просто выполняли свою работу, не более того.
К чему это пространное вступление к заметке о новом предложении Михаила Зурабова? Да к тому, что реформаторы любят ссылаться на зарубежный опыт, опыт США в том числе. Не стану говорить о том, что, насколько мне известно, среднее пребывание пациентов в больницах США не пять, как предлагает Михаил Юрьевич, а двенадцать дней. Не стану говорить и о том, что даже не во всех московских больницах есть столь необходимые для лечения и реабилитации функциональные кровати (это дорогое удовольствие). Куда существеннее, что в России пока, увы, нет и намека на настоящую службу реабилитации. Чтобы вас лечили, тем более выхаживали, в домашних условиях, нужно платить, платить и платить - за анализы, за иные манипуляции, процедуры, массаж и так далее. Иного не дано.
А теперь самое главное. Может, с экономической точки зрения, точнее, с точки зрения экономиста, можно назначить стационарам пятидневный срок на излечение недугов. Но с медицинской... Как можно избавить человека от инфаркта или инсульта за пять дней? Как быть с пациентами, которым проведена онкологическая операция? Температурящего больного с пневмонией отправлять домой? А как быть с пациентом, который с переломом бедра лежит на вытяжении? Или с тем, кто находится сорок дней в мозговой коме на искусственном дыхании после черепно-мозговой травмы?.. Перечень бесконечен.
"Министра не поняли", - после первых же резких комментариев в прессе заявила пресс-служба минздравсоцразвития. Сам Михаил Зурабов в Хабаровске попытался еще раз расставить точки над "i". Он пояснил, что в высокоразвитых странах нормативы нахождения больных в стационарах от четырех до семи дней. Но это возможно лишь при оснащении стационаров высокоэффективным, дорогостоящим оборудованием. В России же, где больницы недостаточно оснащены, на лечение уходит в среднем 14-15 дней. Людей медленно обследуют и готовят к операциям, затягивается и послеоперационный период. И тут, наверно, министру вряд ли кто-нибудь возразит. Согласитесь, с любой точки зрения - хоть экономической, хоть медицинской - непонятна, скажем, общепринятая практика проводить одно и то же обследование дважды: сначала все анализы сдаются перед плановым направлением больного для стационарного лечения, затем "дубль" не спеша, по одному-двум исследованиям в день, делается уже непосредственно на больничной койке.
Сейчас в России разрабатывается программа, в рамках которой предстоит "предельно эффективно оснастить оборудованием стационары и добиться их максимальной эффективности", - добавил Зурабов. И только потом, когда через несколько лет это будет сделано, возможен, по его словам, "переход на нормативы лечения, принятые в высокоразвитых странах". Приоритетом при этом министр назвал создание сети учреждений для реабилитации больных после операций и расширение амбулаторной помощи - профилактики, ранней диагностики и лечения с использованием эффективных лекарственных средств.
Надеемся, что реформаторами движут исключительно добрые побуждения. Да, в России больше, чем везде, больниц, больше, чем везде, количество врачей на душу населения. Да, так далее продолжаться не может, реформирование необходимо. Но смущает тот факт, что та или иная инициатива "всплывает" совершенно неожиданно для медиков. Но ведь ясно: простых арифметических расчетов в таких сложных делах недостаточно. Нужно вмешательство компетентных клиницистов - их опыт, знание помогут не выплеснуть ребенка в попытках улучшить наше здравоохранение.