Поделиться
"Вдруг" возникли разговоры о том, что различные группы юристов разрабатывают проекты изменений в Конституции.
Выглядит все это "привычно странно" - о том, что такая проблема существует, мы узнаем в основном "от противного". Так, утверждали, что в подобной работе участвует Шахрай, но сам Шахрай это отрицает; Вешняков говорит, что он (как, по его мнению, и президент) категорически против, но подтверждает, что такого рода усилия предпринимаются; известный юрист из "ЕР" Гребенников тоже выступает резко против изменений. Между тем влиятельные сторонники идеи не спешат себя обозначать публично.
Зная "византийский стиль" наших политиков, легко догадаться, что в данном случае нет дыма без огня. Очевидно, такого рода "проработки" в коридорах власти ведутся. Очевидно, решение не принято. И столь же ясно, что идет пока что осторожное зондирование общественного мнения в традиционной форме "утечек".
Суть возможных изменений давно известна. Как говорится, "не бином Ньютона". Переход от президентской республики к парламентской. А именно: основные полномочия президента переходят к премьеру. Премьера при этом не назначает (предлагает Думе) президент, премьера избирает парламент. Что касается президента, который становится, в общем, номинальным главой государства, то его будет избирать тоже не народ прямым голосованием, а парламент - или та же Дума, или Совет Федерации.
Примерно так устроена власть в большинстве европейских стран - как в традиционных монархиях (роль "наследственного президента" играет монарх), так и во многих республиках (Германия, Италия). Во всех этих странах власть премьера, по определению, ограниченная парламентом, который его выбрал, изначально являлась противовесом королевскому абсолютизму, а сейчас, когда проблемы абсолютизма не существует, эта власть премьера, уравновешенная сильным парламентом, остается залогом демократии. Кстати, недавно Украина сделала шаг к той же модели. Некоторое промежуточное положение между президентской и парламентской республикой занимает Франция, где, конечно же, полномочия премьера значительно шире, чем в России.
Таким образом, "в принципе", с учетом "мирового опыта" ничего "плохого" или "опасного" в этой модели нет.
Дьявол в деталях. Опасным представляется мне конкретное приложение такой европейской модели к России. К современной России.
Во-первых, у нас были плохие прецеденты.
Во-вторых, эта европейская модель сегодня в России столкнулась бы с большими трудностями.
В-третьих, непростой была бы сама трансформация, переход от нынешней модели к парламентской.
Что касается прецедентов, то они известны. Нечто вроде парламентской республики было в России в 1917-м, когда Временное правительство было избрано фактически (об этом многие забывают!) Думой, действовало первоначально как "Временный комитет Думы". И - кто знает! - если бы Керенский был президентом России, избранным прямым общенародным голосованием, то, может быть, большевистский переворот не прошел бы так легко. Другой прецедент - 1990-91-93. Горбачев как известно, был президентом, которого избрал не народ, а съезд народных депутатов. Может быть, именно это и определило его низкую легитимность - распустили съезд, испарился и президент. Огромное преимущество Ельцина перед Горбачевым было именно в его "всенародноизбранности". Дальше мы прекрасно помним мучительные судороги власти (и страны!) в период реального разделения властей, парламентско-президентской республики 1991-93. Переход от парламентско-президентской к президентской республике в России, пусть даже ценой расстрела Белого дома, сколько бы по этому поводу ни ломали руки, оказался пусть жестокой, но единственно возможной мерой, чтобы выдраться из бесконечного тупика, из патового состояния. Да, 1993-й стал рубежом. Несомненно, после 1993-го демократии (например, той же свободы слова и тем более парламентской демократии) стало меньше. Но "подморозить" власть, разлившуюся во все стороны, потерявшую всякую форму, всякую твердость, было абсолютно необходимо, чтобы восстановить хоть какую-то управляемость в стране.
Таким образом, исторические воспоминания о парламентской республике в России резко отрицательные: это краткий хаос, расползание теста власти, а кончается все грубым насилием (октябрь 1917, октябрь 1993).
Если сейчас перейти к парламентской модели - есть ли шанс не вступить на тот же заколдованный путь?
Да, есть такой шанс. Все понимают: сегодня это была бы в любом случае не полноценная парламентская республика, а, скорее, ее декорация. Парламенты СССР-1989, РСФСР-1990 были "учредительными собраниями", избранными и действовавшими в обстановке полного развала государства. Это и определяло остроту их борьбы с исполнительной властью, их перманентную горячку, и, в конечном счете, их печальный конец. "Воровка никогда не станет прачкой", революционный конвент неспособен к государственной работе и может лишь "революционно погибнуть". Но сегодняшняя Дума, очень деликатно говоря, далеко не "революционна". Что же бояться, что эта Дума (или такая же, избранная в 2007-м) "неосторожно" воспользуется своей властью? Ясно, что она мирно, с поклоном сдаст власть премьеру, т.е. той исполнительной власти, которая - что уж прятать шило в мешке! - решающим образом определяет состав самой Думы.
Все это так. Но не надо недооценивать форму. Не в 2007-м, так к следующим выборам, парламентская форма может стать самоценной, может - к изумленному ужасу "авторов проекта" - неведомо откуда наполниться вполне серьезным содержанием, начать свое наступление на прерогативы исполнительной власти, в соответствии с буквой новой Конституции. И тогда мы рискуем получить... нет, не тот "сильный парламент", которым держится Европа, а наш, родной парламент образца 1991-93 годов!
Наконец, третье. Собственно, трансформация. Смена Конституции - сложный юридический процесс. Дума принимает закон о Конституционном Собрании, собрание вырабатывает свой проект Конституции, идет его обсуждение в стране ... Даже на гладкой бумаге - процесс тяжелый (если соблюдать хотя бы основные формальности). А как "на местности", на "оврагах"? Сегодня политическая обстановка относительно спокойна, хотя есть проблемы и социального недовольства, многие боятся и "оранжевой эпидемии". Так стоит ли в такой ситуации, извините за банальное выражение, "раскачивать лодку"? Оживить политическую жизнь - благое дело. Но может быть, начать все же не с самого центра, не с вопроса о власти, а с каких-то более локальных тем, скажем, связанных с независимостью судов или СМИ?
Да, "подморозить Россию" - легко. "Разморозить" - еще легче. А вот не утонуть при этом - трудно.
И последнее. Очевидно, разговоры о конституционной реформе связаны с проблемой 2008. Президент Путин дорабатывает свой последний срок - как обеспечить преемственность?
Это отдельный, сложный вопрос. Но две вещи очевидны. Во-первых, ни в коем случае нельзя снижать легитимность власти (отказ от прямых выборов). Во-вторых, нужна не только формальная процедура, но ИДЕЯ, надежда, способная сплотить общество, как было и в 1991-м, при избрании Ельцина, и в 2000-м, при избрании Путина. Без ИДЕИ в России любые процедуры - мертвы.