Поделиться
Российская газета: Идея снизить срок давности с 10 до 3 лет витала давно. Почему эту "козырную карту" вынули из "рукава" именно теперь?
Томчин: Этот вопрос обсуждается на каждой встрече президента с предпринимателями, каждый раз президент дает "добро", и всякий раз бюрократия спускает это на тормозах. Есть, однако, надежда, что в этот раз все получится. Правительство констатировало, что не выполнена программа приватизации ни прошлого, ни позапрошлого года, причем не на 10 процентов, а на все 80-90. Это значит, что идет торможение инвестиционного рынка. А это очень плохо, даже не потому, что у нас госпредприятия занимают большую часть рынка, это само собой, а потому, что не продаются почти 10 тысяч пакетов акций, из которых есть пакеты в 1 процент, но есть и в 20. Значит, все эти предприятия застопорились без инвестиций. Вот почему президент снова и снова поднимает вместе с бизнесом вопрос о снижении срока давности.
РГ: Есть версия, что на этот раз президента уговорил министр экономического развития и торговли Герман Греф, а его убедили западные инвесторы, которые обставили свое присутствие в России этим условием...
Томчин: Мне неизвестно, с кем говорил президент о том, почему снизился поток инвестиций, но этот кто-то должен был упомянуть и то, что нужны политические сигналы. То, что сделал президент, имеет ведь еще и политический смысл. Можно было тихо дать команду силовым структурам: прекратите "возню". Но это не было бы политическим сигналом. А так получился политический сигнал, и серьезный. Важно его грамотно прописать в законодательстве и довести дело до конца. Сегодня я был в Госдуме и видел, что там собираются править и 181-ю статью, и 208-ю Гражданского кодекса. 181-я статья - это впрямую то, что сказал президент: срок давности, написано там, 10 лет. Эту цифру надо поправить на "3 года" и обязательно отметить, что имеется в виду 3 года с момента сделки, а не с момента выхода ГК. И Комитет Госдумы по собственности собирается трактовать это именно так. А 208-я статья - косвенная, там написано, что по сделкам, где нарушены права собственника, срок давности не применяется. Поэтому надо уточнить, что если собственник - государство, а сделка - это приватизация, применяется трехлетний срок давности. Так что речь идет о поправках в две эти статьи. На выходе должен появиться законопроект объемом в пол-листа. Его можно принять сразу в трех чтениях. И если на то есть политическая воля, все можно сделать за месяц-полтора.
РГ: Кстати, как быть с докладом Счетной палаты об итогах приватизации. Точку зрения Сергея Степашина "РГ" представляло. Тем не менее некоторым по-прежнему видятся призывы к пересмотру ее итогов.
Томчин: Доклад Степашина очень интересный: много разговоров, но в прокуратуру передано всего 4 дела. Причем сам Степашин не раз заявлял, что итоги пересматривать не нужно. Не забудем и то, что из проверок Счетной палаты не может быть юридических последствий. Если Дума сочтет, что "нарыто" что-то существенное, максимум, что она может, - обратиться с просьбой в Генпрокуратуру.
РГ: Говорят, что "яичко" вовсе и не дорого, потому что "Пасха" прошла. Последняя крупная волна приватизации была в 1996 году. В будущем году - как раз 10 лет. Так и так срок давности истекает.
Томчин: Я с этим не согласен. Приватизация идет все время. За минувшие 10 лет статьей "о 10 годах" пользовались крайне редко. Но ее существование ставило инвестора в крайне двусмысленное положение. Так что дорого яичко, дорого...
РГ: В словах президента был еще один сигнал - он сказал, что "ЮКОС" - это "не волна, а эпизод". Эпизод чего?
Томчин: С "ЮКОСом" все очень сложно. Могла быть волна. Могли чиновники получить этот сигнал, и тогда каждый клерк районного масштаба принялся бы находить у себя свой "ЮКОС". Но этого не произошло. Почему, мне трудно сказать.
Но если в России принято доказывать вину в суде, то на Украине не пытаются даже ничего доказывать. На этом фоне действия тамошних властей по "реприватизации" гораздо более реакционных. Украинцы говорят, что есть 24 "неправильно приватизированные" компании. А почему их 24? Примут закон об этих компаниях и отберут. Если Ющенко это допустит, значит, в его руках нет реальной власти. А если спустит все на тормозах - это будет его серьезная победа, и сигнал, что на Украине строят нормальную демократию. Ведь демократия - это не только свободные выборы, она, главным образом, - в отношении к частной собственности.
РГ: Если найдется политическая воля и трехлетний срок станет реальностью, что произойдет, инвестиции польются?
Томчин: Одно это решение еще не сделает погоды. Это необходимый, но недостаточный шаг. Вообще массовый наплыв инвестиций - это иррациональное чудо. Но к этому "чуду" надо быть готовым всегда.
Почему "чудо"? Потому, что можно хоть обкричаться, что у тебя хороший инвестиционный климат. Но если раньше ты не привлекал инвестиций, очень мало шансов привлечь их сегодня. Ведь инвестор смотрит, куда идут его коллеги, и направляет свои деньги туда же. А чудо возникает в тот момент, когда на традиционных рынках инвестирования возникает какой-то кризис, и инвесторы начинают оглядываться по сторонам. Сегодня есть все предпосылки для такого сценария. Высокие цены на нефть создают громадное количество инвестиционных денег. В этот момент в России должны быть сделаны политические шаги.
Может, снижения срока давности хватит для "чуда". Но может, и не хватит. Нет некоего набора действий, по исполнении которых гарантированно сыплется манна небесная. Сейчас ситуация такая, когда любое действие может вызвать поток инвестиций. Я бы надеялся еще на одно: снижение ставки ЕСН до 15 процентов уже с 1 января 2006 года. Будь я оракулом, я бы подписался на том, что если Госдума в июне снизит и срок давности, и ЕСН, то вероятность обвального потока инвестиций в Россию очень большая.
РГ: А как же с победой над коррупцией - ее г-н Греф назвал главным препятствием для инвестиций.
Томчин: Коррупция есть во всем мире. Я скажу парадоксальную вещь: коррупция в России должна стать эффективной. Она у нас чудовищно неэффективна.
РГ: Это когда взятку берут, а ничего не делают?
Томчин: Именно так. Или берут столько, что бизнес загибается на старте. А побороть коррупцию целиком не удастся: пока у государства в собственности хоть один гвоздь, коррупция будет по определению. Коррупцию нужно уменьшить, ее нужно сделать теневой, нужно увеличить риски коррупции, чтобы на коррупционные отношения с чиновниками соглашались только самые рисковые предприниматели. Это - можно, остальное - фантазии.
РГ: Подведем итог. Каковы шансы, что на этот раз удастся сократить срок давности?
Томчин: Сегодня, исходя их моих впечатлений, - процентов 90. Спросите через пару недель, скажу точнее.