Поделиться
Все это происходит на фоне укрупнения Евросоюза и консолидации внешней и внутренней политики его членов, а 25 стран выступают в ОБСЕ блоком, а также расширения НАТО, которое все больше стремится вобрать в себя военно-политическую составляющую в Европе, в том числе за счет новых механизмов взаимодействия с Россией. И наконец, на фоне дальнейшего развития Совета Европы, который также имеет свою нишу международного сотрудничества в Европе.
Потеря интереса к диалогу, который страны Запада ранее питали к Советскому Союзу, привела к маргинализации в ОБСЕ сотрудничества в военно-политической и экономической областях. Даже такое интересное предложение России, как проведение конференции по сравнению военных доктрин государств-участников ОБСЕ не встретило поддержки наших западных партнеров. И это в условиях, когда страны НАТО уже пять лет по существу блокируют ратификацию адаптированного Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), который является краеугольным камнем европейской безопасности. Как известно, они увязывают его ратификацию с выполнением т. н. стамбульских договоренностей России с Грузией и Молдавией, которые не имеют никакого отношения к договору.
На плаву осталась лишь третья "корзина" - гуманитарная, но и она в последнее время сориентирована лишь на политический мониторинг демократических процессов и соблюдения прав человека преимущественно на постсоветском пространстве. Неудобные для стран Запада направления работы постепенно отсекались. Так, например, в 2001 г. были закрыты миссии ОБСЕ в Латвии и Эстонии, хотя наличие проблем с правами нацменьшинств в этих странах признается даже Евросоюзом. Более того, эта тема прочно вошла в повестку дня диалога Москвы и Брюсселя.
Наблюдение за выборами в Грузии, в Молдавии, Украине и, наконец, в Киргизии выявило в ОБСЕ целый ряд проблем системного характера, которые начали постепенно получать политическое измерение. Во-первых, до сих пор нет критериев, на основе которых могли бы действовать миссии ОБСЕ. В результате мы стали свидетелями абсолютно различных оценок проводившихся выборов. В одних случаях, например, высокий процент поддержки населением кандидата в президенты рассматривается как положительный фактор, в других - свидетельствовал о "недемократичности процессов".
Во-вторых, руководители миссий ОБСЕ делали заявления от своего имени, не согласовывая их с государствами-членами ОБСЕ, а они, как известно, оказывали серьезное влияние на политическую ситуацию в стране. Последний пример - Киргизия. В результате России пришлось выступить с серьезным предостережением на этот счет.
Нет прозрачности и в механизме назначения глав миссий. Одним словом, встал вопрос о разработке четких критериев работы миссии ОБСЕ по наблюдению за выборами, причем на основе той избирательной практики, которая существует у членов этой организации.
Характерно, что у ОБСЕ так и не появилось устава, нет правил процедуры. Против их принятия долгое время выступала одна, но влиятельная страна, а в ОБСЕ, как известно, все решения принимаются только единогласно. В результате консервации временных схем организация так и не смогла выработать новую шкалу взносов, которая основывалась бы, как в ООН, на солидной основе - реальной платежеспособности государств. Старая же шкала взносов формировалась как результат политического компромисса и не имела объективной основы, а ведь расходы организации необходимо поставить на понятный для налогоплательщиков и парламентов фундамент.
Показательно, что в принципиальном плане необходимость реформирования шкалы взносов сегодня не оспаривается. По этому вопросу в ОБСЕ по инициативе стран СНГ сейчас уже идут конкретные переговоры. В то же время у некоторых стран, особенно тех, кому придется платить больше, исходя из их реальной платежеспособности данный подход энтузиазма не вызывает. Например, существенно может вырасти доля взноса США, а также Германии, хотя у подавляющего большинства государств (51 из 55) она снизится. В результате из-за неурегулированности этого вопроса ОБСЕ вступила в 2005 год без утвержденного бюджета.
В этой ситуации Россия, несмотря на то, что решения Постоянного совета ОБСЕ 2001 и 2002 гг. о пересмотре шкал взносов по принципу платежеспособности остаются невыполненными, готова проявить гибкость и согласовать "временную финансовую договоренность" - схему финансирования, основанную на параметрах 2004 года, которая позволит принять бюджет Организации на текущий год. Разумеется, этот шаг возможен лишь при четком понимании, что до конца 2005 года будет принята система распределения взносов, предположим, на два года, приближающаяся к критерию платежеспособности, а взносы нынешнего года будут ретроактивно пересчитаны в соответствии с ней. Одновременно должен начаться предметный разговор о наведении порядка с использованием т. н. внебюджетных средств ОБСЕ.
Вне всякого сомнения, авторитет ОБСЕ напрямую зависит от возвращения к изначальной роли форума для равноправного политического диалога и принятию коллективных решений по наиболее актуальным проблемам европейского сотрудничества и стабильности, а также неизбирательного применения стандартов и инструментария ОБСЕ на всем ее пространстве. В противном случае сфера ее деятельности будет постепенно размыта и де-факто поделена между другими международными институтами - Постоянным советом партнерства Россия-ЕС, Советом Россия-НАТО и Советом Европы с практически тем же составом участников. Правда, этот диалог будет другим и в другом формате. Именно поэтому главы девяти стран СНГ выступили в прошлом году с заявлением о положении дел в организации. Россия и другие страны СНГ первыми увидели опасную для организации тенденцию.
Сегодня никто не заинтересован в кризисе ОБСЕ. Вряд ли это отвечало бы интересам России, а также интересам других европейских стран, США и Канады. Об этом свидетельствуют и заявления, звучащие в поддержку ОБСЕ из различных столиц. Однако проблемы нужно решать, причем не откладывая в долгий ящик. Одним словом, от того, насколько все государства-участники окажутся на высоте стоящих перед ними сегодня действительно непростых и серьезных задач, будет зависеть и будущее ОБСЕ.