Поделиться
На Западе не так: министр покидает рабочее место в 18.00, а подчиненных разгоняет охрана. Считается: если тебе не хватает рабочего времени, на твое место найдется более шустрый, которому будет хватать. Отсюда две принципиально разные концепции рабочего кабинета "у них" и у нас. Там - полная обезличенность, и даже отдельные элементы личного жестко дозированы и, строго говоря, формальны (так, фото жены-детей в рамке демонстрирует гетеросексуальность и прочие семейные ценности). У нас же грех отказать себе в праве кроить свое пристанище под себя. Иногда получается забавно. Мы попробуем рассказать о типичном кабинете российского чиновника уровня министра или чуть ниже. Министры разные, разные и кабинеты. Но мы за особенным поймаем общее.
Портрет. Портрет президента - смысловой стержень кабинета и его главная визуальная ось (дверь - портрет), на которую нанизан рабочий стол. В крови русского человека, войдя в дом, глазами поискать икону: об этом еще первые иностранцы, проникшие на Русь, писали с удивлением. В советское время икону или портрет царя сменил лик Ленина. Но изображения Ильича не радовали разнообразием: это был абстрактный добрый дедушка, который, щурясь, радовался за свершения потомков.
Уже портреты первого президента России приятно поразили смысловыми оттенками, а сегодня жанр, похоже, достиг своего пика. Президент может быть непроницаемо спокоен. Сдержанно гневен. Тревожен. Может побуждать, предостерегать, напоминать. Выбор портрета стоит в точной увязке с характером обладателя кабинета. Если чиновник мнит себя мудрым раком на безрыбье, у него и президент будет столь же глубокомыслен. Если в задачи чиновника входит выводить всех на чистую воду - его посетителей президент должен пугать и ввергать в тревожные сомнения. И только один раз я видел доброго президента. Он стоял, мял в руках колосок и мечтательно улыбался, как Есенин. Присмотревшись, я понял, что это коллаж.
Стол. Стол должен быть большим, как машина, как дом, как некогда цепь на шее. Если стол маленький, значит, у тебя мало дел, иначе куда ты деваешь документы, над которыми день и ночь работаешь? Заполнение стола бумагами - высокое искусство. Их не должно быть слишком много, потому что сие говорит о безалаберности. Но и блестящая гладь, которую я видел на столе одного выскочки и трепача, вопияла именно о том, что мой визави выскочка и есть. Документы лежат, как правило, ровными пачками умеренной толщины, а один - перед хозяином, и на него многозначительно-небрежно возложена ручка. Посетитель, подсаживаясь к столу, не должен видеть содержания бумаг, но высший пилотаж - чтобы он прочитал вверх ногами какие-то обрывки текстов, которые направили бы его мысли в правильное русло. Скажем, если хозяин ведет неравный бой с лоббистами, посетитель может узреть текст вроде "уважаемый..., я не раз обращал ваше внимание на диктат чесально-прядильной мафии...".
Из архитектурных излишеств на столе обычно присутствует что-то патриотическое. Скажем, держатель для визиток с гербом РФ, вазочка для ручек с упитанными колхозницами или подставка для перекидного календаря с нотами российского гимна. Антиквариат, дизайнерские находки и прочие вольности исключены - то ли не принято, то ли ценителей стиля среди наших чиновников нет. Возле стола непременно стоит компьютер, но именно возле, причем таким образом, что пользоваться им явно невозможно. Клавиатура, как правило, отсутствует вообще. Плоские мониторы сменили старичков эры первоначального накопления капитала, но какой к этому монитору прилагается процессор, никто не знает, потому что компьютер всегда отключен.
К столу полагается приставка для более интимных бесед с визитерами. Обычно, когда принимают журналистов, чиновники выходят из кресла и пересаживаются за этот приставной столик, демонстрируя транспарентность. Как правило, в кабинете стоит еще один стол, большой и длинный. Теоретически там должны проходить совещания партхозактивов, но на практике этот второй стол завален нечитанной периодикой, а перед праздниками - еще и нераспакованными подарками.
Литература. Она стоит в шкафах разной степени навороченности. Не принято демонстрировать широкую начитанность и показывать корки сочинений классиков, зато модно представлять себя крепким хозяйственником, о чем, кроме прочего, должна сигнализировать и библиотека. Названия книг, таким образом, сплошь заумные, по профильной теме чиновника, а попытка раскрыть эти книги свидетельствует, что они еще и нечитанные. У избранных эстетов на столе есть еще Любимая Книга, в которой, как в Библии, чиновник находит ответы на все случаи жизни. Это может быть или что-то про смуту 1612 года, или сочинение какого-нибудь западного либерала.
Антураж. Все вышеописанное может разворачиваться в самом разном антураже. Это зависит от того, сколько денег проходит через ведомство этого чиновника и успел ли он сделать ремонт. Если панели на стенах полированные, как модно было в 1970-е годы, значит, дело плохо. Но тогда вам непременно расскажут, что именно в этом кабинете Брежнев поцеловал Королева, когда увидел проект космической ракеты: "Я тут нарочно ничего не менял. Да, какая страна была...". Коли ремонт сделали, трудно ожидать, что он будет скромным. У нас или ничего, или гуляй, братва. В стиле "братвы", как правило, и делаются эти новые ремонты. Дизайнер из Лондона средней руки умер бы от такой безвкусицы, зато богато. Преобладает усредненный "евроремонт".
Личный кабинет. За столом прячется дверь в отдельный, личный кабинет, где чиновник расслабляется, переодевается перед командировками и визитами вверх. Как правило, там стоит мягкая мебель в стиле парижского борделя, в том же духе и прочий интерьер (обитые бархатом стены, картина "Три медведя на распутье" неизвестного художника). Все завалено непочатыми, очень дорогими бутылками со спиртным, а также подарками от товарищей из регионов. Товарищи дарят чаще всего что-то очень большое и безвкусное, например, высушенную акулу, выловленную у берегов Камчатки, во рту которой болтается якорь, хохломскую чашу с именем заштатного города на боку или пресловутого медведя с блюдом в руках и надписью "Заседание агропромышленного комитета второй всероссийской промышленной выставки в Боровичах".
Уюта мало и в этом уединенном кабинете, несмотря на мягкую мебель и первоклассную аудио-видеотехнику. Но приглашение в этот кабинет - это пропуск в мир данного небожителя. Нальют - отказываться нельзя, но нельзя и пить. Нужно стоять посередине комнатки с глупой улыбкой на лице, украдкой рассматривая фото хозяина в обнимку с каким-нибудь еще более весомым Хозяином, так, чтобы хозяин с маленькой буквы мог бы перехватить ваш взгляд и похвастаться: "Да, это мы на снегоходах... Я тогда немного того, лишку... Потому и мор... лицо красное".
И ведь несчастный он человек - если и были эти снегоходы, то давно, и чувствовал он там себя так же, как вы сейчас у него, то есть скованно. И все, что окружает его жизнь, сосредоточено в этой сотне квадратных метров агрессивной среды. Агрессивной потому, что, как уже говорилось, кабинеты наших чиновников очень личные. Но, может, именно они как раз ярко демонстрируют, что у них самих внутри ничего личного давно и нет.