Эту проблему и обсуждали вчера на "круглом столе" специалисты Минздравсоцразвития и Торгово-промышленной палаты РФ. Напомним, что за права работников неплатежеспособных предприятий недавно вступился российский омбудсмен Владимир Лукин, который прислал в правительство обращение, "полное недоумения происходящим". Действительно, законодательство прямо-таки варварски относится к работникам предприятий-банкротов. По закону "О несостоятельности (банкротстве)", если у должника недостаточно имущества для расплаты, то долг считается погашенным. Получается, хозяин или управляющий предприятия, разбазарив собственность или уведя ее под другое юридическое лицо, может таким образом обрубить концы по зарплате, оставив людей на бобах. И никакой суд бедолагам не поможет. Таков закон.
Но таков он только у нас, в России. В Конвенции Международной организации труда (МОТ) "Относительно защиты заработной платы" говорится, что в случае банкротства предпринимателя работники пользуются положением привилегированных кредиторов. При этом заработную плату им выплачивают полностью и прежде, чем обычным кредиторам. Эта Конвенция ратифицирована Россией еще в 1961 году, однако в Законе о банкротстве ее принципы, по сути, проигнорированы. Долги по зарплате хоть и считаются в России привилегированными, но только во вторую очередь, до которой дело не всегда доходит. Предусматривает защиту прав на зарплату работников обанкротившихся предприятий и Европейская Социальная Хартия, одобренная в 1994 году Межпарламентской Ассамблеей государств СНГ, и вступившая в силу в 1995 году Конвенция МОТ "О защите требований трудящихся в случае неплатежеспособности предпринимателя". Но все эти международные документы, выходит, России не указ. Они ею так и не были ратифицированы.
В нашей стране долги по зарплате отдают лишь после оплаты расходов на проведение процедуры банкротства и удовлетворения требований граждан, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда жизни или здоровью. Кроме того, привилегированным долг признается только на момент начала банкротства. А если работник не уволен и продолжает трудиться, то и второй очереди ему не видать, извольте встать в общую. Одним словом, денежки - тю-тю.
Но на этом беды обобранных работников не заканчиваются. Коли им не выплатили зарплату, значит, работодатель и не перечислил за них и необходимые платежи в Пенсионный фонд. И впереди таких работников ждут серьезные проблемы с расчетом трудового стажа для пенсии. Раз нет страховых взносов - нет и стажа. Таков закон.
Участники "круглого стола" предложили несколько вариантов выхода из этого законодательного клинча. Например, создать специализированный гарантийный фонд, который учреждают бизнес и государство. Выплаты из него строго фиксированы по отраслям, группам предприятий или видам деятельности (допустим, 15-30 процентов от суммы задолженности). Работник, конечно, не сможет получить сполна весь долг по зарплате, но зато у него появится выбор. Либо рискнуть и дожидаться окончания процедуры банкротства, что может растянуться на 1,5 года. Либо получить деньги в течение месяца, уступив свои финансовые требования по заработной плате гарантийному фонду. Оказывается, в минэкономразвития уже готов проект закона о гарантийных фондах. Об этом как бы невзначай сообщил заместитель директора департамента корпоративного управления министерства Церен Церенов. И добавил, что для решения обсуждаемой проблемы есть два варианта: либо крепить привилегированность зарплаты работника, либо, отказавшись от нее, переходить на принцип гарантированности, то есть создавать специализированные фонды. По словам г-на Церенова, его ведомство поддерживает второй вариант.
Есть и другой путь, тоже протоптанный в странах Европы. Необходимо, сказал директор департамента трудовых отношений минздравсоцразвития Александр Сафонов, страховать зарплаты на случай банкротства. Эти слова вызвали настоящую бурю. Депутаты Госдумы утверждали, что бизнес и без того стонет от налогов и всевозможных сборов, так что такую систему можно ввести не раньше, чем через 2-4 года. Ученые с ними не соглашались и демонстрировали расчеты, что такие взносы будут не более 43 рублей на человека в месяц. Г-н Сафонов, слушая все это, решил было остудить пыл спорящих, но только подлил масла в огонь. Его предложение перевести часть других страховых взносов на работников, чтобы облегчить участь бизнеса, окончательно вывело профсоюзы из равновесия. "Да у нас 35 процентов работников,- еле сдерживая эмоции, проинформировала всех секретарь Федерации независимых профсоюзов России Галина Стрела, - имеют зарплату ниже прожиточного минимума". Одним словом, в этом вопросе "круглый стол" зашел в тупик. Хотя саму идею страхования зарплаты на случай банкротства предприятия поддержал.
Конечно, у нее есть свои плюсы. Работники смогут получить все, что должен им хозяин, не дожидаясь окончания процедуры банкротства и независимо от ее результатов. Другое дело, непонятно, зачем вообще громоздить все эти структуры, прозрачность которых заведомо сомнительна. Не проще ли ратифицировать международные конвенции и хартии, предусматривающие защиту прав работников, и выправить законодательство, чтобы исключить существующие провалы в выплате долгов по зарплате. По крайней мере, у людей появится возможность отстаивать свои интересы в суде. А работодатель будет знать, что "расплата по зарплате" для него неотвратима. И уже к этому, как альтернативу, создать страховые или гарантийные фонды. Участники "круглого стола" так и не пришли к общему мнению. Они взяли тайм-аут до 1 мая, чтобы еще раз все взвесить. И тогда ТПП вместе с заинтересованными ведомствами выйдет в мир с конкретными предложениями.