Поделиться
Серьезный вывод для всех нас из этой истории состоит в том, что на сей исторический момент мы не имеем в своем отечестве не то что пророков, но даже и просто кумиров. То есть того, что поддерживает слабых духом и собственным делом людей. Это же - серьезное предупреждение российской власти: пора наконец, раз общество продолжает метаться в безыдейности, внеисторичности и безгеройности (бандиты, по понятным причинам, не в счет), создать и национальную (не значит - государственную) идеологию, и национальную историю, и национальный пантеон.
Впрочем, для власти у меня есть еще одна неприятная новость. И тоже основанная на отражении в прессе и в политическом классе событий апреля. Ее, власть, политический класс России боится. Имея на то основания или нет, не так важно. Важно, что боится. Не только не доверяет (это уже известно), но и боится. А это плохо. Во всех смыслах. И не для власти в первую очередь, а для страны.
Вот пример почти комический. Заместитель главы администрации президента Владислав Сурков встретился с группой рок-музыкантов. Как только об этом стало известно прессе, пошла волна публикаций, лейтмотив которых - тайный сговор Кремля со звездами рока на предмет неучастия последних в грядущей цветной революции в России. Причем явному или слегка скрываемому осуждению подверглись и музыканты, и Кремль. Но не столько за сам факт встречи, сколько за возможную совместную контрреволюционную деятельность.
Строго говоря, большинство деятелей и высокого искусства, и массовой культуры в России действительно слишком неравнодушны к вниманию власти. Более того - они жаждут и ищут это внимание, ухитряясь при этом публично власть поругивать. Это старая, в общем-то, еще царистская традиция, видимо, генетически восходящая к крепостному театру и сильно укрепившаяся в советское время. Поэтому нет ничего удивительного в том, что власть постоянно использует наших артистов, так сказать, не по прямому назначению. Это, разумеется, было в советское время, продолжилось в ельцинское и, надо думать, не завершилось сейчас.
С другой стороны, чем же самой власти помимо текущих дел еще заниматься, как не предотвращением революций, если таковые намечаются? И если же, во что, правда, слабо верится, лишь одним сговором с рок-музыкантами революцию можно предотвратить, почему бы это не сделать? С точки зрения власти - разумный и даже экономически выгодный расчет. И в данном случае его можно только приветствовать.
Следовательно, в грех выводится не то, что власть пытается малыми средствами предотвратить большие потрясения, а то, что для кого-то данная власть предпочтительней этих потрясений.
А вот пример посерьезней. Глава президентской администрации Дмитрий Медведев, человек, крайне редко не то что выступающий, но даже и появляющийся на публике, дал большое интервью журналу "Эксперт". Интервью интересное, многое в нем можно было бы прокомментировать, в том числе и оспорить. Но воистину безумный интерес вызвала лишь одна фраза, а именно: "Если мы не сумеем консолидировать элиты, Россия может исчезнуть как единое государство".
Вообще-то это не самое новое, что прозвучало в интервью Дмитрия Медведева. Однако всему остальному, в том числе и более острому и более спорному, большинство комментаторов не уделили и десятой части внимания, отданного процитированной фразе. Причем истолкована она была так. Первое: Кремль признал, что страна на пороге развала. Второе: Кремль будет консолидировать элиты какими-то ужасными методами.
При всем почтении к Кремлю утверждать, что данный диагноз является его открытием, причем именно открытием апреля 2005 года, было бы слишком большим преувеличением. О не снятой еще опасности, в том числе и по причине неконсолидированности, а порой и внутривидовой борьбы элит, писали и говорили многие задолго до публикации интервью г-на Медведева. Да и из самого Кремля эта мысль звучала неоднократно. Помнится, сам Путин довольно давно уже сказал, что либо Россия будет сильной, либо ее не будет вовсе. Сила страны предполагает консолидацию элит как одно из обязательных условий. Кроме того, Владимир Путин в одном из своих президентских посланий (кажется, в последнем, если не считать того, что будет произнесено в ближайшее время) многократно говорил о необходимости консолидации и нации в целом, и ее элит в частности.
Но если во фразе из интервью Дмитрия Медведева нет сенсационной новизны, то чем же она так задела комментаторов, представляющих, напоминаю, публично говорящий слой политического класса России? По моему разумению, как раз тем, что в ней консолидация элит заявлена как категорический императив для власти, которая постарается ретранслировать эту императивность и самим элитам. Страх перед такой консолидацией - отчетливо звучащий мотив многих комментаторов медведевского интервью. Это и есть страх перед самой властью, консолидации под водительством которой многие предпочли бы даже и исчезновение страны.
Кстати, хотя в общем-то это самое главное, - указанная Дмитрием Медведевым опасность действительно существует. И, казалось бы, после публикации данного интервью, коль скоро процитированное утверждение главы президентской администрации произвело на многих столь сильное впечатление, дискуссия должна бы была пойти вокруг главной опасности - перспективы распада или исчезновения страны. Следовало бы ожидать многообразия рецептов предотвращения такого хода событий, попыток противопоставить рецептам Кремля собственные, более продуктивные. Но все в основном свелось к обсуждению кремлевских козней.
Менее всего я виню в этом самих испуганных, во всяком случае, большинство из них. А более всего - власть, включая и ее кремлевский концентрат. Конечно, наш политический класс не подарок. И политичность его весьма относительна, очень смахивает на аполитичность. А ответственность и совсем невелика, не более нынешней пролетарской солидарности, если таковая вообще ныне существует. Но другого политического класса у нас сегодня, как было сказано в иные времена и по иному поводу, нет. И с ним нужно работать не только прокурорским кнутом и административным пряником, но и идейно. Проще говоря, необходимо не столько понуждать его к консолидации, сколько заразить убеждением в ее необходимости и благотворности.
В этом смысле я многого жду от ближайшего президентского послания, разминочным или зондажным вариантом которого, видимо, и стало интервью главы администрации президента. Не учесть эффект от текста этого интервью нельзя. Излечить наш политический класс от его страхов - необходимо.