06.06.2005 03:00
    Поделиться

    Сергей Игнатьев: наперегонки с инфляцией

    Российская газета | Сергей Михайлович, уверенность властей - это хорошо, но ведь инфляция в стране растет. И уже сегодня многими высказывается мнение, что она превысит запланированную величину.

    Сергей Игнатьев | Итоги четырех месяцев позволяют утверждать, что и в нынешнем году, несмотря ни на что, в российской экономике сохраняются позитивные тенденции. Индекс промышленного производства составил 104,2 процента. Платежный баланс остается сильным. Золотовалютный резерв увеличился на 20 миллиардов долларов. Так что из всех основных показателей только рост инфляции и может тревожить. Целью Центробанка было удержать ее на уровне 7,5-8 процентов в год, но, как вы знаете, за первые четыре месяца 2005 года эта цифра составила уже 6,5 процента.

    Однако причины нынешней инфляции, как и методы борьбы с ней, на мой взгляд, не следует искать в области финансов. Просто начало года сложилось так, что выросли некоторые тарифы и цены, которые учитываются при расчете инфляции. Например, было введено ограничение на импорт мяса - и сразу же цена на него подскочила на 10 процентов (в прошлом году было 3,9 процента). За четыре месяца на 27,7 процента выросли тарифы ЖКХ. Был неурожай овощей - и цены в этом году оказались выше, чем в прежние годы.

    Я рассчитываю, что с июля по сентябрь нас ожидает дефляция. Так что мы имеем неплохой шанс выйти на плановый уровень. А в ближайшем будущем инфляция будет уменьшаться. Тем более что меры правительства по экономии бюджетных расходов уже привели к серьезному замедлению роста денежной массы в стране.

    Вообще при расчете базовой инфляции у нас учитываются некоторые товары, которые, на мой взгляд, вполне могли бы быть исключены. Поскольку изменение их цены - фактор достаточно случайный. Это касается, например, того же мяса. Для себя я считаю инфляцию исходя из набора непродовольственных товаров, исключая бензин. И вижу, что там из года в год инфляция снижается. К примеру, за четыре месяца этого года она была 1,6 процента, в 2004 году - 1,9 процента, в 2003 году (который, между прочим, с точки зрения базовой инфляции был очень благополучным) - 3,1 процента.

    В общем, мне кажется, что реально инфляционное давление на российскую экономику снижается. Хотя я, конечно, понимаю, что такие рассуждения могут представляться не до конца корректными. И все же не стоит бороться с помощью финансовых инструментов с немонетарными факторами. Мы могли бы, к примеру, сократить закупку валюты. Но это в итоге привело бы только к замедлению роста экономики.

    РГ | Насколько инфляция, в чем бы ни была ее причина, влияет на курс рубля?

    Игнатьев | Последние данные такие: май 2005 года по отношению к декабрю 2004 года - прирост реального эффективного курса рубля составляет 7,4 процента (при плане на этот год 8 процентов). Пять месяцев этого года относительно аналогичного периода прошлого - 6,3 процента. Номинальный эффективный курс вырос в апреле на 2 процента, в мае - на 2,2 процента. То есть отечественная денежная единица укрепляется. Правда, и в прошлом году было так же. Но тогда номинальный курс рос только до апреля. А сейчас уже май завершился, а он увеличивается. Так что этот год, по-моему, будет более благополучным.

    РГ | На конгрессе неоднократно звучали заявления о том, что резкий рост потребительского кредитования может в недалеком будущем привести к кризису в этой сфере. Вы разделяете эту точку зрения?

    Игнатьев | Рост потребительского кредитования - это нормальная ситуация для России, в которой до сих пор доля кредитов, выданных физическим лицам, в кредитном портфеле невысока. По крайней мере, значительно ниже, чем в развитых странах. Так что ей есть куда расти.

    В то же время определенные опасения все-таки возникают. Однако я надеюсь, что банкиры, допускающие резкое увеличение доли потребительского кредитования, риски рассчитывать умеют. Развитие системы кредитных историй им в этом должно помочь. Могу только сказать, что в Сбербанке, крупнейшим акционером которого является Банк России, мы за развитием потребительского кредитования следим внимательно.

    РГ | В этом году для расчета курса рубля вы перешли к так называемой бивалютной корзине. То есть стали учитывать отношение рубля не только к доллару, но и к евро. Не скажутся ли последние события в Европе и прогнозируемый политологами кризис ЕС (и стало быть, падение курса евро) в таком случае на курсе рубля?

    Игнатьев | Доля евровалюты в расчетной корзине (30 процентов) не зависит от курса единой европейской валюты. Она определяется исходя из объемов наших торговых отношений с Европой. Так что курсовые колебания на прочности рубля не скажутся.

    РГ | Прошлый год ознаменовался замедлением темпов развития банковского сектора и одновременно снижением доходов самого Центробанка. Вас это не беспокоит?

    Игнатьев | Что касается доходности, то она упала вследствие общемировой тенденции к снижению процентных ставок. То есть мы были вынуждены размещать свои деньги под меньшие проценты. Сейчас падение ставок прекратилось. Стало быть, эта проблема должна исчезнуть.

    А относительно банковской системы вообще... Просто, 2003 год был очень благоприятным, что привело к резкому росту большинства банковских показателей. А 2004 год был вполне обычным. Вот и создалось впечатление, что темпы роста замедлились.

    Кроме того, я вообще не уверен, что замедление роста - это страшно. Может быть, просто достигнут некий естественный рубеж? Все должен решать рынок.

    РГ | Из тех целей, которые поставило руководство Центробанка в программе реализации Стратегии развития банковской системы, невыполненным остался только пункт о сокращении роли государственных банков. Наоборот, их значение возросло. Почему?

    Игнатьев | На деле, если посмотреть на Сбербанк, то видно, что его доля во вкладах населения все время снижается. А следом за этим, насколько я знаю, уменьшается и его доля в кредитовании. Так что с этой стороны задача выполняется.

    За последний год возросла роль Внешторгбанка. Но, как известно, мы свои акции в нем продали государству. Так что теперь этим банком не управляем.

    РГ | Как вы оцениваете эффективность системы страхования вкладов? Способна ли она справиться с кризисом вроде того, что случился летом 2004 года?

    Игнатьев | Я думаю, вполне способна. По крайней мере, степень нервозности вкладчиков была бы гораздо меньше. При этом не надо забывать, что, кроме повышения доверия людей к банкам, у системы страхования вкладов была и еще одна задача: выровнять условия работы на рынке привлечения вкладов от населения для государственных и коммерческих банков - то, о чем мы только что с вами говорили. Можно было бы, конечно, отменить гарантии для вкладчиков Сбербанка. Но люди бы нас не поняли. Так что оставалось только распространить одинаковые гарантии на всех. И этой-то цели система страхования достигла.

    РГ | Проводится ли расследование по новым фактам продажи на "черном рынке" информации о банках, имевшейся у Банка России?

    Игнатьев | Да, расследование идет. А мы параллельно завершаем комплекс организационных и технических мероприятий (работы должны окончиться к 1 июля), позволяющий надеяться, что больше подобных утечек не будет.

    Поделиться