Поделиться
Два десятилетия спустя после серии беспрецедентных экспериментов по созданию замкнутой экосистемы красноярские биофизики вновь открывают макро- и микрокосмос.
За дверью с преграждающими надписями - радостно-колокольный грохот. Вписанное в огромное пространство цокольного этажа странное сооружение с нержавеющими стенами, иллюминаторами вместо окон и крышей-палубой опутано проводами, разукрашено фейерверками сварки.
- Вот обновим прокладки, восстановим герметичность - и такое завертится! - встречает одетый в серый рабочий халат Николай Иванович Бугреев. - Вся электроника да и "бытовка", думаю, поменяется. Может, и стиральная машинка появится на борту. Иностранцы же в партнерах, а у них на первом месте что? Права человека!
В 72-м, скрывшись от земной жизни во чреве этого похожего одновременно и на подлодку, и на орбитальную станцию 300-кубометрового комплекса с названием "Биос-3", вкусил инженер-механик Бугреев прелести редчайшей из профессий - бионавта. И только ему в разных экипажах спецов-добровольцев довелось быть бессменным участником всех длительных экспедиций. Три зимовки (в общей сложности тринадцать месяцев!) провел здесь в трудах и заботах. Потому и улыбается теперь как ребенок:
- Ренессанс! Полный ренессанс! Двадцать лет ждали!
...Вообще-то и в эти минувшие, самые тяжкие для отечественной науки времена безденежной комы не зачехляли они идею, над которой старшие коллеги начинали работать полвека назад. Мир тогда ничего еще не знал про нашего парня, который первым на целый час взлетит к звездам, а в укрытых соснами лабораториях будущего Института биофизики под Красноярском группа энтузиастов уже ломала головы над созданием систем жизнеобеспечения, способных автономно работать месяцы и даже годы.
Говорят, сразу после триумфального возвращения Гагарина основоположник красноярского академгородка Л. Киренский отрядил к безымянному генконструктору молодых сотрудников (впоследствии академиков) И. Гительзона и И. Терскова. С пробиркой кристальной водицы, регенерированной с помощью водоросли хлореллы из... мочи. Попробовать "родниковую" Сергей Павлович Королев не решился, зато денег на создание замкнутой экосистемы отвалил щедро. Всего через два года первому испытателю вручили в Красноярске "ордер" на обживание 12-кубового "Биоса-1", засекреченного покруче гагаринского "Востока". Обеспеченный кислородом и водой на несколько часов человек благодаря хлорелле провел взаперти несколько суток.
Второй "Биос" еще дальше продвинул проект. Но начиная с третьего, хлореллу в качестве панацеи признавать перестали. Воздухом снабжала она надежно. 200 литров воды, изначально залитой в бак, за полгода восстанавливала трижды без всякого забортного вмешательства. А вот едой, неистребимо пахнущей болотом, быть никак не могла. Пришлось одному из отцов-экспериментаторов профессору Генриху Лисовскому включить в цепь дополнительное звено - высшие растения.
Домом, огородом, полем стали для Бугреева с товарищами четыре наглухо изолированных от внешней среды отсека под одной крышей. Лук, помидоры, огурчики созревали бесперебойно. Дюжина пшеничных делян давала по три урожая в месяц. Если на гектар пересчитать - по 130 центнеров! Хлеб, булочки, блины пекли бионавты по очереди отменные.
Подходило время выставить за борт высушенные экскременты вместе с несъедобной частью растений (соломой, ботвой) - внутренний люк открывают, задраивают. Внешний люк открывают, задраивают. Оставят в нейтральной зоне посылочку для большой земли - и тем же путем назад. И опять каждый замок под сургучную пломбу. Так и жили в железном своем саркофаге, прозванном колоссальным (с ударением на первом слоге, в котором букву "о" заменяли на "а").
К исходу последнего полугодового эксперимента цикл научились замыкать на 60 процентов. Замахнулись и на оставшиеся 40, да настала пора, когда рискованным опытом сделалось выживание самого института, оставшегося без света, воды и тепла. Однако и поклевывая бюджетные крохи, и оставаясь совсем без копья за душой, продолжали они карабкаться к своей фантастической высоте - достижению полного, фактически безотходного круговорота.
Микробиолог Николай Мануковский навострился с помощью грибов и специальных червей перерабатывать солому. Отличный почвоподобный субстрат получался. Оставалось только отучить его от дурной привычки - очень уж любит кислород пожирать. А физик Юрий Куденко взялся, что называется, и из дерьма сделать конфетку. Изобрел установку, нейтрализующую токсичность человеческих выделений. Обработанные в электрическом поле перекисью водорода, они превратились в классные удобрения. С избыточным же хлористым натрием группа физиологов Софьи Ушаковой научила бороться невзрачное с виду растеньице - солерос. Сама травка при этом, выпив из "облагороженной" почвы натрий-хлор, "перевоплощается" во вполне приличную поваренную соль. Посуши, разотри - и в космический суп.
Результат для ученого - как для двигателя искра зажигания. В Красноярск пошли предложения от подрядчиков, в том числе западных. Деньги, пусть и невеликие, питали новые исследования. И новые результаты. Которые в свою очередь позволили в честной конкуренции выиграть один за другим несколько грантов. Сибирское отделение РАН назвало институт в числе победителей конкурса на аппаратурную оснастку. Европейское космическое агентство пригласило к совместной подготовке марсианской миссии.
- Полетят европейцы, как планируют, через 20-30 лет или передумают? На Марс или на Луну? Не важно, - считает исполнительный директор Международного центра по замкнутым экосистемам, доктор биологических наук, профессор Александр Тихомиров. - Главное, мы получаем шанс глубоко модернизировать "Биос" образца 70-х, оборудовать его современным освещением, новейшими приборами слежения, контроля. До мировых стандартов, в том числе по шумам, поднимется и качество терморегуляции, вентиляции. Можно будет теперь уникальнейшие технологии по переработке и обеззараживанию отходов, прошедшие лабораторные стадии, опробовать в условиях, максимально приближенных к реальным.
Космические амбиции вовсе не самоцель. Прикладные перспективы - не только для заморских друзей, но и для нас самих - широчайшие! Повышение продуктивности растений. Внедрение принципиально иных методик рассоления почв (сколько земель в Отечестве выведено из севооборота!). Наконец, обеспечение надежных условий жизнедеятельности тем, кто работает на судах дальнего плавания, в пустынных и высокогорных районах, в Арктике, Антарктиде... Бесценна и возможность "обкатки" теоретических исследований по искусственным и природным экосистемам, которыми руководит директор Института биофизики, член-корреспондент РАН Андрей Георгиевич Дегерменджи. Математические модели, между прочим, тоже не одних астронавтов касаются - вполне земные проблемы помогают прогнозировать и решать.
...В отсеках возрождающегося комплекса мужики-ремонтники спорят об энергетике, размерах, центробежной силе будущего межпланетного корабля. Николай Иванович Бугреев заглядывает поближе: пытается представить бионавтов нового поколения (предполагается, что в этом "полете" их года на три "закроют"). А тем временем в соседнем технологическом корпусе, в лабораторных камерах - фитотронах - на грядках, пропитанных сами знаете чем, продолжают прекрасно сосуществовать: соя (белок), овощи (витамины), чуфа (жиры), пшеница и солерос (хлеб-соль). Опытный вариант необходимого для жизни минимума. Прообраз реально замкнутой экосистемы.
Получается почти по Войновичу: научимся самогон гнать из дерьма, и караваны ракет помчат нас вперед от звезды до звезды.