Поделиться
В чем причина замедления процесса? Может быть, был взят слишком высокий темп? У европейских стран, например, на создание единой Европы ушло полвека. Или одной доброй воли недостаточно? И "палки в колеса" интеграционным процессам вставляет своевольная дама экономика? Или дело в самом Конституционном Акте? Эти вопросы мы задали Алексею Автономову, доктору юридических наук, профессору, заведующему сектором сравнительного правоведения Института государства и права РАН, руководителю группы российских экспертов по подготовке Конституционного Акта, принимавшему участие и в работе над Договором о создании Союзного государства.
- Алексей Станиславович, говоря о Союзном государстве, часто сравнивают его с Европейским союзом. Это закономерное сравнение?
- Да, вполне, тем более что в принципах разницы нет. Есть разница в формах. У нас - разный исторический опыт. Мы долго жили в одном государстве, никогда не воевали друг с другом. Представление о Руси как о едином государстве существовало века и сохранилось до конца XX века. Экономики наших стран до сих пор сохранили былые связи. Кстати, на излете советской власти донорами союзного бюджета были лишь две республики - РСФСР и Белоруссия, все остальные получали больше, чем давали. Это тоже о чем-то говорит.
Основатели ЕС - Франция и Германия - воевали между собой еще совсем недавно. Государства, вступившие в ЕС, очень разные и по экономическому развитию, и по культурному наследию. Поэтому понятно, что форма объединения у нас не может быть одинаковой. Стало быть, внешне Европейский союз и Союзное государство, если бы оно появилось, и не должны быть похожи.
- "Если бы оно появилось..." А вы сомневаетесь, что оно появится?
- Россия и Беларусь в принципе готовы объединиться. Есть объективные предпосылки, нужна только субъективная воля. Сейчас у нас совсем иная ситуация, можно сказать, одна из самых либеральных в мире. Я не говорю, что в экономику надо вмешиваться, как это было в СССР, когда сверху указывали, где, что и когда следует сеять. Если надо стимулировать, то, пожалуйста, есть экономические рычаги. Вот в США, казалось бы, все сельское хозяйство частное, но при этом у них огромное федеральное министерство сельского хозяйства. И большие дотации. Во всем мире и в Западной Европе в том числе первоначальное накопление капитала шло за счет деревни. Сейчас Европа как бы возвращает долги, понимая, что надо поддерживать сельское хозяйство, баланс. Государство должно аккуратно, тонко вмешиваться в экономику, ее нельзя бросать на произвол. Тогда будет нормальное, правильное развитие.
Не могу сказать, насколько тонко, но в Беларуси власть вмешивается в экономическую деятельность предпринимателей. И это как раз не нравится нашему бизнесу, который привык к гораздо меньшему контролю. Экономика - это не только интересы предпринимателей. Предпринимателю подчас просто интересно выкачать все природные богатства и увезти их туда, где за них больше платят. И это для него нормально. За это его осуждать нельзя. На то он и предприниматель, чтобы стремиться получить максимальную прибыль. Это естественный экономический закон. А государство должно думать, как не остаться без природных ресурсов.
- Поможет решить наши экономические проблемы объединение с Беларусью? И чего больше в стремлении объединиться - политики или экономики?
- Одно лишь провозглашение создания Союзного государства привело к тому, что начали активизироваться наши экономические связи. Мы же технологически друг от друга очень зависим. И до сих пор вместе живем. Мы ведь были тесно интегрированы. Сейчас у нас значительно вырос оборот, кооперация укрепляется. Есть мнение: чтобы открывать рынки, не надо объединяться. Это верно до определенного этапа. Но полностью интегрированные рынки могут находиться только в рамках одного государства. И это показал опыт Западной Европы. Потому что нет таможенных барьеров, нет проблем с валютой, с перемещением людей, капиталов, услуг и товаров, с языком общения.
- Что же мешает заключению союза России с Беларусью? Экономические предпосылки есть, общие культурные, религиозные корни присутствуют. За чем дело?
- Для того чтобы войти в экономику Беларуси, нужно добиться, чтобы она стала такой же либеральной, как российская. Наша практика показала, что безграничный либерализм - тоже не всегда хорошо. Здесь проблема не в отдельных олигархах, которых можно по именам назвать и заменить другими людьми. Дело в том, что наша экономика построена олигархически.
В России антимонопольные органы уже несколько раз реформировали, но все равно нельзя сказать, что они активно борются с монополиями. Кстати, из-за этого тоже Запад на нас смотрит неодобрительно. Там считают, что основой экономики должен быть рынок. А рынок при высокой степени монополизации не получается. Поэтому ситуация очень непростая. Мы много говорим о поддержке малого бизнеса. Но процент, который у нас в валовом национальном продукте занимает малый бизнес, намного ниже, чем в США, в Германии или во Франции. Если у нас экономика и дальше будет ориентирована на олигархов, не на отдельных людей, а на олигархическую структуру, то она такой и будет.
Если так сложилось, что ведущий слой у нас олигархи, то удаляй их или приближай, меняй местами, ставь других - в целом сама по себе логика событий будет развиваться таким вот образом. И к созданию Союзного государства власти будут относиться так же, как наша экономическая элита. Вот во что все упирается. Выдвигаются разные аргументы. Вот, мол, Татарстан тоже хочет стать участником Союзного государства. Но в Договоре четко сказано, что "субъектами Союзного государства могут стать только государства, являющиеся участниками международного права". Даже говорят, что создание Союзного государства приведет к развалу России. Я же уверен: если у нас будет создаваться Союзное государство, то это лишь укрепит авторитет России: значит, не все бегут, кто-то хочет объединяться с нами. Можно было бы переломить ситуацию. Можно найти стимулы и для олигархов, учитывая то, что средние и особенно малые предприниматели заинтересованы в объединении. В Беларуси продукты дешевле, а в России рубль стабильнее и весомее. Так что многие тенденции можно было бы переломить, но только в том случае, если будет принято политическое решение.
- И причина того, что Конституционный Акт до сих пор не принят, по вашему мнению, тоже кроется в отсутствии политической воли?
- Думаю, что да. Работа над проектом Конституционного Акта все эти годы шла весьма неравномерно. В 2000 году было опубликовано несколько авторских проектов Акта. Тогда же Секретариат Парламентского Собрания заказал мне написать проект Конституционного Акта. В 2001 году проект обсуждался в Москве и в Минске, была создана рабочая группа, в состав которой довелось войти и мне. Осенью того же года мы доработали этот проект. Затем по решению Совета Министров Союзного государства была сформирована совместная рабочая группа, в которую я был приглашен. Эта группа провела несколько заседаний, состоялись встречи экспертов из России и Беларуси. Но к концу 2002 года согласованный проект Конституционного Акта так и не появился. На рубеже 2002 - 2003 годов по решению президентов России и Беларуси была образована Комиссия по подготовке Конституционного Акта под председательством председателей Государственной Думы РФ и Палаты представителей Беларуси. Я имел честь войти в состав комиссии и возглавить группу российских экспертов. Группу белорусских экспертов возглавил руководитель Национального центра законотворчества И. Андреев. В конце марта 2003 года комиссия утвердила проект Конституционного Акта и передала его в Высший государственный совет. С тех пор никаких подвижек с обсуждением и утверждением Конституционного Акта не наблюдалось. А я был уверен, что подвижки будут. Но...
Договор о создании Союзного государства был подписан президентами 8 декабря 1999 года и в начале 2000 года ратифицирован и в Беларуси, и в России. Договор - это международная легитимация создания единого объединения. Но ни одно государство не может жить только по международным договорам.
Выборы в Союзный парламент так и не прошли. Его пока замещает Парламентское Собрание Союза Беларуси и России. Оно создано на основе делегирования представителей парламентов России и Беларуси. Поэтому легитимно выполнять те функции, что были предусмотрены для парламента, оно не может. Ну, хорошо, можно и через Парламентское Собрание провести Конституционный Акт. В любом случае в Договоре предусмотрено, что после Парламента Союзного государства проект Конституционного Акта должен быть ратифицирован в парламентах России и Беларуси. Потом Высший Государственный Совет его одобряет. И лишь после этого проект выносится на референдум.
- Кстати, о референдуме. В прессе проходит слишком мало информации о Союзном государстве и, в частности, о Конституционном Акте. Вам не кажется, что людям надо больше разъяснять значение и выгоды нашего объединения с Беларусью?
- Знаете, разъяснения не всегда помогают. Вы ведь помните, как Ширак лично ходил и убеждал всех в важности Конституции Европейского союза? Ничто не помогло, народ проголосовал "против". Я делаю вывод, что огульное вступление новых стран в ЕС вне зависимости от их реальной, экономической готовности больно ударило по интересам людей. Кроме того, при введении евро цены резко выросли. До сих пор непонятно, как это могло произойти. Ясно, что это было кому-то выгодно. Но непонятно, почему государства не вмешались? Может быть, в какой-то мере, пусть не сам Советский Союз, а некий образ государства социальной справедливости подхлестывал стремиться к этой самой справедливости? Потом СССР не стало и показалось, что все эти идеи никому не нужны. Это ведь тоже влияет на ситуацию. Но Европа не Советский Союз, там есть гражданское общество. И оно свое слово высказало. В Германии вообще не рискнули выносить Европейскую конституцию на референдум. А некоторые страны просто ратифицировали ее парламентами.
Но у нас-то с Беларусью таких противоречий нет. Чего нам бояться? У нас-то такого эффекта, как в Европе, не будет. Мы хуже жить не станем.
- Так почему не объединяемся?
- Глубинная причина, как я уже сказал, в том, что в России не хотят никакого государственного вмешательства, а в Беларуси государственное регулирование пока есть. Но ведь если у нас будет единое Союзное государство, то будет проще добиваться решения своих проблем, в том числе и нашим олигархам, чем когда мы порознь. Общее состояние отечественной экономики сегодня не поднялось до уровня 1990 года в валовых абсолютных цифрах. Беларусь же единственная из всех государств СНГ уже дошла до этого уровня. Поэтому-то мне и непонятно негативное отношение к объединению.
- Вы возглавляли группу экспертов, которая работала над созданием Конституционного Акта нового государства. Такое не каждому в жизни выпадает.
- Оно, однако, пока не создано. Мало чем можно гордиться. Тем более одну проблему - самую основную - мы так и не сумели урегулировать. Это разграничение предметов ведения. В своем проекте Конституционного Акта я даю свое видение, показываю, как на основе двух статей - исключительного и совместного ведения - можно распределить ответственность между Союзным государством и его субъектами, Россией и Беларусью. В Договоре, кстати, главная составляющая - экономика. То есть свободное перемещение людей, капиталов, услуг, товаров. И с экономикой связаны права человека, права предпринимательства, защита прав потребителей, создание общесоюзных объединений, регулирование инвестиций, наших и зарубежных. А вот это мы как раз прописать и не смогли, потому что этот вопрос - политический. Он очень сложный. Потому что в зависимости от предметов ведения получается, что Россия и Беларусь отказываются от части своих полномочий, передают их добровольно Союзному государству и обязуются потом выполнять то, что решат союзные органы. То есть они делегируют Союзному государству часть власти. Сами понимаете, насколько это тонкий и сложный вопрос.