Поделиться
Сам Александр Исаевич Солженицын от каких-либо комментариев по этому поводу отказывается. "Когда появятся первые тома, тогда и можно будет о чем-то говорить, - замечает он. - Мои комментарии - это мои книги. Остальные вопросы к издательству".
Естественно, что мы обратились к генеральному директору издательства "Время" Борису Пастернаку с вопросами о полном собрании сочинений А. И. Солженицына.
Российская газета |Как возникла сама идея такого издания?
Борис Пастернак | Проанализировав, как издается Александр Исаевич, я понял, что на этом фоне издание может иметь только единственный вид - полного собрания сочинений. Наиболее полного на данный момент, поскольку автор здоров и полон сил.
РГ | Но ведь книги Солженицына и так выходят?
Пастернак | Он очень много печатался в начале 90-х годов, но мы знаем, как издавались тогда книги. К ним очень много претензий и по внешнему виду, и по тщательности подготовки текста. И я подумал, что Александр Исаевич наверняка задумывается о систематизировании того, что сделано.
РГ | Почему он выбрал именно ваше издательство?
Пастернак | Работая некоторое время назад в "Известиях", мы сделали несколько проектов, касавшихся Солженицына. Возникло обоюдное доверие, поскольку мы его ни разу не исказили, не подвели, все запятые и буквы "ё" расставляли, как он хотел. После этого пошли переговоры об издании.
Мы предложили не связи, не деньги, а отношение. Мы передавали Солженицыным книги, наши наиболее успешные издания. Когда вышел том Искандера, мы предложили именно такой формат, достаточно неожиданный для Александра Исаевича. Предполагалось, что собрание сочинений - это грандиозные тома, подставки под памятник. А это такие небольшие квадраты. Мы были почти уверены, что он не согласится. Однако Александр Исаевич согласился очень быстро и с замечательной мотивировкой. Он сказал, что это человеческий формат, поскольку книжку можно читать лежа, держа одной рукой.
РГ | Как составлен договор?
Пастернак | Мы подписали тщательно проработанный договор с кучей условий, продиктованных нам автором. Мы на все легко согласились, поскольку в наших планах не было ни обмануть его, ни нагреть на этом издании руки. Есть экзотические условия, вроде того, что в случае смены издательством собственника договор пролонгируется лишь с письменного согласия автора или правообладателя. Что тоже понятно. Когда все продается и покупается, надо обезопасить себя от требований возможного владельца. Нормальный, хорошо юридически проработанный договор.
РГ | Какие сроки и тиражи предусмотрены им?
Пастернак | 2005 год - подготовительный, само издание выйдет с 2006 по 2010 год. Втайне моей надеждой было бы завершить издание 11 декабря 2008 года, когда Солженицыну исполнится 90 лет. Не знаю, возможно ли это. Мы составили график сдачи томов издательству, и он для автора достаточно напряженный, поскольку он что-то еще дорабатывает и исправляет. Получается, по 5-6 томов в год. Начальный тираж - 3000 экземпляров, а там жизнь покажет. Я, например, считаю, что собрание сочинений Солженицына должна иметь каждая библиотека. Другой вопрос, где она на это деньги возьмет. Но за пять лет можно по шесть книг в год покупать. Может, найдутся добрые люди, которые помогут библиотекам.
РГ | А спонсоры для издательства?
Пастернак | Если кто-то поучаствует - то отдельное ему спасибо. Для нас пять дополнительных книг в год, при том что мы издаем сто, это не страшно. К тому же я считаю, что у книг Солженицына вполне нормальный коммерческий потенциал. Не сомневаюсь, что три тысячи тиража будут раскуплены.
РГ | Почему собрание сочинений начинается "Красным колесом"?
Пастернак | Это личное желание автора. Он сказал, что "Красное колесо" - это его боль, любовь и он надеется увидеть книгу в том виде, в каком написал ее. Кстати, он сейчас ее дорабатывает. Спустя десять лет перечитывает, сокращает, правит. Он сам называет ее "последней прижизненной редакцией". И очень надеется, что в этой редакции она будет успешной.
РГ | Книга "Красное колесо" считалась особенно актуальной в начале 90-х, но тогда не была прочитана внимательно?
Пастернак | Это ведь его юношеский замысел. В 18 лет он задумал эту книгу и, в общем, не исполнил замысла. "Колесо" должно было катиться через Гражданскую войну и по 1920-м годам. Тогда, по идее, это были бы 20 томов. Можно считать "Архипелаг ГУЛАГ" составной его частью, неким откатившимся в сторону колесом. Замысел грандиозный, но, видимо, незавершенный. Он считает его своим главным делом и хотел бы увидеть напечатанным так, как хочет. Александр Исаевич человек реальный. Когда мы обсуждали какие-то конкретные вопросы, он мог сказать: "Нет, нет, это не сейчас". Он понимает, что срок ему отмерен не вечный, и "Красное колесо" хотел бы увидеть в задуманном им самим виде при жизни.