Поделиться
Российская газета: Некоторые зрители жалуются, что сериал "Две судьбы-2" - продолжение понравившегося им телефильма - получился уж слишком криминализированным. Вы с этим согласны?
Дмитрий Щербина: Если следить за хронологией, действие второй части телефильма "стартует" в начале девяностых годов, которые действительно отличались излишней криминальностью. Так что здесь нет ничего надуманного: какая жизнь была, такой она и показана на телеэкране.
РГ: У вас есть что-то общее с вашим героем - со Степаном?
Щербина: Конечно, есть. Если я играю какого-то персонажа, я же откуда-то беру силы, эмоции, чтобы его сыграть. Если говорить более конкретно, наверное, нас объединяет отношение к жизни, которое не предполагает компромиссов со своим внутренним "Я"... А вообще думаю, что моя личная жизнь и профессия не должны смешиваться. Как только зрители на экране будут видеть не Степана Розанова, а Дмитрия Щербину, тогда мне придется задуматься, может быть, в профессиональном смысле я делаю что-то не так.
РГ: Действительно, ваши предки были казаками?
Щербина: Да. По отцовской линии мои предки издавна жили в Запорожье, в советские годы их раскулачили и выселили на Кубань. А по материнской линии - кубанские казаки, они тоже не избежали печальной участи раскулачивания и расказачивания.
РГ: А вы в себе обнаруживаете какие-то казачьи качества?
Щербина: Думаю, что казаки были честными, трудолюбивыми, издавна охраняли важнейшие форпосты нашей страны. Что из этого можно отнести ко мне лично? Если моих предков раскулачили, значит, они умели и любили работать и делали это регулярно. Да, я трудолюбив. Честен? Пытаюсь быть честным в жизни по отношению к окружающим и по отношению к себе.
РГ: В сериале Игоря Зайцева "Есенин" вы сыграли Анатолия Мариенгофа. Этот телефильм - попытка воссоздать реалии той эпохи или просто "детектив с известными именами?"
Щербина: Фильм - история конкретных людей, со всеми их достоинствами и недостатками, живших в конкретное время. Мы просто пытались почувствовать, ощутить, чем они дышали, чем они жили, отчего страдали.
РГ: Каково ваше отношение к богемной жизни вашего героя -Анатолия Мариенгофа?
Щербина: При чем здесь мое отношение? Я хотел понять Анатолия Мариенгофа со своей точки зрения. Артист своего героя может только любить. Если этого не происходит, тогда просто не нужно заниматься этой профессией.
РГ: В свое время вы учились в ПТУ на слесаря. Похоже, вы не относитесь к категории рафинированных актеров, благодаря которым сложилось мнение, что это не мужская профессия?
Щербина: Как раз именно актер должен быть настоящим мужчиной. В противном случае, как бы поделикатнее сказать, на экране всегда видно, кто есть кто. А в ПТУ я учился потому, что так сложилась жизнь. В школе шел на золотую медаль. А затем, когда до последнего звонка оставалось два года, я серьезно увлекся футболом, в итоге в аттестате появилось восемь четверок. Мама хотела, чтобы я стал юристом, я был против. Так получилось, что у меня впереди оказался свободный год. И я подал документы в ПТУ, где все были крайне удивлены, что человек с таким аттестатом идет в училище. Школьные педагоги просто попадали в обморок, тем более что даже самые закоренелые троечники поступили в институты. И эта профессия, которой я научился, периодически мне в жизни пригождается. А затем я пошел по выбранному пути: поступил в школу-студию МХАТ...
И службу в армии я не считаю потерянным временем. Армейский опыт много мне дал: он помог мне в дальнейшей жизни, и особенно в профессии - понимать и ценить мужские качества.
РГ: Есть ли герои, которых вы принципиально не согласитесь играть?
Щербина: Есть. Если мне предложат играть в картине из "жизни одноклеточных", то, думаю, мне это будет просто неинтересно. Если у героя нет никакой истории, подноготной, то это будет скучно и мне, и зрителям. А играть положительного или отрицательного героя - не важно, лишь бы это была судьба, характер...
РГ: Обычно в интервью вы заявляете, что не желаете говорить о своей личной жизни. Но ведь у вас такая чудесная жена...
Щербина: Да.
РГ: Вы так трогательно заботитесь о своем ребенке... А актеры - люди публичные, зрители любят читать об их жизни. Может быть, нужно нести позитивный пример семейной жизни, что называется, в массы?
Щербина: Да нет, я не против того, чтобы рассказывать о своей личной жизни. Просто считаю, что не нужно залезать к артистам в постель, как это делают в "желтой прессе". А кто моя жена, как ее зовут, как зовут нашего сына - я готов рассказать. Мою жену зовут Ольга Андреевна Павловец, она родом из города Санкт-Петербурга, вместе мы два года, чему очень рады и счастливы. Моего сына зовут Прохор Дмитриевич Щербина, и ему уже пять месяцев.
РГ: Не переживаете по поводу того, что не так часто видите сына, как бы этого хотелось, тем более что пока они с вашей супругой живут в Петербурге?
Щербина: А вы знаете, я вижу его так часто, как мне хочется. Если у меня выпадает один свободный день, я прыгаю в машину, ночью еду к семье, день провожу с ними, а следующей ночью возвращаюсь обратно, на работу. Когда Прохор появился на свет, в первые сложные месяцы, несмотря на то, что у меня было много работы (к примеру, в августе я закончил сниматься в полнометражной картине режиссера Владимира Яканина "Черная свеча" по роману Леонида Мончинского и Владимира Высоцкого), я проводил с семьей достаточное количество времени. Так что все, слава Богу, получается.