Николай Рогожкин: для антитеррора созданы группы спецназа с неограниченными возможностями

В гостях «Российской газеты» побывал главнокомандующий внутренними войсками МВД России генерал-полковник Николай Рогожкин. Атака террористов на Нальчик, уличные беспорядки в благополучном, казалось бы, Париже придали беседе с нашим гостем особый интерес. Ведь именно внутренние войска тушат тлеющие угли войны на Северном Кавказе, охраняют атомные электростанции и химические заводы, встают живой стеной перед обезумевшими толпами самых разных фанатиков — от футбольных болельщиков до скинхедов. Порой именно подчиненные Николая Рогожкина оказываются нашей последней надеждой и главным аргументом для террористов, уголовников и хулиганов.

Какие уроки извлечены из последних событий на Кавказе и в Европе? Где теперь ждать новых ударов боевиков? Возможны ли в российских городах молодежные бунты? Что изменилось в тактике бандитов и российских силовиков? И главное — готовы ли солдаты правопорядка защитить от преступного беспредела мирных граждан? Главком внутренних войск ответил на эти и многие другие вопросы. И рассказал, какие новые «сюрпризы» ждут террористов.

Война без бюрократов

Российская газета | Николай Евгеньевич, внутренние войска были одной из главных сил, участвовавших в отражении бандитского нападения на Нальчик. Какие уроки вы извлекли из этой операции?

Рогожкин | Главное: события в Нальчике еще раз подтвердили, что мы должны работать на упреждение. Информацию о готовящихся  терактах и прочих бандитских акциях надо иметь заранее.

РГ | То есть прежде всего нужна агентура?

Рогожкин | Я полагаю, что получать информацию можно по-разному, в том числе и с помощью агентуры. Но если в итоге нам удастся сработать на упреждение, то проблем с силовым воздействием на любые происки террористов не будет.

РГ | По нашей информации, в Кремле остались довольны тем, как при отражении бандитской атаки на Нальчик проявила себя новая структура — группа оперативного управления. Что это за очередное вооруженное формирование?

Рогожкин | Одна из главных задач, которая преследовалась при создании ГРОУ, — избежать бюрократизма и волокиты при принятии решений в ситуациях, когда дорога каждая минута. Руководителями этих групп назначаются офицеры и генералы Внутренних войск, которые самостоятельно, без оглядки на старших начальников, могут отдавать приказы, при этом беря на себя всю ответственность. Такое право им дал Верховный главнокомандующий, это подтверждено в положении о группах  оперативного управления. Как только поступает информация о бандитской вылазке, они тут же, исходя из своей оценки ситуации, приступают к действиям. Все силовые ведомства выделили в эти структуры свои подразделения, которые находятся в постоянной готовности выступить по тревоге. Задача — прибыть в район,  где идет какая-то акция, и либо предотвратить ее, либо пресечь.

 РГ | И сколько создано таких групп?

Рогожкин | Двенадцать, по числу субъектов в Южном федеральном округе, не считая Чечню.

РГ | Легко ли было убедить командиров подразделений из разных ведомств подчиняться «чужому» начальнику? Ведь не секрет, что, к примеру, некоторые генералы из минобороны считают коллег из Внутренних войск «младшими братьями».

Рогожкин | Межведомственных проблем не было, все понимают свою ответственность. И потом, ГРОУ не может существовать без единоначалия, ведь она обязана предельно оперативно прореагировать на факт нарушения законности.  Для этого в распоряжении начальника ГРОУ есть все необходимые силы, в том числе, естественно, и силы Внутренних войск.

РГ | То есть, ваши непосредственные подчиненные?

Рогожкин | Да, роль первой скрипки здесь играют  Внутренние войска МВД России — чтобы не было никаких сложностей с выходом подразделений, выездом машин, дозвонов. В распоряжении начальника группы круглосуточно находится 50 спецназовцев. А весь состав ГРОУ в Южном федеральном округе — восемнадцать с половиной тысяч человек.

Наказание в форме уничтожения

РГ | Как быстро эта людская масса может собраться в кулак?

Рогожкин | Уже через 30 минут у каждого руководителя ГРОУ под рукой будет не менее 200 человек, готовых приступить к выполнению задачи. Для остальных есть порядок эшелонирования, наращивания сил и средств. Есть и резервы. Моим решением, как главнокомандующего, Внутренние войска, дислоцированные на территории ЮФО, могут приводиться в готовность номер один и выполнять задачи по команде руководителя ГРОУ.

РГ | Кроме Нальчика эти группы себя еще где-нибудь проявили?

Рогожкин | ГРОУ применялись уже с десяток  раз — в Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Дагестане… В результате комплекса мероприятий, проведенного под руководством министра внутренних дел, в июне—августе мы сорвали серьезные планы террористов на Кавказе, спутав им все карты. Прежде всего я имею в виду их заявления об «огненном лете». При этом некоторые одиозные бандиты вроде Макашарипова понесли заслуженное наказание.

РГ | Что за наказание?

Рогожкин | Они уничтожены. Постепенно мы достанем и всех их сообщников. 

РГ | Как, на ваш взгляд, руководитель ГРОУ действовал в Нальчике? Кстати, как его фамилия, если не секрет?

Рогожкин |   Полковник Стрельчук. Он находился за городом, на Белой речке, когда получил информацию, что в Нальчике начался обстрел ряда объектов. Он немедленно направил туда спецназ Внутренних войск, доложил президенту Кабардино-Балкарии и связался со мной. Тут же получил в помощь подразделения 121-го полка и шесть вертолетов из Ханкалы. Город был быстро и качественно блокирован. От минобороны подоспели 120 человек, из Ростова — 22-я бригада. Вскоре в Нальчик прибыл командующий Внутренними войсками округа. Он возглавил оперативный штаб, куда вошли все руководители силового блока и Совета безопасности республики.

РГ | Полковник Стрельчук согласовывал с вами свои действия?

Рогожкин | В данном случае он мне не подчинялся и был вправе принимать самостоятельные решения. Но так как я владею ситуацией, имею определенный опыт, то, конечно, помогал.

РГ | В чем заключалась помощь?

Рогожкин | Ну, скажем, вот одна характерная деталь: с 9.00 до 11.00, за два часа, у нас с руководителем ГРОУ состоялось 30 сеансов связи.

РГ | Но в тот день связь с Нальчиком была безобразной — ходили слухи, что боевики взорвали телефонную подстанцию.

Рогожкин | Ничего они не взорвали. Вообще же нас подобные проблемы не касаются: руководство ГРОУ использует каналы закрытой и особо защищенной связи, не подверженной внешним воздействиям.

Так вот, кроме полковника Стрельчука у меня была прямая и постоянная связь с двумя командирами отрядов специального назначения, с командиром 121-го полка, потом — с командующим войсками округа и оперативным штабом.

РГ | Уничтожение боевиков в Нальчике в прессе называли крупным успехом прежде всего Внутренних войск. Вы согласны с такой оценкой?

Рогожкин | Я считаю, говорить о каком-то успехе не очень корректно.  Терроризм — проблема всей России. И почивать на лаврах, добытых на бедах граждан нашей страны, некорректно. Так что скажу просто и сухо: личный состав силовых структур задачу выполнил.

РГ |   А где же положенный в таких случаях шквал наград?

Рогожкин | На мой взгляд, это необязательно. Человек, который носит погоны, должен выполнить свой долг.  Нас же не награждают за то, что мы ходим на службу.

 В Чечню пойдут одни «старики»

РГ | «ВВ» — аббревиатуру Внутренних войск — иногда расшифровывают еще и как «Войска воюющие», что в общем-то недалеко от истины. Как вам ситуация, когда войска воюют, а война вроде бы не объявлена?

Рогожкин | Вообще в постоянном напряжении мы находимся с 1988 года.  Около 600 тысяч наших военнослужащих, нынешних и бывших, являются участниками боевых действий. Сегодня же наши подразделения по шесть месяцев находятся на территории Чеченской республики, потом идет замена. Необходимость их пребывания там диктуется объективной ситуацией.

РГ |   В прессе проходили сообщения, что численность Внутренних войск МВД России едва ли не превышает количество солдат и офицеров минобороны и что это, мол, признак полицейского государства. Не проясните ли ситуацию?

Рогожкин |   Во Внутренних войсках сегодня проходит службу 199,8 тысячи человек. В минобороны — свыше миллиона. Так что все разговоры о каком-то полицейском государстве, мягко говоря, не соответствуют действительности.

Во внутренних войсках трехкомпонентная структура: части оперативного назначения, части по охране важных государственных объектов и сопровождения грузов и моторизованные части.  Мы боремся с бандитами на территории Южного федерального округа, а также совместно с органами внутренних дел несем службу на территории всей России. Территориально присутствуем в 39 субъектах Федерации — от Калининграда до Южно-Сахалинска, от Мурманска до Махачкалы. 

РГ | Министерство обороны отказалось от призыва солдат-срочников для  службы на территории Чечни, заменив их контрактниками.  А вы?

Рогожкин | В этом году мы планируем полностью перевести на контракт 46-ю бригаду, которая дислоцируется в Чеченской Республике на постоянной основе. А к концу 2007 года — еще четыре отряда специального назначения, по 600 человек в каждом. Но  программа перевода на контрактную службу предусматривает финансирование социальных вопросов: нужно построить общежитие, жилье, дать зарплату. Деньги на это выделены, но их не хватает, потому что расчет проходил в ценах 2000 года.

РГ | То есть солдаты этого осеннего призыва в Чечню попасть все же могут?

Рогожкин | Они могут быть туда направлены только через полгода. Простая арифметика: сегодня группировка Внутренних войск на территории Чеченской Республики  насчитывает 24 тысячи человек. Помимо 46-й бригады там выполняют задачи еще 19 воинских частей и соединений со всей страны. Мы стараемся по максимуму направлять туда военнослужащих по контракту или, по крайней мере, тех, кто прослужил более года. И, по возможности, на «небоевые» должности. Спецназ комплектуем преимущественно контрактниками. На 100 процентов контрактниками укомплектованы комендатуры в горной части Чеченской Республики.

РГ | Местными?

Рогожкин | Нет. И призыв во Внутренние войска местных я пока не предусматриваю. 

РГ | Сколько сегодня получает контрактник?

Рогожкин | На территории Чеченской Республики — минимум 15 тысяч. В не «горячих точках» — 7—8 тысяч.

Греф в горном спецназе

РГ | Недавно вы летали в некий полусекретный спецназовский центр в Краснодарском крае. Что это за штука?

Рогожкин | Особого секрета нет — это центр подготовки личного состава внутренних войск к действиям в горно-лесистой местности. Не так давно мы разработали для своих частей программу подготовки для действий в горах. Там ведь надо по-другому ходить, стрелять, не говоря уже про скалолазание. Все эти элементы и заложены в программе, ход выполнения которой надо контролировать. Ничего нового мы не изобретаем. Опыт есть, в том числе и лично у меня. Во времена афганской войны я командовал ашхабадской дивизией, боевой задачей которой было прикрытие госграницы совместно с пограничниками по Иранскому хребту. И в моем распоряжении был горный учебный центр, который в полном объеме готовил специалистов горной подготовки, в том числе и для работы в Афганистане.

И вот теперь, собрав весь опыт, который был в Вооруженных силах, в ГРУ, МЧС и у нас, подготовили программу, рассчитанную на 25 дней. Через эту программу пропустим все спецподразделения. Нам такие специалисты нужны в районе Махачкалы, Нальчика, Назрани. Подразделение, способное работать в горах, планируем создать в каждой комендатуре. В первую очередь, это взводы разведки и спецназа, задача которых — искать бандитские схроны и базы, устраивать засады.

 РГ | Для горных спецназовцев, говорят, дико дорогую униформу закупили?

Рогожкин | А почему вас это удивляет? Ведь кроме специальной подготовки в горах нужно и специальное снаряжение — от специальной одежды и обуви до так называемых «кошек». И здесь масса проблем. Скажем, то обмундирование, которое есть сегодня, для действий в горах непригодно. А наши производители, к сожалению, специального горного обмундирования не выпускают. Пришлось закупать импортное. Мы приобрели комплект горного спецназовца, который сейчас проходит обкатку в нашем учебном центре.  

 РГ | И сколько он стоит?

 Рогожкин | 140 тысяч рублей.

 РГ | На одного бойца?

 Рогожкин | Я убежден: жизнь солдат и офицеров нельзя оценить никакими деньгами. В этот комплект входит три варианта одежды — летняя, зимняя и демисезонная, а также альпинистское снаряжение — карабины, ледорубы, снегоходы, снегоступы… Белье — термо- и влагостойкое, которое не дает замерзнуть. Плюс палатка, специальная посуда, термос, который носится на груди и через трубку можно пить воду.

 РГ | А зачем, если не секрет, вы взяли с собой к горным спецназовцам Германа Грефа?

 Рогожкин | Встреча с Германом Оскаровичем состоялась в кабинете министра внутренних дел.  Мы проинформировали его о задаче, поставленной Верховным главнокомандующим. Для чего в первую очередь надо научить людей там работать. Доложили, что нам надо для выполнения этой задачи. «А что у вас уже есть?». «Есть центр, можем показать». И показали, убедив, что это действительно нужно. Министр увидел своими глазами, что те деньги, которые мы за счет бюджета Внутренних войск израсходовали на учебный центр, не ушли в песок.

 РГ |   Ваш центр готовит только инструкторов или спектр более широк?

 Рогожкин | 26 инструкторов мы подготовили заранее, а обучили уже 205 спецназовцев. В дальнейшем обучение здесь будут проходить целыми подразделениями. У нас 16 отрядов спецназа, все по полгода служат на Северном Кавказе и каждый должен пройти через наш центр. На «обкатку» одного отряда дается 25 дней.

 Болельщики в оцеплении

 РГ | Солдат Внутренних войск можно увидеть и на футболе — стоят себе в оцеплении, мерзнут. Соответствует ли охрана всех этих  матчей, митингов и концертов задачам войск?

 Рогожкин | Действительно, при проведении массовых мероприятий Внутренние войска привлекаются очень часто. А в Москве так вообще ни одно действо без нас не обходится. Но это себя оправдывает, потому что в одночасье собрать такое количество личного состава проблематично, наверное, для руководителя любой другой силовой структуры. 

РГ |   Платят ли вам за все это городские власти? Или в конце года объявляют благодарность?

Рогожкин | Ну почему. Юрий Михайлович Лужков, например, поддерживает Внутренние войска очень активно: регулярно выделяет премиальные 55-й дивизии, участки под строительство жилья изыскивает. Кстати, экспериментальный комплект одежды для горного спецназа тоже он оплатил.

И мы очень благодарны Юрию Михайловичу за то, что он делает для внутренних войск в Москве и относимся к нему с большим уважением.

РГ | А другие градоначальники?

Рогожкин | Большинство руководителей на местах понимают значение наших подразделений и оказывают немалую помощь. Более того, многие приглашают к себе. У меня письма практически из каждого субъекта Федерации: просим развернуть у нас полк либо батальон внутренних войск. Понятно: где еще найдешь полтыщи парней, которые готовы решить любую задачу через пять минут после поступления команды.

РГ | Существует ли во Внутренние войска особый отбор?

Рогожкин | С отбором сейчас сложно. Но те ребята, которые служат, — действительно настоящая золотая молодежь. Под пулями ведь мальчишки ходят. Взять нашу 46-ю бригаду, что в Грозном — 200 человек награждены боевыми наградами, в том числе орденами Мужества, причем многие не по одному разу. А кто они? Из деревни Гололобовка, из какой-то Селезневки…

РГ | Сейчас весь мир следит за массовыми беспорядками во Франции. Если гипотетически предположить, что подобное произойдет в России, вы к этому готовы?

Рогожкин | Внутренние войска выполнят любую поставленную им задачу в части, касающейся их служебно-боевого применения. Эту уверенность нам придает федеральный закон о Внутренних войсках РФ, где определено их предназначение.  

РГ | Какие задачи, на ваш взгляд, в будущем отомрут, а какие Внутренним войскам придется решать и дальше?

Рогожкин |   Мне бы хотелось, чтобы побыстрее отмерла одна задача, которую мы сегодня выполняем — борьба с терроризмом. А со всем остальным — охраной объектов, грузов, правопорядка на улицах — мы несомненно справимся.