Поделиться
А в минувшую субботу Владимир Путин встретился с Уполномоченным по правам человека Владимиром Лукиным.
Лукин говорил о попытках давления бюрократии на общество, о стремлении чиновников уйти от публичного обсуждения некоторых проблем. В частности, речь шла о дальнейшей судьбе законопроекта о некоммерческих организациях.
Российская газета | Многие зарубежные эксперты дали отрицательное заключение на этот законопроект. Протест против него выразили и некоторые американские парламентарии. Было поставлено под вопрос и председательство нашей страны в "большой восьмерке". У вас не создалось впечатления, что Владимир Путин потребовал значительно смягчить законопроект с учетом мнения и Запада?
Владимир Лукин | Мне трудно сказать, потому что я таких деталей с президентом не обсуждал. Но я думаю, что реакция Запада определенную роль сыграла. Ведь когда законопроект начали критически осмыслять наши общественные организации, правозащитники, Общественная палата, в том числе и ваш покорный слуга, речь о существенной доработке этого документа не заходила. Я думаю, что до президента негативные отзывы о законопроекте старались не доносить. По крайней мере, в том виде и в той форме, в которой происходило обсуждение. Полагаю, элемент некоторой заглушки был. Хотя я могу и ошибиться.
РГ | Выходит, мнение общественности внутри страны стало известно и президенту не сразу, а вот международная реакция прозвучала сильнее?
Лукин | Да, когда начался обвал с той стороны, президент понял, что ситуация не очень ординарная и что наносится некоторый ущерб престижу России. Лично для меня это тоже не очень приятно. Я бы предпочел, чтобы более оперативно и более качественно этот законопроект обсуждался здесь, в России, с нашими гражданами.
И процесс обсуждения закона для меня был бы значительно приятнее, если бы он происходил прежде всего внутри общества. Но те, кто готовил этот закон, и те, кто его принимал, захотели на наше общество быстренько и довольно невежливо надавить. И получилось так, что к переработке законопроекта нас подтолкнули наши иностранные партнеры. Что лично меня не радует.
РГ | Некоторые эксперты склонны видеть тут интригу. Говорят, проект нарочно был сделан столь радикальным, чтобы Общественная палата вмешалась и смогла сразу и громко заявить о себе.
Лукин | Вы знаете, такие макиавеллистские сцены, они интересны тогда, когда знаешь что-то. Всего этого я не знаю. А поэтому судить не могу. Мне все же кажется, тут сыграли роль некие лоббистские интересы. Но, видимо, лоббисты недооценили существенного критического настроя Запада. Хотели принять этот закон побыстрее. Но я считаю, что качество законов важнее сроков их принятия. Говорил об этом и на встрече с президентом. Между прочим некоторые законы годами лежат в Думе и не принимаются. Только у наивного могут не возникнуть соображения относительно того, почему не принимается, например, закон о лоббизме...
РГ | Его некому пролоббировать.
Лукин | ...Или, скажем, закон о контроле общественных организаций над местами заключения.
РГ | В беседе с президентом вы раскритиковали проект закона о некоммерческих организациях. Президент согласился с вашими доводами?
Лукин | Во всяком случае, президент не возражал против них. Если мы не сможем добиться общественного обсуждения важных для общества законов, у нас никакой стабильности не будет. Стабильность должна существовать на уровне широкого консенсуса. А когда стабильность вводится ударом кулака по столу, это только приводит к напряженности социальной. Я убежден: нужна существенная переработка этого закона, существенная переработка многих его статей.
РГ | Какая существенная переработка?! Второе чтение предполагается провести 16 декабря.
Лукин | Я решительно против того, чтобы 16-го обсуждался этот вопрос. Беготня с выпученными глазами - это не то, что нам нужно. Нам нужно обсуждение. Нужна демократическая работа. А не изображение, что у нас все в порядке.