Всего же, по его словам, в 2006 году государственным оборонным заказом предусмотрено выделение 236 миллиардов 694 миллионов рублей, что почти на 53,5 миллиарда больше, чем в прошлом году. Судя по всему, впервые за последние 15 лет в вооруженные силы России начинается ритмичная поставка новой военной техники. Это стало возможным и потому, что в полную силу заработала новая структура управления - Федеральная служба по оборонному заказу.
Рособоронзаказ, как еще ее называют, был образован указом президента РФ и почти сразу оказался окружен ореолом тайны. Глава нового ведомства Андрей Бельянинов не дал ни одного интервью, не мелькал на экранах телевизоров. Но вот обет молчания прерван. Сегодня Андрей Бельянинов отвечает на вопросы "Российской газеты".
Российская газета | Андрей Юрьевич, была ли необходимость создания еще одной бюрократической структуры для руководства оборонным заказом? Ведь многие уверены, что проблема госзаказа не в том, что мало чиновников, руководящих денежными потоками, а в том, что потоки эти скудны и финансов хронически не хватает.
Андрей Бельянинов | Мы тоже прошли через поиски ответа на этот вопрос. Сначала, когда только формировалась концепция новой службы, была уверенность в ее необходимости. Затем, погрузившись в проблему достаточно глубоко, появился пессимизм - я сам задавал себе вопрос: а надо ли?
Но в итоге все сомнения были отброшены и Рубикон перейден в январе прошлого года, когда был подписан Указ президента РФ, в котором четко определялся круг вопросов, отнесенных к компетенции Федеральной службы по оборонному заказу. Прошедший год показал, что решение было верным, и новая служба оказалась не каким-то пятым бюрократическим колесом, а именно той госструктурой, которой действительно не хватало.
РГ | Рособоронзаказ стал неким подобием Счетной палаты внутри министерства обороны РФ. Неужели до вас учетом и контролем никто не занимался?
Бельянинов | В таком объеме - действительно никто. К тому же в зону нашей ответственности вошли все госзаказчики - всего тридцать семь. А это и ФСБ, и МВД, и МЧС, и минюст...
Мы продолжаем оперировать таким понятием, как "оборонка", подразумевая совокупность оборонных отраслей промышленности. Но ведь в чистом виде оборонной промышленности у нас фактически не осталось, если не считать производств, которые не поддаются диверсификации, - к примеру, боеприпасной или ядерной отраслей. И здесь надо определиться, провести инвентаризацию тех предприятий, которые традиционно относились к той самой "оборонке", выяснить, кто и на что способен. А выяснив, без сожаления отсечь омертвевшие части. Своеобразный управляемый дефолт в ОПК будет скорее благом, чем катастрофой.
Необходимо провести (и этим мы занимаемся) оценку целесообразности всей совокупности гособоронзаказов для их оптимизации. Исторически сложилось так, что различные госзаказчики, даже в рамках одного ведомства - того же министерства обороны, финансировали фактически идентичные разработки. Пример - зенитно-ракетные комплексы С-300, которых есть три разных типа при практически одинаковых характеристиках: для ПВО сухопутных войск, для ПВО страны и для морского базирования.
О дублировании в наших вооружениях говорилось и раньше. Однако реально бороться с этими пережитками начали лишь сейчас. А для этого надо было сначала все посчитать и проверить.
РГ | Каковы результаты проверок? И что, по-вашему, больше всего тормозит перевооружение армии, авиации и флота современной техникой?
Бельянинов | Специалистами нашей службы в прошлом году было проведено больше четырехсот проверок. Выявлялись не просто недостатки, но, увы, и то, что можно характеризовать как уголовное преступление. Часть материалов передана в правоохранительные органы. Однако для нас главное не это. В тесном контакте с представителями заказывающих управлений силовых ведомств и исполнителями мы ищем пути оптимизации гособоронзаказа.
Недостатков, к сожалению, хватает. Скажем, заключен выгодный контракт, а деньги на счета предприятия начинают поступать чуть ли не в конце года, когда надо уже отчитываться о выполненных работах. Кто виноват? Некоторые директора уверены, что это прежде всего финансисты заказчиков, которые просто крутят в банках выделенные государством деньги. Но наши проверки таких фактов не выявили. Доходность от банковских операций сегодня минимальна, и рисковать ради ничтожной прибыли смысла, наверное, нет. Скорее всего, дело в неком советском пережитке. Исторически почему-то принято деньги сначала придерживать, а выделять ближе к концу года, причем в возрастающих объемах. У многих финансистов сохранилась подобная инерция мышления, хотя в последнее время минфин перечисляет все заявленные суммы на счета заказчиков довольно оперативно. Мы следим за ситуацией и посмотрим, насколько ритмично пойдет финансирование в текущем году.
Другой серьезный пробел - вопрос ценообразования. Здесь вообще полная путаница, которая привела к тому, что головные исполнители даже при своевременном выполнении работ и бесперебойном финансировании оказываются на грани рентабельности. Когда-то в нашей прессе иронизировали над тем, что поставщики Пентагона предлагают американским военным унитазы по цене золота, и армия США будто бы такую золотую сантехнику покупает. Мы столкнулись с похожими проблемами.
Поставщики комплектующих порой накручивают такие цены, что обычная гайка становится если не золотой, то серебряной. Объясняется это стремительно растущими накладными расходами, и вроде как в условиях рынка придраться не к чему. Есть факты продажи одного и того же изделия или товара одним и тем же исполнителем разным заказчикам по разным ценам. Понятно, что такого быть не должно. Вопрос научно обоснованного ценообразования, хотя он не простой, должен быть решен, и чем скорее, тем лучше. Иначе рассчитать стоимость гособоронзаказа даже на год вперед будет очень сложно. Стоит подчеркнуть, что в Федеральной службе по тарифам нас прекрасно понимают.
Немало проблем и в области правового обеспечения интересов тех, кто вовлечен в сферу гособоронзаказа, в этом направлении мы тоже работаем. Да и сам он пока не стал законом, который необходимо формулировать очень тщательно и выполнять беспрекословно. Пока же порой имеет место легковесный подход: примем оборонзаказ по каким-то направлениям на скорую руку, а в течение года скорректируем. При таком подходе проигрывают все, включая государство.
РГ | Сталкивались ли вы с ситуацией, когда какие-то задачи, поставленные "оборонке" государством, решить мы уже не в силах?
Бельянинов | К сожалению, да. Скажем, недавно принято решение вернуть в армию каракулевые папахи, пошив которых как раз идет по линии оборонного заказа. Раньше эти папахи шили в Дагестане, а сейчас уже не можем - на Северном Кавказе не осталось каракулевых овец. Возможных исполнителей приходится искать, в том числе и за границей.
Если же более серьезно, то действительно есть ряд критических направлений, которым нужно самое пристальное внимание. Иначе отстанем от мирового уровня навсегда. Так, США сегодня готовятся к поставкам в свои ВВС и на мировой рынок легкого истребителя пятого поколения. Мы же остановились на поколении "4+", а наш истребитель пятого поколения, работы над которым идут довольно успешно, относится к классу тяжелых машин. То есть в сегменте легких истребителей у нас могут возникнуть определенные проблемы. Наверное, они решаемы, но решать их надо уже сейчас.
Налицо старение кадров нашей интеллектуальной элиты. На японских фирмах, работающих в высокотехнологических областях, средний возраст сотрудников не выше 30 лет, а у нас превышает 60. Ряд научных школ по оборонным направлениям уже потерян.
Мне кажется, перед оборонно-промышленным комплексом надо поставить ряд неких сверхзадач, выполнение которых привлечет молодых специалистов и обеспечит прорыв в будущее самых высоких технологий.
Есть еще один момент, прямо не относящийся к "оборонке", но имеющий для страны жизненно важное значение. Всем известна ситуация на Кавказе. В немалой степени негативные моменты в том же Дагестане связаны со стагнацией экономического развития данного региона. А ведь помимо каракулевого производства там остался мощный промышленный потенциал. Мы тщательно изучили возможности дагестанских предприятий и считаем, что их загрузка по оборонному заказу может сыграть положительную роль в стабилизации внутриполитической обстановки как в самой республике, так и на всем Северном Кавказе.
РГ | Проблем в обеспечении оборонной достаточности России хватает. А хватит ли у вашей службы профессионализма и сил для выполнения тех задач, которые обозначены? И главное - хватит ли у государства денег на постановку и реализацию некой научно-технологической сверхзадачи, если таковая будет все-таки определена?
Бельянинов | У нас работают специалисты самой высокой квалификации, включая 4 докторов и 29 кандидатов различных наук. К тому же в подчинение службы переданы три солидных организации: Всероссийский институт межотраслевой информации, ЦНИИ экономики и систем управления, "Рособоронстандарт". Так что профессионализма у нас, уверен, хватит. Сил тоже не занимать - это доказано тем объемом работ, которые были проведены специалистами Федеральной службы по оборонному заказу в прошлом году.
А насчет средств - это вопрос, скорее, не ко мне, хотя их рациональный расход мы постараемся обеспечить. Вообще же повторю: денег не только на закупку военной техники, но и на тыловое обеспечение, капитальное строительство и по другим статьям расходов всех силовых ведомств выделяется немало. В совокупности общий гособоронзаказ можно оценивать более чем в 500 миллиардов рублей. Если нам удастся отсечь все лишнее, то, уверен, государство может смело ставить любую сверхзадачу - она будет выполнена.