Поделиться
Экс-президент СССР Михаил Горбачев воспользовался своим правом нобелевского лауреата и выдвинул соискателем на аналогичную награду 2006 года экипаж атомной подводной лодки К-19, на которой в июле 1961 года произошла тяжелая авария реактора, но экипаж своими самоотверженными действиями предотвратил худший из сценариев. Как подтвердили "Российской газете" в пресс-службе "Горбачев-фонда", соответствующее ходатайство уже направлено в Нобелевский комитет.
О трагической судьбе экипажа К-19 теперь наслышаны многие - не только в России, но и далеко за ее пределами. Во многом - благодаря успеху одноименного голливудского фильма Кэтрин Бигеллоу, созданного на основе реальных событий, и исполнителю главной роли Харрисону Форду. А до начала 90-х годов прошлого столетия - более тридцати лет! - все произошедшее скрывали под завесой строжайшей тайны.
К-19 была первой в СССР атомной подводной лодкой, способной нести на своем борту три баллистические ракеты в ядерном снаряжении. Построенная по проекту ЦКБ "Рубин" в Северодвинске в рекордно короткие сроки, она была нашим ответом на появление у американцев ракетной подводной лодки "Джордж Вашингтон".
В июне-июле 1961 года К-19 выполняла боевую задачу, действуя по плану больших океанских учений "Полярный круг". В районе острова Ян-Майен, далеко от родных берегов, неожиданно лопнула труба в системе охлаждения одного из двух реакторов. Как следствие - начался стремительный разогрев активной зоны, что грозило неминуемым взрывом, а по отсекам корабля с аэрозолями и паром поползла невидимая, но убивающая все живое радиация. Никакими штатными мерами справиться с нарастающей катастрофой было нельзя. И тогда по приказу своего командира капитана первого ранга Николая Затеева офицеры и матросы К-19, сменяя друг друга в аварийных партиях, шли в реакторный отсек, чтобы смонтировать нештатную систему охлаждения реактора, а затем, когда и она дала сбой, снова отправились в радиоактивное пекло, чтобы ее восстановить...
В конце концов они укротили вышедший из повиновения реактор, корабль остался на плаву и был прибуксирован в базу. Но уже в считанные дни после аварии от полученных доз радиации погибли восемь членов экипажа. А выжившим было суждено долгие месяцы скитаться по клиникам и госпиталям.
4 июля 1991 года, в тридцатую годовщину аварии на К-19, в Москве впервые открыто собрались оставшиеся в живых члены первого экипажа, отслужили панихиду в Елоховской церкви, а затем отправились на Кузьминское кладбище.
Туда, где зажатые среди прочих могил, под казенными обелисками уже тридцать лет покоятся останки их товарищей, скончавшихся от облучения.
Дозы были настолько большие, что даже в специальной клинике Института биофизики, где к тому времени были собраны лучшие специалисты по радиационной медицине, не смогли спасти обреченных...
На ту первую встречу ветераны-подводники впервые решились пригласить журналистов. Когда все слова, подобающие печальной дате, были сказаны, членов экипажа позвали сфотографироваться. В узких промежутках между оградами пожилые люди стали выбираться на центральную аллею кладбища. У крайней могилы один из них задержался и, не сразу найдя свободное место для цветов, вместе с розами виновато обронил:
- Сеньке, соседу по койке...
Юрий Доронин и Семен Пеньков в один год примерили в Заполярье флотские тельняшки, их койки в береговом кубрике стояли рядом. И в отпуск летом 61-го они собирались поехать вместе. Семен часто рассказывал о родных воронежских местах, о том, какая у него в деревне замечательная пасека... Но отпуск Пенькову перенесли - предстоял дальний поход, и Доронин уехал один.
Там же на Кузьминском кладбище я познакомился с помощником командира К-19 Владимиром Ениным, который руководил работами в аварийном реакторном отсеке.
- Все материалы, касающиеся аварии нашего корабля, были закрыты, - рассказывал Владимир Николаевич. - И только в 1990 году прошла информация о подводной лодке К-19 в газете "Правда". Командир обращался с письмом в министерство обороны, туда же обращались и моряки с коллективным письмом. Вероятно, эти письма до министра не дошли. Письмо командира проигнорировали, а из министерского аппарата моряки получили невразумительный ответ.
Но мы не плачемся в манишку ближнего, говорили подводники. Пережили аварию, переживем и это. Все поколения К-19 благодарны последнему командиру лодки Олегу Адамову и его экипажу, которые организовали встречу, а вернее, прощание ветеранов со своим кораблем. В июле 1990 года все подводники присутствовали на символическом последнем спуске флага. Корабль отправлялся на вечный покой. Подводная лодка К-19 была в строю без малого 30 лет.
В июле 61-го, когда разыгралась драма, на борту подлодки вместе с прикомандированными специалистами находилось 139 человек. Сегодня, по словам Виктора Дмитриевича Стрельца, в живых осталось не более шестидесяти. Командир первого экипажа К-19 Николай Владимирович Затеев до адмирала не дослужился, был уволен в запас в звании капитана первого ранга. В 1998 году он скончался и похоронен, с согласия родственников и членов экипажа, на Кузьминском кладбище, рядом со своими бывшими подчиненными.
А старшина второй статьи Виктор Стрелец в том походе был электриком в носовых отсеках подлодки, свою порцию радиации получил и он, но разделил счастливую участь тех, кто выжил и стал свидетелем запоздалых признаний. Сегодня он профессор, преподает в Российской сельхозакадемии. Вчера читал студентам лекцию о лекарственных растениях, в перерывах и после несколько раз звонил в редакцию - как всегда волновался, чтобы мы не забыли о ком-то из его товарищей и чего-нибудь ненароком не перепутали. Чтобы упомянули про Ивана Кулакова из Минска, за которого они хлопотали всем экипажем и добились-таки - не так давно ему вручили орден Мужества. А до того его "наградой" за подорванное здоровье был... фотоаппарат ФЭД, подаренный командованием при увольнении в запас.
ПАМЯТЬ
Подводники из экипажа К-19, умершие от лучевой болезни в июле 1961 года:
капитан-лейтенант Ю. Повстьев, лейтенант Б. Корчилов, главный старшина Б. Рыжиков, старшина 1 статьи Ю. Ордочкин, старшина 2 статьи Е. Кашенков, матросы С. Пеньков, В. Харитонов, Н. Савкин.
В 1970 году от последствий облучения умер командир БЧ-5 капитан 1 ранга А. Козырев
Они спасли мир
| Прямая речь |
Экипаж советской атомной подводной лодки К-19 совершил подвиг, значимость которого еще не получила достойной оценки. Авария атомного реактора на борту субмарины 4 июля 1961 года могла привести к его взрыву и последующей экологической катастрофе акватории океана, в десятки раз превосходящей чернобыльскую трагедию.
В то сложное время периода "холодной войны", Карибского кризиса взрыв мог быть расценен как военная провокация со стороны СССР. Ответ со стороны США и НАТО мог последовать незамедлительно. Трудно представить, к чему бы это могло привести.
Все, кто находился в то утро на борту лодки, кто выполнял свою работу, достойны быть признаны человеческим сообществом как люди, сделавшие все возможное для спасения мира на земле. Присуждение экипажу подлодки К-19 Нобелевской премии мира может стать достойной оценкой их уникального подвига, значимость которого с течением времени только возрастает. Кроме того, подобный акт стал бы еще одним достойным символом бесповоротного окончания "холодной войны".
Этого признания долго ждали
| Точка зрения |
Игорь Курдин, капитан I ранга, председатель Совета Санкт-Петербургского клуба подводников:
- Мы поддерживаем это выдвижение и на совете клуба приняли обращение в его поддержку. Лично я о письме в Нобелевский комитет узнал в минувшую субботу, когда хоронили Юрия Федоровича Мухина из экипажа К-19. В том походе старший лейтенант Мухин командовал ракетной БЧ-2. По существу, он был первым ракетчиком на первой советской атомной подлодке с баллистическими ракетами. И что тогда пережил, имея под своим началом ядерные боеголовки, у какой черты они все стояли, можно лишь догадываться, проводя аналогии с Чернобылем.
Из Москвы на похороны приехал Виктор Дмитриевич Стрелец из того же экипажа - он и рассказал, что состоялось официальное выдвижение. Мухин до этого не дожил, хотя о разговорах таких слыхал. Удивительно, что об этом до сих пор ничего не знают многие высокие чины ВМФ.
Жаль. Потому что подводники, кто был в том походе, на мой взгляд, заслуживают самого высокого признания. Аварий на флоте случалось много, но та была не просто первая на атомной подлодке с ядерными ракетами, она была особая. И потому что в случившемся не было вины экипажа, и потому что действовали они исключительно самоотверженно. В итоге спасли не только корабль и большую часть экипажа, но и предотвратили опасный международный инцидент с непредсказуемыми последствиями.
Записал Александр Емельяненков
Прецедентов не было, но шансы есть
| Процедура |
Директор Нобелевского института Гейр Лундестад сообщил корреспонденту "РГ", что в целом экипаж подводной лодки может получить Нобелевскую премию, но каждый из моряков по отдельности - нет. Он разъяснил процедуру и условия получения Нобелевской премии.
- На премию может номинироваться только три человека. Однако возможен вариант, что один представитель всего экипажа получит премию на всех. Но такое решение принимает только нобелевский комитет", - уточнил Лундестад.
Он привел в пример МАГАТЭ и ее главу Муххамеда аль-Барадея, получившего Нобелевскую премию в прошлом году.
- Эта премия досталась не только лично господину аль-Барадею, но и всему агентству, - подчеркнул Лундестад.
По его словам, предложение Михаила Горбачева о выдвижении экипажа подводной лодки на получение Нобелевской премии вполне укладывается в правила Института.
Согласно новому положению, введенному в 2003 году, список лиц и организаций, имеющих право предлагать кандидатов на получение данной премии, значительно расширился. В их число теперь входят члены правительств и законодательных собраний, профессора социальных, исторических, философских и юридических наук в университетах, главы исследовательских институтов, а также лауреаты Нобелевской премии мира.
- Горбачев как раз является лауреатом премии. Поэтому и имеет право выдвигать новых номинантов, - отметил Лундестад.
Подготовила Надежда Сорокина