Поделиться
Некоторые газеты формулируют еще более оптимистично: бесстыжей индустрии конвейерных блокбастеров приходит конец - зрители требуют от кино актуальных и конструктивных идей.
Мыльная опера
"Берлинский фестиваль, несомненно, - политический, - подтвердила на пресс-конференции жюри его президент, знаменитая британская актриса Шарлотта Рэмплинг. - Это фестиваль, который имеет смелость говорить миру о его самых острых проблемах, отражая их в зеркале киноискусства".
Первый же громкий фильм Берлинале "Сириана" Стивена Гэгэна показал, как бизнес ворочает политикой, и приобрел репутацию американского "антиамериканского кино" (о нем я рассказал в "РГ" в субботу). Выдвинутый вместе с "Мюнхеном" Стивена Спилберга на "Оскара", он пытается, став над схваткой, понять мотивы палестинских экстремистов и уравнивает с ними авантюры, предпринимаемые ЦРУ по указке нефтяных воротил. Во вторник в Берлине покажут "Дорогу на Гуантанамо" Майкла Уинтерботтома - о насилии в американской тюрьме.
Предстоят ленты о волне изнасилований и наркомании - немецкая "Свободная воля" и австралийская "Конфетка". Наконец, голливудские студии заканчивают съемки двух картин о подоплеке атаки 11 сентября. "Такие проблемы часто скрыты от глаз людских, и фильмы открывают людям глаза на эти тайные пружины, движущие миром", - добавила Шарлотта Рэмплинг.
Терпимость к непохожим - тоже политика. Поэтому наблюдатели включают в эту тенденцию нового проблемного кино и лидера "оскаровской" гонки гей-вестерн "Горбатая гора", а Берлинале свой конкурс начал датским "Мылом" - о том, как тоскующая женщина открывает в соседе-транссексуале родственную душу.
Этот фильм дебютантки в полнометражном кино Перниль Фишер Кристинсен - последний всплеск догматических радостей: о "Догме" напоминают съезжающие набок вступительные титры и как бы натуральный свет. Есть и закадровый текст, читаемый тем же бархатно-замогильным голосом, что звучал в "Догвилле" Триера. Действие не покидает двух квартир стандартного дома. В одной живет истерическая женщина за тридцать, в ней кипят неутоленные желания, и она распахивает у окна груди - словно разворачивает антенны, способные поймать ей простое бабье счастье. Но, создание взыскующее, она гонит бойфренда Кристиана, неспособного дать ей нужную дозу поэзии. Эту дозу она находит этажом выше у столь же одинокого транссексуала Ульрика, живущего под именем Вероника с беленькой собачкой в ожидании разрешения сменить сильный пол на слабый.
Лучшее в фильме - актеры. Игра их построена на нюансах, и в сходных обстоятельствах они, на мой взгляд, дают сто очков вперед исполнителям "Горбатой горы" - органичнее и в конечном итоге трагичнее. Это касается не только Трин Дирхольм, играющей Шарлотту, и Дэвида Денчика, которому женское обличье идет больше мужского, но и Франка Тиля (бойфренд), и Элизабет Стинтофт в роли матери Вероники. Отдельный приз за вклад в киноискусство я бы дал собачке: когда она в кадре, ни на кого больше смотреть невозможно.
Новый "Покахонтас"
Премьеры своего "Нового света" Терренс Малик ждал долго: сценарий написал еще в 70-х, но проект пролежал без движения до 2004 года. Малик вообще снимает крайне редко, и за 63 года жизни это его пятый фильм, но у него репутация величайшего поэта американского кино. Последний его шедевр "Тонкая красная линия" поразил мир в 1998 году, предпоследний - "Дни жатвы" - в 1978-м.
"Новый свет", показанный в Берлине вне конкурса, - поэтический вариант диснеевской анимации "Покахонтас", четырехвековой легенды о любви одного из первых переселенцев из Британии в Америку солдата удачи Джона Смита (в этой роли Колин Фаррелл) к дочери предводителя индейского племени юной Покахонтас.
Малика просто так, "с мороза", смотреть нельзя, на его волну надо настроить свой эмоциональный приемник. По стилистике его сравнивают с Тарковским: он так же не выстраивает мизансцен - камера словно блуждает в распахнутом ей навстречу мире, улавливая его дуновения. Даже батальные эпизоды у него непохожи на то, как их показывают в блокбастере - скорее напоминают беззвучную грезу, поэтическое воспоминание, миражное отражение когда-то отгрохотавшего. Мы не наблюдаем событие и не являемся его участниками - мы его вспоминаем. Возможно, так душа после смерти человека обозревает с высоты его отшумевшие страсти.
Отсюда и любовь в картине идеальна, поэтична и бесплотна - здесь грубосексуальных сцен быть не может по определению. Отсюда и кажущиеся "общие места", какими полнятся воспоминания. Визуальное и звуковое решение картины надо отнести к разряду шедевров - мы давно не ощущали на экране столь мощного дыхания первозданной, еще не тронутой человеком природы, и кино со времен Флаэрти не было столь пантеистичным. Правда, поэтическому строю картины вредят "внутренние монологи": они тут лишние - все сказано и без них.
Занятно, что актриса Ирен Бедард, которая в диснеевском "Покахонтасе" озвучила дочь индейского короля, теперь уже вживую играет ее мать. На пресс-конференции она рассказывала о том, какое значение режиссер придавал подлинности обстановки: "Он не допускал современных методов строительства декораций - все должно было делаться теми инструментами, какие использовались в ХVII веке. Даже костюмы шились строго по тогдашним технологиям". О Терренсе Малике она сказала коротко: "Он - гений, это точно".
Как истинный гений, сам Малик в Берлин не приехал.
Эксгумация фон Триера
На Берлинале распространен новый манифест зачинщика датской "Догмы" Ларса фон Триера - "Заявление о реанимации". Смысл его в том, что датский эпатажник, приступив к съемкам фильма "Наш общий босс", решил сократить все параметры кинопроизводства - от бюджета, технического обеспечения, численности съемочной группы и отбора актеров до дистрибуции. Заодно Триер решил более не выставлять свои картины на "престижные экзотические фестивали" типа Каннского, откуда он все последние годы уезжал без призов, и премьеру "Босса" устроить на фестивале в своем Копенгагене 21 сентября. Обещанная Триером 3-я часть его "антиамериканской трилогии" "Васингтон" отложена на неопределенный срок. Все эти шаги обусловлены тем, что продюсер Вибеке Винделов отказалась от сотрудничества с Триером, и у него новый менеджмент. С его помощью Триер надеется "вернуть себе прежний энтузиазм к киносъемкам". Кроме того, он собирается сократить расходы на рекламу фильмов за счет "увеличения публикаций в качественной прессе". "Короче говоря, - резюмировал Триер, - на пятидесятом году жизни я чувствую, что заслужил привилегию ужаться. Надеюсь, эта попытка возродиться принесет свои плоды".