Поделиться
Судя по всему, у стороны обвинения имеются сложности с доказательной базой. На такую мысль наводит периодическое появление в прессе материалов о ходе следствия, которое якобы располагает очень весомыми доказательствами вины обвиняемых. Не секрет, что такие сведения попадают в газеты в результате утечек из следственных органов. Но ведь адвокатам всех сторон категорически запретили рассказывать прессе о ходе следствия. При этом работники Генеральной прокуратуры категорически отрицают свою причастность к утечке служебной информации.
В свое время высокий следственный руководитель объяснял корреспонденту "РГ", что передавать прессе хоть какие-то подробности дела до суда ему разрешили лишь в одном случае: если появились сомнения, что дело беспрепятственно пройдет в суде, то можно подкрепить его "общественным мнением".
Самая большая утечка следственной информации случилась, судя по всему, перед 17 марта, к годовщине покушения на главу РАО "ЕЭС России". В одной из газет был опубликован материал, где приводились основные доводы обвинения. Правда, на главный вопрос, как в поле зрения следственной бригады попал бывший офицер военной разведки, остался без ответа.
По озвученной версии случилось это так. Начальник штаба 9-го спецбатальона ДПС 1-го спецполка "Северный" Сергей Иванов услышал на своем спецпосту на 45-м километре Минского шоссе сообщение о покушении и "рванул к месту взрыва". При повороте на Жаворонки он обратил внимание на зеленый SAAB, стоявший на обочине федерального шоссе в семистах метрах от поворота, и запомнил номер. Еще он увидел, как в машину запрыгнули два человека. Честно говоря, разглядеть с семисот метров на грязной машине номер - смахивает немножко на чудо.
Побывав на месте взрыва, Иванов вернулся к месту стоянки зеленой иномарки и увидел тропинку, ведущую в лес, в направлении места покушения. Заподозрив, что таинственный SAAB стоял здесь неспроста, офицер ДПС внимательно проглядел всю видеосъемку камер наблюдения, нашел зеленую машину с запомнившимся ему номером и выяснил по базе данных ее владельца, точнее владелицу.
Ни попыток схватить за руку злоумышленников по горячим следам, ни объявления плана "Перехват" сделано не было, хотя задержать машину предполагаемых террористов на первом же посту ГАИ, коих на Минском шоссе предостаточно, было вполне возможно.
Несколько часов спустя во двор дома, где живет семья Квачковых, нагрянула целая толпа оперативных работников в сопровождении тоже многочисленных представителей прессы. Увидев в окно, что вокруг машины собрались какие-то люди, Квачков вышел на улицу и тут же был закован в наручники. Практически сразу в квартиру разведчика, как рассказывала корреспондентам "РГ" Надежда Квачкова, стали ломиться сотрудники одной из газет с просьбой прокомментировать арест мужа и его причастность к покушению на Чубайса. Следователи пришли много позднее и учинили обыск...
Поскольку машина была зарегистрирована на Надежду Квачкову, логично было бы сначала допросить ее - по доверенности на машине мог ездить кто угодно. Но юридической владелице машины ни тогда, ни до сих пор про доверенность не задали ни одного вопроса. Зато все телеканалы спустя часы после покушения сообщили о задержании Владимира Квачкова.
Главной уликой, на основании которой, судя по публикациям, будет строиться обвинение, стали коврики, на которых лежали на снегу покушавшиеся. Их было обнаружено и изъято пять штук. Но на самих ковриках не было обнаружено никаких следов Квачкова, Найденова и Яшина, якобы лежавших в засаде. А вот на рулоне, изъятом на даче Квачкова, эксперты обнаружили срезы, идентичные тем, что имелись на ковриках, найденных на месте покушения. Как попал стерильный рулон на дачу?
Если у следствия нет других, более весомых улик, то доказывание вины представляется делом весьма проблемным. А поэтому следствие объективно заинтересовано в том, чтобы процесс был закрытым. Но что интересно: не меньше в закрытости процесса заинтересованы и самые разные политические силы. Дело в том, что они по своим соображениям лепят из бывшего разведчика некого общественного лидера - кто со знаком плюс, кто со знаком минус.
Кстати
Один из самых известных адвокатов России - Анатолий Кучерена, являющийся официальным защитником Анатолия Чубайса, на вопрос, закрытым или открытым должен быть процесс, категорично ответил: "Какая-то часть процесса, касающаяся подробностей приготовления преступления, может слушаться в закрытом режиме, но сам суд однозначно должен быть открытым".