Поделиться
В театральном деле поставить в тысячу первый раз "Гамлета" - обычная вещь. В кино поставить заново хороший сценарий - каждый раз ЧП. Но в последнее время в сфере ремейков (по-русски - "переделов") наблюдается оживление. Самый нетрадиционный случай - недавняя постановка на театральной сцене киномюзикла 30-х годов "Веселые ребята". Получилось занятно.
Впрочем, такие переделы редкость только для России. На Бродвее сюжеты непрерывно гуляют с экрана на сцену и обратно. И вот на экранах новая американская "Розовая пантера". С теми же персонажами, что в знаменитой комедии Блэйка Эдвардса 1963 года, но уже в постановке Шона Леви. Инспектора Клузо, которого впервые обессмертил Питер Селлерс, теперь играет Стив Мартин - актер тоже хороший. Специалитетом Селлерса, его ноу-хау была непередаваемая элегантность, с которой он садился мимо стульев и хлопался лбом о стенку. Мартин скопировал у Селлерса практически все: ужимки, важный вид, даже усики, но то, что у Селлерса было трагикомично, у Мартина выглядит глупо. Разница неуловима, но сформулировать можно: у Селлерса была актерская ироничность, Мартин же играет впрямую. Поэтому у Селлерса мы видели умного актера в роли дурака, а у Мартина - только дурака. С умным актером весело и интересно, с дураком очень скоро соскучишься. Вот как важно в актерском деле умение отделять себя от своего комического персонажа.
Если хорошенько поискать слово, которое полнее всего определит новую версию "Розовой пантеры", это будет - "непереносимо". Непереносимо глупо. Нестерпимо бесталанно. Авторы делали ремейк "Пантеры", а сделали подобие нашего "Аншлага". На память о блистательном прошлом Клузо осталась только культовая мелодия Генри Манчини.
Что же произошло? Ведь и Стив Мартин - актер хороший. Он действительно знает, как смешить публику. Значит, есть в искусстве вещи, которые в принципе повторить нельзя. Сценарий "Розовой пантеры", совершенно очевидно, не "Гамлет". Это просто набор смешных ситуаций и, как говорили в немом кино, "гэгов" - сырье для актерской импровизации. Поэтому изобрел инспектора Клузо, дал ему жизнь один только Питер Селлерс. Это он вместе с режиссером Блэйком Эдвардсом придумал и олицетворил ставшую классической роль-маску. Подобно тому, как Чаплин придумал и олицетворил Маленького бродяжку. Бродяжка старился вместе с его создателем и умер, когда тот решил с ним расстаться. Повторить фирменного чаплинского героя никому не приходило в голову: это было бы безумием.
Что же тогда пытался повторить Стив Мартин? Изобразить Питера Селлерса - невозможно. А роль-маска умерла вместе с ее родителем. Стало быть, играть Мартину в фильме нечего. Остается комиковать на пустом месте. И чем больше он старается, тем менее это смешно.
Вскоре грядет второе пришествие "Продюсеров". Эта комедия Мэла Брукса, снятая в 1968 году, до сих пор не сходит с телеэкранов. Ее герои, неудачливый театральный продюсер и ушлый страховой инспектор, придумывают способ заработать на провале спектакля при помощи страхового договора. Им нужно сделать самое плохое в истории Бродвея шоу: они находят недобитого фашиста-графомана и ставят по его пьесе мюзикл "Весна для Гитлера". Мюзикл оказывается столь ужасен, что публика принимает его за гениальную пародию - она устраивает авторам овацию, зато проваливается вся авантюра. Сюжет замечателен, и в 2001 году его ремейк осуществили на Бродвее. Безукоризненно смешных Зеро Мостеля и Джина Уайлдера сменили не менее смешные Натан Лэйн и Мэттью Бродерик. Спектакль стал самым успешным бродвейским проектом начала века и собрал обильный урожай премий "Эмми". И теперь уже его перенесла на экран режиссер Сьюзан Стромэн, взяв в герои все тех же Лэйна и Бродерика и придав им в партнерши Уму Турман. В апреле эта картина выйдет на наши экраны, но американская пресса сильно разочарована.
В российском кино ремейки - редкость. В 1998-м Петр Тодоровский сделал современный вариант фильма Абрама Роома "Третья Мещанская" - "Ретро втроем". И вот теперь Никита Михалков заканчивает работу над ремейком "разговорной драмы" американского классика Сидни Люмета "Двенадцать разгневанных мужчин". Сделанный в 1957 году по телепьесе Реджинальда Роуза, фильм соблюдал все три правила классицизма: единство времени, места и действия. Все происходило в комнате для судебного заседания, и в течение двух часов мы были свидетелями жарких споров присяжных о мере вины подсудимого: герой Генри Фонда в одиночку выступал против одиннадцати разъяренных людей, требовавших смертной казни, и его аргументация постепенно заставляла их изменить свою точку зрения. Это был высокий образец захватывающего интеллектуального триллера, а коллизия, когда возбужденные люди готовы принять скоропалительные решения, сегодня становится еще более актуальной.
Поэтому проект Михалкова, при всей его неожиданности (мы-то ждали "Утомленных солнцем-2"), кажется более чем своевременным. Автор будущего фильма перенес действие в Россию наших дней, а судят в картине чеченского парня. Как и Сидни Люмет, Михалков собрал на съемочной площадке созвездие мастеров: Сергей Маковецкий, Сергей Гармаш, Алексей Петренко, Валентин Гафт, Юрий Стоянов, Михаил Ефремов, Сергей Газаров, Александр Адабашьян, Виктор Вержбицкий, Роман Мадянов, Сергей Арцибашев... Сценарий вместе с Михалковым написали Владимир Моисеенко и Александр Новотоцкий - молодые драматурги, известные по фильму-триумфатору "Возвращение". Как и у Люмета, действие не покидает комнаты для заседаний присяжных, поэтому несложный в постановочном отношении фильм снят за несколько недель.
Михалков уже позволял себе такую "разминку" перед большим проектом, сделав в 1978 году вот таким же штурмовым методом "камерную картину" под названием "Пять вечеров" - наше кино тогда обогатилось одним из безусловных шедевров.