Всеволод Гаврилов: Приватизировать водоемы нельзя

Вчера Госдума приняла в последнем, третьем, чтении Водный кодекс. Закончены мучительные споры о том, кто теперь будет владеть водоемами.

Не появится ли вокруг озер колючая проволока? А рыбачить можно будет только за деньги? Слухи и домыслы вокруг нового Кодекса развеивает один из его авторов - замначальника департамента имущественных и земельных отношений, экономики природопользования минэкономразвития Всеволод Гаврилов..

Российская газета: Всеволод Валерианович, самый болезненный вопрос - будет ли введена частная собственность на водоемы?

Всеволод Гаврилов: Новая редакция Водного кодекса ни в коей мере не изменила действующее положение. Она просто сняла коллизию, которая у нас существует с 2000 года. По земельному законодательству собственник земельного участка имел право построить пруд. А по водному законодательству этот пруд может быть признан федеральной собственностью.

РГ: Но если этот пруд уже есть и человек хочет его приватизировать?

Гаврилов: На сегодняшний день, если этот пруд находится в пределах одного земельного участка, он по одному законодательству является частью этого земельного участка, а по другому - нет. Мы просто убрали противоречие. Если этот пруд находится, например, на территории общего пользования поселения, то его приватизация категорически запрещена. Вообще ставить вопрос о приватизации неправильно.

РГ: А все именно так и ставят.

Гаврилов: Потому что невнимательно читают закон. Никоим образом водные отношения не связаны с приватизацией. Нельзя купить пруд отдельно от земельного участка, на котором он находится. Пруд следует судьбе земельного участка.

РГ: Так какие все-таки водные объекты вместе с земельным участком можно приобрести в частную собственность? Я хочу купить земельный участок, на котором находится водохранилище. Я могу это сделать?

Гаврилов: Нет. Потому что водохранилище является федеральной собственностью.

Можете купить пруд, который находится в пределах одного земельного участка. Я подчеркиваю: речь не идет о приобретении пруда, речь идет о нормальном обороте земельных участков, на которых находятся пруды.

РГ: Я все-таки приобрела в собственность участок с таким водоемом. Имею право поставить забор и никого туда не пускать?

Гаврилов: Земельное законодательство установило ваши обязанности, которые вы должны соблюдать вне зависимости от того, есть у вас пруд или нет.

Вы, например, обязаны пускать туда людей, которые ведут поиск полезных ископаемых, геодезическую работу и так далее. А что касается рядовых граждан, соседей, то вы уже сегодня, до принятия нового кодекса, имеете право никого туда не пускать.

Если этот земельный участок с прудом находится на землях общего пользования, то его приватизация запрещена.

РГ: Я присмотрела в Подмосковье один славный карьер, далеко от всяких населенных пунктов, на котором сегодня масса народа ловит рыбу. Если я куплю участок с этим карьером, то могу огородить его колючей проволокой и послать подальше всех рыболовов?

Гаврилов: Если есть карьер, на котором люди любят отдыхать и ловить рыбу, муниципалитет должен объявить это место зоной рекреации, зоной общего пользования - и проблема исчезнет: этот участок нельзя продать. Если же муниципальная власть в силу каких-либо причин объявила этот участок земли свободным к продаже, то никто не запрещает его и сегодня продать.

РГ: Предположим, что у муниципалитета нет денег, чтобы ухаживать за водоемами, чистить их, так он все эти водоемы распродаст.

Гаврилов: Зачем обязательно распродавать? Можно заключить договор водопользования, оставив пруд в собственности муниципалитета и давая возможность обустроить его, облагородить. Пожалуйста. И водоем при этом остается в общем пользовании, каждый может туда прийти и отдыхать.

РГ: Какие еще ключевые нормы вводит новый кодекс?

Гаврилов: Первое - разграничение собственности. Все естественные водные объекты отнесены к федеральной собственности. А водные объекты, которые сделаны руками человека (пруды, обводненные карьеры), следуют судьбе земельного участка, в границах которого они полностью расположены. То есть они могут быть и собственностью федеральной, и собственностью субъекта, муниципалитета, граждан и юридических лиц.

Тем самым поставлена точка в коллизии, которая была между нормой Земельного кодекса, разрешающей строить пруды, и другой нормой, которая провозглашает, что все водные объекты являются федеральной собственностью.

Второе. Установлено разграничение полномочий между Российской Федерацией и ее субъектами и даны дополнительные полномочия органам местного самоуправления.

РГ: И каким образом они разграничены?

Гаврилов: Регулятивные полномочия в основном сконцентрированы на уровне Российской Федерации. Значительная часть распорядительных полномочий передана субъектам. Но отдана не просто так. Федерация установила достаточно жесткий контроль за осуществлением этих полномочий. Предусмотрена даже процедура отзыва этих полномочий в случае их ненадлежащего исполнения.

Муниципальным органам, прежде всего муниципальным районам, предоставлены новые полномочия по регулированию использования воды для хозяйственного и бытового назначения.

РГ: Здесь подразумеваются любые водные объекты или только те, которые полностью находятся в пределах муниципального образования?

Гаврилов: Это может быть и целиком водный объект, и часть объекта, которая находится в пределах данного муниципального образования.

Третий принципиальный момент кодекса - упорядочена процедура предоставления прав пользования водными объектами. На сегодняшний день действуют два основания для пользования - лицензия и договор, причем нужно иметь одновременно то и другое.

Теперь эта процедура существенно упорядочена. Есть виды водопользования, для которых надо подписывать только договор (это, как правило, связано с забором воды предприятиями), а есть виды водопользования, на которые надо получать только решение, то есть административное основание. Например, проведение каких-либо работ на водах, рыболовство и т.д.

Принцип очень простой: там, где используется непосредственно вода или водная гладь, тогда нужен договор, а если на водоеме находится некий объект (например, нефтяная вышка, водный транспорт, опоры моста и т.д.), то здесь требуется решение.

Таким образом, устраняется избыточность администрирования, избегается двойная оплата: там, где действует договор, надо платить за воду, а там, где ты уже заплатил за право осуществления деятельности (за рыболовство, за использование недр и т.д.), дополнительная плата не требуется.

Следующий важный момент - упорядочены нормы публичного регулирования. Например, по таким чувствительным вопросам, как водоохранные зоны, режим их использования, нормы установлены непосредственно в кодексе.

РГ: Все-таки водоохранные зоны остаются? Была идея отказаться от них совсем.

Гаврилов: Остаются. Просто в действующем законодательстве есть возможность индивидуализировать режимы водоохранных зон и их границ. А новая редакция кодекса устанавливает их императивными требованиями.

То есть четко прописаны размеры и что делать можно в водоохраной зоне, а что нельзя. Чтобы не было двучтений. Понятно же: где водоохранная зона установлена, там одна ситуация, а где не установлена - другая. Теперь же эти зоны автоматом устанавливаются всюду.

РГ: Таким образом, выходит, что строить коттеджи на берегах нельзя? Или все-таки можно?

Гаврилов: И сегодня в водоохранных зонах могут находиться объекты, но по специальному разрешению.

РГ: С соблюдением определенных санитарных требований?

Гаврилов: Да. Мы оставили соблюдение требований. Потому что было неправильно, неэкологично их убирать. А вот специальные решения убрали из кодекса. Это означает обязанность соблюдения этих требований для всех участников отношений, но исключается возможность волюнтаристского решения - разрешить строительство или не разрешить.

РГ: То есть строить можно, кроме особо опасных объектов типа могильников, но при строгом соблюдении экологических требований?

Гаврилов: Да... которые регулируются законодательством об охране окружающей среды.