Поделиться
Вышло несколько докладов и статей во влиятельных журналах, резко критикующих политику России, порой даже провокационных. О некоторых из них я уже писал на страницах "Российской газеты" ("Россия и США: Обратно к мирному сосуществованию", 24.03.2006, "Ядерные школяры или провокаторы?", 31.03.2006). Одна за другой проходят конференции по России, тон которых не может не настораживать. Нашу страну стало модно ругать и немодно защищать. Примолкли традиционные сторонники сближения с нашей страной, зато оживились постаревшие рыцари "холодной войны".
Надо, правда, отметить, что западная, в частности, американская критика не идет ни в какое сравнение с вызывающей невеселое изумление руганью в адрес США и Запада, раздающейся с наших телеэкранов.
Но, как бы то ни было, в мире заговорили о кризисе в российско-американских отношениях и даже отношениях России с Западом в целом.
За прошедший месяц пришлось немало почитать, поездить, повстречаться со многими людьми, определяющими западное общественное мнение, политику в отношении нашей страны.
Поделюсь своими, естественно, неполными выводами из, как говорится, проделанной работы. Естественно, не претендую на истину в последней инстанции.
В США важнейшей, наверное, причиной критики является не положение в самой России или ее внешняя политика, а стремление рвущихся к власти, но не имеющих пока больших шансов демократов нанести максимальный ущерб президенту Бушу и его окружению. К атакующим "левым" демократам присоединилась часть "правых" республиканцев, начавших борьбу за его наследие.
Белый дом, несмотря на очевидные провалы в Ираке, сделал немало пропагандистки умелых ходов. Во-первых, он провозгласил главной целью и инструментом - "всем" - своей внешней политики борьбу за демократию, права и свободы человека во всем мире. Полагаю, что глубоко религиозный и мессианистски настроенный американский президент свято верит в то, что говорит, несмотря на то, что конкретная политика США в ряде случаев, мягко говоря, не соответствует провозглашенным идеалам, а курс на насильственную демократизацию отсталых стран просто контрпродуктивен. Но как бы то ни было, у демократов отобрали их главные традиционные лозунги, а атаковать Буша за Ирак при провозглашенном им курсе на борьбу с исламским радикализмом и терроризмом как главном конфликте современной эпохи - политическое самоубийство.
В экономике же дела идут пока неплохо. Поэтому часть соперников нынешнего президента выбрали тактику бить Буша Россией. Суть ее такова. Буш провозглашает курс на демократию во всем мире, а одна из крупнейших стран, возглавляемая к тому же его личным другом, "отступает от демократии по всем направлениям".
Но это "отступление" является не только дубиной, которой бьют американского президента и его госсекретаря, которые, кстати, пока в целом ведут курс на продолжение конструктивного сотрудничества с Москвой. Политические изменения в России действительно беспокоят и раздражают американские и западные элиты. Они, во-первых, не понимают или не хотят понимать, что эти изменения являются объективной реакцией на полудемократический хаос 90-х, который угрожал развалом страны. Налицо давно прогнозировавшаяся консервативная консолидация, или контрреволюция, необходимая после любой революции, а также перераспределение собственности, практически неизбежное после того ее распределения, которое было. Во-вторых, часть элит опасается воссоздания централизованного государства, которое будет, противостоя Западу, жестко навязывать свою волю хотя уже не всему миру, но многим соседям. В-третьих, высказываются обратные опасения, что чрезмерная централизация власти увеличивает хрупкость Российского государства, что может привести его к кризису и новой угрозе развала, которая является еще большим кошмаром, чем раньше, для многих серьезных стратегов на фоне дестабилизации и радикализации "расширенного Ближнего Востока" и Центральной Азии, резкого усиления Китая. К тому же никто не знает, где и когда закончится нынешняя постреволюционная реакция. Не знаем этого, впрочем, и мы. Наконец, отходя от некоторых правил и принципов, от принятых, хотя бы внешне, в западном мире, допуская безудержную коррупцию, не вводя "диктатуру закона", мы понемногу снова становимся "чужими", которые всегда подозрительны. К тому же к России, как к любой крупной стране, всегда изначально относятся подозрительно.
Важной, хотя и нечасто проговариваемой, причиной волны недовольства Россией является ее новый уверенный (иногда даже самоуверенный) тон внешней политики, ее заметная активизация. Государство уже почти не отступает, и если не наступает, то пытается твердо отстаивать свои позиции. В западных столицах, привыкших за последние почти два десятилетия к бесконечным уступкам Москвы, это не может не вызывать ностальгии по "добрым" для этих столиц временам.
Соединяясь с критикой внутриполитических изменений в России, эта причина недовольства привела к появлению просто недобросовестного тезиса о том, что Россия занялась "экспортом авторитаризма". Я не во всем согласен с нашей поддержкой статус-кво по всей периферии. (Белоруссии давно можно и нужно было бы навязывать реформы.) Но требовать от России мазохистской линии на развал среднеазиатских республик во имя демократии по меньшей мере странно. И мы уже видим, к чему привела "тюльпановая" революция в Киргизстане, - к дестабилизации и криминализации страны. Тем более Запад не очень критикует послушный, но сидящий на газе режим в Туркменистане или власти в Баку.
Тут речь идет и просто об обычном, возвращающемся к нам из прошлых десятилетий и столетий геополитическом и геоэкономическом соперничестве. Важно не увлекаться им со старой страстью, которая порой доводила до глупейших войн. Надо спокойно, последовательно и твердо бороться за свои региональные интересы, но помнить, что с миром так называемых западных стран нас теперь объединяют интересы гораздо более высокого порядка. Хотя бы предотвращение дальнейшего распространения оружия массового уничтожения, радикализма и терроризма в мире.
Можно и нужно доказывать свое право на пояс дружественных нам, а не другим государствам стран вокруг наших границ. И добиваться этого можно вполне цивилизованными методами - в первую очередь своим собственным успешным развитием. Если нужно - противодействовать, но лучше без показных и неэффективных акций, а тем более публицистических истерик.
Есть и другие - совсем конкретные причины роста критики и недовольства Россией. Одна из главных - удивительно провально с политико-пропагандистской точки зрения проведенная и проводимая операция по повышению цен на газ, продаваемый Украине. Мы буквально "вырвали поражение из рук победы". Этот эпизод заслуживает особого описания. Ограничусь короткими замечаниями. Имея полное моральное, политическое и экономическое право на повышение цен, мы не удосужились постоянно объяснять его остальному миру, как и вызывающе обструкционистскую тактику Киева на переговорах.
Вместо этого несколькими не всегда понятными заявлениями и картинками завинчивания задвижек на трубе мы позволили Киеву выставить себя в качестве невинной жертвы политического насилия. Нам же был создан (и сохраняется) образ ненадежного поставщика, использующего газ для целей прямого политического давления, чего почти не было.
Я не сторонник внешнеполитического вегетарианства. Тем более в нашем все более жестком, теряющем законы и приличия мире. Каждая страна в конкурентной борьбе использует те активы, которые у нее есть. Но меч хорош в ножнах. Когда им размахивают, от него можно прикрыться щитом или даже выбить. Мы же позволили создать почти единодушное впечатление, что мы им размахиваем.
Наконец, до сих пор тяжелый систематический вред образу России, ее международному капиталу и влиянию наносит закон о некоммерческих организациях. Никто не знает его содержания, но все уверены, что он направлен на удушение свободы и гражданского общества в России.
Сквернее всего то, что в этом уверены миллионы и миллионы весьма влиятельных в мировых СМИ представителей интеллигенции, которые и работают в этих самых НКО, не связанных, как известно, на 95% ни с какой политикой, тем более в отношении России. Но эти люди считают, что "наехали" на всех на них. Уверен, что подрывную политическую деятельность в России можно было бы ограничивать не менее эффективными, но гораздо менее политически затратными методами.
Политико-пропагандистское давление на Россию оказывается и во вполне конкретных практических целях, например, для удержания ее в рамках общей политики в отношении Ирана, провоцируя ее на ответную жесткую риторику и еще большее ухудшение ее имиджа. А страна с плохим имиджем во влиятельной части мира имеет меньше возможностей для внешнеполитического маневра. Например, если у нас ухудшаются отношения с Западом, слабеют наши позиции в отношениях с другими державами, в частности, Китаем. Точно так же, как плохие в прошлом отношения с тем же Китаем заметно подрывали международные позиции и возможности СССР.
Есть и мелкие, но существенные причины охлаждения. Круги, связанные с энергетикой, с одной стороны, обеспокоены недостаточностью вложений в разработку новых месторождений и считают, что Россия становится менее перспективным поставщиком. С другой стороны, есть и недовольство ограничением возможностей скупки российских энергетических активов. Думаю, что налицо и попытка сбить капитализацию ведущих российских энергетических компаний.
Вполне доброжелательно расположенные к нашей стране люди обеспокоены тем, что мы пока явно недостаточно вкладываем в будущее и можем вскоре покатиться вниз по обычному для богатых ресурсами стран "нигерийскому" пути.
Наконец, у нас практически отсутствует система информационно-пропагандистского сопровождения нашей политики, его планирования совместно с политикой. Тут, я думаю, мы вполне находимся на том самом "уровне". Не хочу, конечно, при этом умалить заслуги нескольких человек и организаций, пытающихся работать на этом направлении. Но без систематического обязательного планирования, без налаженного аппарата внутри страны и за рубежом - это голоса "вопиющих в пустыне".
Критика, падение имиджевого политического рейтинга Москвы и России пока не являются трагедией. Нам не могут нанести осязаемого вреда, даже если за риторикой попытаются действительно перейти к жесткой политике. Да это пока и маловероятно. Но уже через несколько лет наше положение может стать и, вероятно, станет, учитывая некоторые международные тенденции, гораздо более уязвимым. И тогда плохой имидж может стать опасным. О том, почему это может произойти и как с этим бороться, - в одной из следующих статей.