Редакторы о главных вопросах журналистики

Эрик Ле Буше, Le Monde (Франция), соредактор:

1. Нет. Вы знаете, что целью Французской революции была свобода. И самое важное - это свобода слова, свобода мысли, свобода печати. Нет ничего важнее. В некоторых странах, может быть и в России, приводят аргумент, что сначала нужно думать о еде, а потом о свободе. Во Франции все наоборот. И ни одна власть, ни одно государство не может сказать нам: "Мы вас кормим, так что замолчите".

2. Прежде всего от читателей, конечно. Мы должны предоставлять им всю информацию. И хорошие, и плохие новости, даже если им будет неприятно узнать что-либо, даже если будет больно, мы должны сказать им все - мы всегда так работали. Конечно, и во Франции, как везде, газета - это также и бизнес. А чтобы мы могли существовать, этот бизнес должен приносить доход. Мы не пытаемся заработать деньги - нам нужно только покрывать расходы на производство газеты. Так что мы зависим от читателей, от финансирования и от технологий.

3. Информацию расистского содержания. Мы вообще уважаем закон и не печатаем материалы, которые призывают этот закон нарушать. Все остальные материалы могут быть напечатаны в Ле Монд, если, конечно, они соответствуют нашему уровню.

Виталий Третьяков, главный редактор газеты "Московские новости":

1. Безусловно. Я многократно говорил и писал, что свобода слова и свобода печати не относятся к числу главных человеческих ценностей. В том числе и для меня, как для нормального человека, неважно, что в данном случае журналиста и главного редактора. Главные ценности, ради которых могут быть умалены другие, - в данном случае свобода печати - это то, за что человек готов отдать свою жизнь - его семья, родина, религия или, если брать шире, идеология, его честь.

2. Газета "Московские новости", которую я возглавляю, входит в Издательский дом "Московские новости". У него есть владелец - Аркадий Гайдамак и генеральный директор, с которым у меня заключен контракт. Так что от владельца СМИ редактор, я считаю, зависит всегда, другой вопрос - каков уровень этой зависимости. Также газета зависит от профессионализма тех, кто в ней работает. Ну и от жизни вообще.

3. Я точно не стану печатать тексты с нецензурной лексикой. Если человек не может выразить себя иначе, его тексты, на мой взгляд, недостойны публичной огласки. А равно крайне экстремистские точки зрения, с какой бы стороны они ни исходили. Также откровения всякого рода террористов. Вообще откровения любых людей, деятельность которых ведет к чьей-либо смерти. Например, никогда не будут опубликованы жизнеописания сексуальных маньяков. То же самое относится к тем, кто занимается наркотиками. Достаточно много ограничений.

Гжегож Гауден, Rzeczpospolita (Польша), главный редактор:

1. Это же фундамент. Без свободы слова нет прессы. Сложно найти что-нибудь, что может быть важнее. У нас есть такая пословица: "Не будет никакой свободы, если нет свободы слова".

2. Прежде всего от меня и от редколлегии издания. Вообще наша газета частично принадлежит норвежской компании, частично - правительству Польши. Это, кажется, единственная газета в Евросоюзе, в которой сохранилось участие государства. Тем не менее в политику газеты никто не вмешивается. Редакция абсолютно независима и только она решает, появится тот или иной материал на страницах газеты или нет. Разумеется, газета может быть независимой при условии, что она самоокупаема, поэтому нам важно, чтобы она была привлекательной для читателей. Если газету покупают и она приносит доход, то она может быть независимой, если нет - газета будет зависеть от владельца.

3. Трудный вопрос. Я должен информировать обо всем... Я точно не напечатал бы жестокие, брутальные фотографии. Несмотря на то, что у нас есть колонка мнений и дискуссий, не стал бы публиковать радикальные взгляды, коммунистические или фашистские. Я никогда не буду печатать порнографические материалы. Нельзя также публиковать тексты, которые наносят вред людям. Сейчас появилось множество СМИ, прежде всего речь, конечно, идет о таблоидах, которые для привлечения читателей печатают материалы об интимных вещах, причем очень часто неправдивые. Rzeczpospolita никогда так не поступала. Иногда приходится делать выбор - моральный или политический. Мы были единственной газетой в Польше, которая напечатала датские карикатуры. Мы решились это сделать из солидарности с мировыми СМИ, которые пострадали из-за публикации карикатур. Но сам я бы никогда не заказал такие карикатуры для своей газеты. Такие решения мне приходится принимать каждый день, ведь жизнь постоянно приносит новые события.

Владимир Сунгоркин, "Комсомольская правда", главный редактор:

1. Вообще очень много всего. А как для главного редактора, человека, отвечающего за издание газеты, безусловно, свобода слова - для меня самое важное. Работа у меня такая.

2. От читателя, от рекламодателя прежде всего. Если читатель перестанет покупать газету, рекламодатель не понесет в нее деньги, и газета потеряет и читателя, и рекламодателя. А от государства - в пятую очередь.

3. На самом деле я бы много чего категорически отказался печатать. Например, любые антиконституционные призывы, допустим, национального характера - провоцирующие межнациональную рознь. Любые материалы, которые подрывают устои государственности в стране. Это первое, что приходит в голову.

Вивиан Шиллер, The New York Times, старший вице-президент и генеральный директор

1. Разумеется, свобода слова - это самое важное. Это - главная ценность для The New York Times.

2. Ответ на этот вопрос может быть только один - читатель. Мы работаем для наших читателей - предоставляем им журналистику мирового уровня. Наша работа начинается с читателя и им заканчивается.

3. Простите, я не могу ответить на этот вопрос.

Валерий Симонов, "Труд" главный редактор

1. Пожалуй, да. В пору романтического периода развития российской прессы это казалось единственным главным и решающим фактором для наших изданий. Потом обнаружилось, что свобода - это хорошо, но есть еще жизнь с ее материальными проблемами. Мне кажется, что на данном этапе главным условием выживания российских СМИ является доверие со стороны читателей.

2. Оно зависит прежде всего от читательской аудитории. "Труд" относится к старым брендам, наша читательская аудитория достаточно консервативна, и мы зависим от этого обстоятельства. И, конечно, зависим от воли владельца издания.

3. Я бы отказался печатать материалы, которые противоречат установкам морали и нравственности, как я это представляю.