Это реалистическая проза с автобиографическими вкраплениями, придающими ей тем больший интерес, что за некоторыми героями можно угадать вполне реальные лица 1970-1990-х годов. Роман состоит из двух переплетающихся линий. Нечетные главы - это описание жизни бабушки автора, старой большевички (впрочем, можно сказать и - "юной большевички": в партию она вступила в апреле 1917 года пятнадцати лет от роду, приписав себе лишний год). В общем-то, книга и задумывалась о бабушке, воспитывавшей любимую внучку, пока не умерла, когда той было одиннадцать лет.
По ходу письма возникает вторая линия - автобиографическая. Попытка разобраться в себе, в своей жизни, ее неудачах и устремлениях, неразгаданных тайнах, заданных кем-то алгоритмах любви, общения, творчества, из которых не можешь вырваться. Десяток глав о себе дополняются столькими же - о бабушке и ее судьбе, чтобы сойтись в последней главе, когда смертельно больная раком 63-летняя женщина, держащаяся на уколах, отправляется к ужасу родственников с 11-летней внучкой в плавание на теплоходе по Волге.
Судьбы сходятся в точке, из которой возможны любые продолжения. На первый взгляд, все предопределено - одной смерть, другой пионерское будущее. На самом деле все только начинается непредсказуемым образом - композиция романа закольцована. Чтобы понять роман, надо увидеть его целиком, как музыкальное произведение, - вернувшись к началу и пережив заново.
Татьяне Щербине, как поэту европейского уровня, удалось создать компактную, "строфическую" композицию книги, понятную, легко обозримую, воспринимаемую как целое. В то время как писательское сознание наших современников становится все более рыхлым, объемным и неструктурированным, роман "Запас прочности" написан, можно сказать, "по французским издательским рецептам" - 10-12 печатных листов. При этом сказано все, что должно было быть сказано. Композиция логична. Слог прозрачен.
Название романа определено профессией прадеда. Он был строителем мостов в Баку, в свое время прятал у себя и передавал деньги на революцию ее будущему тирану - Сталину, который поэтому якобы обещал потом не уничтожать его близких. И сдержал слово - при жизни прадеда. Запас прочности моста, говорил прадед, должен быть вдвое больше допустимого. Социальной системы, чтобы та не рухнула, - в пять раз больше. А кто высчитает запас прочности, который должен быть у человека, и откуда он берется?
Татьяна Щербина, чьи стихи прогремели в первые годы перестройки, получила известность на Западе, была заклеймена газетой "Правда" как "враг советского строя", выехала в Мюнхен, где полтора года работала на радио "Свобода", оттуда во Францию. В одних из самых захватывающих автобиографических главах романа она описывает брежневскую Москву, салон на Садовой, находящийся под колпаком КГБ, попытку ее вербовки, преследование, интеллектуальные игры того времени, культ "Мастера и Маргариты", незаметно переходящий в игры с чертовщинкой. Чернокнижье, мужья, влюбленности, поэты, черная и белая магии - все это насыщено такими живыми реалиями тех лет, что, даже не называя имен, Татьяна Щербина уже обвинялась "в клевете" теми, кто вдруг себя узнавал. Сама автор говорит, что предпочитает западные стандарты права на неприкосновенность частной жизни.
Все это накладывается на "историческое повествование" из жизни бабушки. В советских семьях о прошлом не рассказывалось. Хорошо, что осталась тоненькая папочка с документами, но к "скелетам в шкафах" старались не прикасаться - опасно для жизни. "Запас прочности" - это мемуар-реконструкция себя и времени на фоне того, от чего отталкивалась всю жизнь, - от советской эпохи, увиденной изнутри через самого близкого человека.