История появления этого балета уже стала хрестоматийной. Началась она в Санкт-Петербурге. Известно, что знаменитый хореограф Николай Боярчиков давно мечтал переложить на язык балета роман Томаса Манна об Иосифе. Эту идею поддержал (и согласился написать музыку) композитор Альфред Шнитке, но его болезнь помешала осуществлению замысла. Об этом узнал казанский композитор Леонид Любовский - автор симфоний, опер, крупных ораториальных композиций. Это он предложил Боярчикову поставить балет об Иосифе в Казани, но на национальной основе. Когда в 2001 году работа над спектаклем началась вплотную, заболел уже Боярчиков: он доверил основную работу по сочинению хореографического текста своему коллеге Георгию Ковтуну…
На заглавную партию Ковтун сразу выбрал Нурлана Канетова - можно сказать, что балет «Сказание о Йусуфе» был поставлен специально на этого уникального танцовщика. Неслучайно после премьеры балета московский критик Андрей Хрипин написал: «Чудо происходит, когда на сцену выходит Нурлан Канетов. Нездешняя странность, хрупкость и нежность облика, деликатность и утонченность его ауры, влажные миндалевидные глаза отсылают к классическим библейским типажам. Одухотворенность и одержимость талантливого артиста каким-то мистическим образом высвечивает в образе Йусуфа черты Иисуса Христа, и от этого нравственная значимость, духовный градус спектакля возрастают несказанно... Но главное - он способен своим танцем не только рассказывать сюжет, а передавать в движении весьма сложные чувства и рефлексии. Его тело умеет петь, рисовать, думать и чувствовать…».
Канетов - выпускник Алма-Атинского хореографического училища. Сегодня в это трудно поверить, но основной проблемой для него в годы учебы был лишний вес! Впрочем, толстячком Нурлана если и дразнили, то лишь в первых классах: выпускался он стройным красавцем. В 1993 году его сразу пригласили на положение премьера в Казахский театр оперы и балета. За три года работы в этой труппе он станцевал Альберта в «Жизели», раба Али в «Корсаре», Джеймса в «Сильфиде»… Весть о перспективном танцовщике с редким в наше время амплуа романтика быстро разнеслась в балетных кругах бывшего СССР.
В Казань Канетов переехал в 1996 году: в алма-атинском театре началась реконструкция, никто не знал, как долго она будет продолжаться, а для артиста балета, чей творческий век очень короток, терять даже год работы - роскошь непозволительная. Нельзя сказать, что Нурлан ехал в Казань с ощущением, что едет в никуда, - здесь уже танцевали его друзья из Казахстана.
На татарской балетной сцене он дебютировал в роли принца Зигфрида из «Лебединого озера». Партия не из легких: помимо отточенной техники и артистизма она требует от исполнителя выразительной пластики и мимики, чувства стиля, благородных манер. Все это у Канетова было. И стало ясно: в казанской балетной труппе появился артист редкого дарования. Про него говорили, что он не просто танцует, а поет хореографический текст, и даже сравнивали это «пение» с манерой чтения Беллы Ахмадулиной своих замечательных стихов…
Главные мужские партии в других балетах классического наследия - «Сильфиде», «Баядерке», «Спящей красавице», «Щелкунчике», «Жизели», «Ромео и Джульетте» - практически сразу вошли в репертуар Нурлана Канетова. Помнится, как одного из лучших «принцев» балетной России в конце девяностых годов его пригласил на совместные гастроли в Израиль Гедеминас Таранда, руководитель труппы «Русский Имперский балет». Были (и поступают до сих пор) и другие приглашения.
- У меня еще ни разу не возникало мысли покинуть Казань навсегда, - говорит Нурлан. - Татарский театр оперы и балета имени Мусы Джалиля стал для меня родным домом. Именно здесь я вырос и почувствовал себя профессионалом. Это счастливый для меня театр. Одно из самых ярких тому свидетельств - создание замечательного балета «Сказание о Йусуфе» с учетом именно моей индивидуальности…
Во все времена танцовщиков, на которых специально ставили балеты, было мало. Еще меньше было тех, кто превращал эти новые балеты в явления в мире культуры. Нурлан Канетов - сумел. Ему 31 год (возраст расцвета для артиста балета, до творческой пенсии еще жить и жить), но его имя уже вошло в историю татарского балета: он - первый среди казанских танцовщиков, удостоенный звания лауреата Государственной премии России.