Поделиться
Еще весной бросилось в глаза то, что курский губернатор Александр Михайлов планирует в нынешнем году засыпать в так называемый страховой фонд области непривычно мало - всего-то навсего 30 тысяч тонн! - продовольственного зерна, ржи и пшеницы.
Чтоб было понятно мое удивление, напомню: в 2001 году тот же губернатор Михайлов со "своего" первого урожая планировал взять у крестьян 200 тысяч тонн. Как говорится, почувствуйте разницу! А сегодня, когда на курских полях стартовала жатва, выясняется, что даже и 30 тысяч тонн правящая команда закупать с нового урожая не будет. Ей нужно, оказывается, только то, чтобы такое количество лежало в страховом фонде (на случай резких взлетов рыночных цен на муку и, значит, на печеный хлеб для курских "подданных"). А там еще с прошлых лет немало лежит и автоматически переходит в резервные запасы этого года, то есть частично фонд-2006 сформирован еще до уборки. Вторая составляющая - возврат натуральной зерновой ссуды, выдававшейся агролизинговой компании (через нее, как "организацию-исполнитель", комитет АПК - госзаказчик ведет работу по страхфонду). Этот объем - чуть больше 18 тысяч тонн - областную администрацию не волнует. компания, взявшая из резервного фонда зерно, обязана его туда вернуть самостоятельно. Власть в данном случае сказала лишь одно слово: закупочные цены агролизинговая компания должна держать на уровне цен федерального фонда зерновой интервенции.
И, наконец, третья, "собственно властная" составляющая. По распоряжению губернатора из его "закромов" было использовано на хлебопечение (как дешевое местное сырье в пику скакнувшим вверх рыночным ценам на муку) 5,2 тысячи тонн зерна. Вот этот объем, который власть сама израсходовала, она и закупит-восстановит с нового урожая. В бюджете предусмотрены соответствующие расходы, да и цена недавно (на областном предуборочном семинаре в Суджанском районе) объявлена: 2600 рублей за тонну, включая НДС.
5 тысяч тонн "с хвостиком" при курских валовых намолотах порядка 2 миллионов тонн (факт прошлого года) - это такой, согласитесь, мизер, который уже не может ни "ошкурить" курское крестьянство, ни вообще оказать на сельскую экономику области сколько-нибудь заметного влияния. "Закрома губернатора", таким образом, попросту перестали быть фактором реальной хозяйственной жизни села, а областная власть ушла с зернового рынка как покупатель (остаточное ее присутствие здесь уже можно в расчет не брать ввиду его экономической ничтожности). И, как говорится, слава богу, потому что хорошим покупателем она никогда не была и не способна им быть по своей чиновничьей природе и по своим хронически ограниченным бюджетным возможностям.
Что ж получается - выходит, мы являемся свидетелями "похорон" почти вековой российской агроэпохи, на протяжении которой года, наверное, не было, чтобы власть не отбирала хлеб?! Эпохи, начинавшейся кровавыми продразверстками. Продолжавшейся много-много лет партийно-государственной политикой "мирного" изъятия хлеба у крестьян, которая, собственно говоря, породила колхозы, а потом долго использовала их как универсальный и безотказный инструмент грабежа крестьянской России под девизом "Продадим Родине", с которым и Родину довели до полуголодного состояния, и сама деревня заросла лопухами, хотя и "продала" все вплоть до портков…
"Родина" со своими "закромами" угомонилась вместе с развалом "агропартийной" властной системы, но под самый занавес эпохи беда перешла на региональный уровень -несколько лет с урожаями "окаянствовали" губернаторы со своими командами (как только федеральное государство оказалось ослабленным, местное чиновничество повело себя с крестьянами так, как будто осатанело от российской вседозволенности) Курская область вовсе не была исключением, но отличилась особой яркостью хлебных баталий ввиду того, что затевались они "агростратегом" в генеральском звании.
С 1997 по 2000 год включительно каждая уборка в области начиналась с шумной "курской битвы" за урожай, но не на полях, а во властных кабинетах.
частниками этой битвы становились, помимо организаторов и крестьян - ее жертв, прокурорские работники, судьи, журналисты… Даже президент России, как гарант Конституции, "персональными курскими" указами накладывал "табу" на противозаконные нормативные правовые акты тогдашнего губернатора. Тем не менее "осуждаемое" продолжалось. В газетных заголовках той поры запечатлелся такой курский управленческий термин, как "фасовая команда", - слово, понятное собакам, однажды на совещании слетело с языка - применительно к крестьянам, у которых власть в очередной раз изымала выращенный урожай - не у кого-нибудь, а у первого заместителя губернатора… Хозяйственники не забыли еще, чего им стоила нервотрепка, сопровождавшая ежегодную "курскую битву" с ее запретами на свободную торговлю зерном, ловлей машин на границах и даже губернаторскими поощрениями за это сотрудников милиции. Летело в долговую пропасть село, но и сами "изыматели урожая" тоже несли урон: один глава районной администрации получил реальный срок заключения за взятку, полученную в обмен на помощь в оформлении разрешения на вывоз зерна за пределы области, заместителей губернатора конвой водил в суд в наручниках, а кому-то пришлось скрываться от федерального розыска… Все это были уголовные дела, так или иначе связанные с различными схемами административного отъема зерна и распоряжения им. К слову, зерном из безразмерных "закромов губернатора" (тогда они назывались региональным фондом) власть решала множество мыслимых и немыслимых задач. Оно использовалось даже для оплаты строительства триумфальной арки Руцкого и на его же предвыборные пиар-кампании…
Подвести черту под этим жутким периодом и вообще под уходящей в глубь десятилетий эпохой выпало команде нынешнего губернатора Александра Михайлова. От самых одиозных методов своего "летающего" предшественника этот губернатор отказался сразу (и, как результат, при нем никого не посадили "за зерно"), хотя, как уже сказано, поначалу тоже зарился на 200 тысяч тонн хлеба, не имея под него достаточных бюджетных средств. Потом еще несколько лет "закрома губернатора" вмещали в себя по 160-180 тысяч тонн. И вот наступила полная тишина. Второй год уже не слышно ни малейшего треска, ни шума, а "хлебные" аппетиты областной власти пришли почти к нулю.
Умерили эти аппетиты, пожалуй, два фактора - во-первых, у власти прибавилось разума, а во-вторых, многое отрегулировал и взял на себя свободный рынок. Никто уже не кричит, что нет у администрации хлеба кормить, например, областную психиатрическую больницу, - как и другие нуждающиеся в прокорме учреждения, она приобретает необходимое на торгах. Губернатор со своими чиновниками оставил себе только заботу о стабильности цен на дотируемые виды печеного хлеба. Недавно я специально зашел в магазин, где курские хлебопеки продают еще не остывший хлеб, и выписал цифры с ценников: буханка "урожайного" и "сеймского" продаются по 6-70, "дарницкого" по 6-00. Недорого.
Спрашиваю при случае Александра Михайлова, когда и каким образом он дозрел до того, что не нужно трясти крестьянина за грудки и вытряхивать из него зерно. В ответ слышу вполне внятное объяснение, почему не удалось сразу отказаться от старой практики.
- Когда мы пришли, - сказал Александр Николаевич, - долг так называемой областной продовольственной корпорации, созданной моим предшественником, составлял 640 миллионов рублей.
- Какова природа этого долга?
- Ну, это товарищ прокурор должен был разложить и мне представить, чего, кстати, правоохранительные органы так и не сделали, к сожалению. А задача сегодняшней администрации - после того как рассчитались за чужие долги - иметь в резерве минимум зерна, только чтобы обезопасить наших людей от колебаний цен на хлеб. Вот это мы и делаем. Главам администраций и нашим партнерам (у нас ведь много фирм работает) - все разъяснено официально, а еще и популярно: если доведено задание, то его надо обязательно выполнить к 1 сентября, иначе как-то мы с плохим настроением будем встречаться…
Я не ловлю губернатора на неосторожном откровенном слове. Я просто благодарен ему за то, что он не мудрствуя излагает, как реально обстоит дело. А обстоит оно так: без административного "поддавливания", хотя бы и в "дипломатичных" формах, даже мизерные объемы зерна власть закупить не может. И это ответ на вопрос, который несколько месяцев сидел у меня в голове: почему, если закупочные цены по страховому фонду и другие условия нормальные, самые сильные, самодостаточные курские хозяйства все-таки в его формировании не участвуют? В торговые партнеры к власти председателей и директоров загоняет только острая нехватка оборотных средств в доуборочный период.
Сильные сами возьмут кредиты там, где они дешевле (отнюдь не у "властной" агролизинговой компании!), и сами же зерно продадут с максимальной в складывающейся рыночной ситуации выгодой, после чего спокойно рассчитаются по кредиту. Председатель крепкого сельхозкооператива из Рыльского района Николай Носов, он же депутат областной думы, говорит, что нет, лично он в формировании страхового фонда не участвует.
- В прошлом году туда возили хлеб должники, а я никому ничего не должен. Хотя зарока себе не давал. Закупочные цены в страхфонде неплохие и если будут просто реальные деньги - будет и хлеб. Какая мне разница, кому его продавать!
- К тому, что сказал Носов, - это уже руководитель "сугубо частного", созданного с нуля и вполне окрепшего в рынке сельхозпредприятия Юрий Сафонов, в прошлом преподаватель экономики в сельхозинституте, - добавить мне нечего, хотя кое-что скажу. Пару лет назад я и сам в лизинговой компании брал кредит, чтобы перекрутиться, и потом с урожая честь по чести рассчитался зерном. Может, еще когда-то придется обратиться. Но сейчас нет такой нужды, и я просто не замечаю страхфонд.
Желает власть его иметь, продолжает размышлять Сафонов, - пусть имеет. Окажет через него помощь какому-то хозяйству - хорошо. И то, что для населения что-то сделает, тоже ей плюс. "Ради бога, лишь бы только мне не говорили, что я вот должен зерно туда отвозить. Будет надобность - сам отвезу, но исключительно добровольно…"
А вообще Юрий Алексеевичя убежден, что страхфонд - это атавизм отмирающих времен и что в идеальном варианте никакие создаваемые властью фонды не нужны. Все эти затеи, считает он, по определению не могут быть высокоэффективными, потому что в основе нет личного интереса - главного стимула, который ведет бизнес. Нужна более эффективная господдержка сельского хозяйства - через программы, в том числе региональные, которых как раз не хватает. Ну, появились в этом году федеральные дотации на горючее - уже хорошо, хоть они и небольшие. Но надо вперед идти в осваивании новых подходов в государственном влиянии на сельхозпроизводство.
Предпосылки для этого созданы тем, что с ежегодными "курскими битвами" таки-покончено.