Поделиться
Конечно, и в 1991 году иллюзии были отнюдь не у всех россиян. Только менее трети (27%) респондентов, опрошенных ВЦИОМ, вспоминают, что тогда симпатизировали Ельцину и его сторонникам. Сочувствовали ГКЧП 15% опрошенных. Гораздо большее число жителей России не успели во время событий 91-го разобраться в ситуации или затруднились ответить на вопрос о своих симпатиях (их в сумме 57% россиян). Так что в 1991-м народ в своем большинстве опять "безмолвствовал". Активные противники и сторонники ГКЧП были сконцентрированы в столицах, частично - в городах-миллионниках и столицах союзных республик. В основном они принадлежали к образованному и более или менее обеспеченному, по тогдашним меркам, "советскому среднему классу". Именно эти люди были в большинстве на баррикадах у Белого дома, на митингах и демонстрациях. И именно перевес в среде московского и питерского "образованного класса" противников ГКЧП привел "путчистов" к поражению.
Любая революция предполагает, что за периодом революционного энтузиазма следует длительная полоса разочарования и апатии. Природа социальных перемен предполагает, что от них выигрывает меньшинство, которому удается сформировать новую правящую элиту. Большинство же сталкивается с ухудшением своей жизни на фоне социальных и экономических разрушений, являющихся неизбежными спутниками революций. Особенностью нашей августовской революции 1991 года стало то, что разочарования и апатия пришли практически сразу после кратковременного медового месяца народа с революцией, вспышки надежд и энтузиазма. Реальность оказалась не такой, как ожидали адепты перемен. Вожделенная свобода "помножила на ноль" социальные гарантии и оставила людей один на один со своими проблемами. Демократия не смогла гарантировать выбор достойных и эффективных руководителей. А революционный актив 1991 года - городская интеллигенция пострадала от реформ даже в большей степени, чем россияне в целом. Она лишилась не только относительного материального благополучия, но и социального престижа, высокого статуса.
Русский революционер Михаил Бакунин писал о разрушении как о творческом акте. Как скульптор разрушает цельную структуру камня, отсекая от него фрагменты, мешающие воплощению создаваемого образа, так и революционер, по мнению Бакунина, разрушает устаревшие, архаичные структуры для того, чтобы создать новую более свободную и эффективную социальную организацию общества. Проблема 1991 года в том, что за разрушением не последовало или почти не последовало созидания. Не случайно 45% опрошенных ВЦИОМ россиян считают, что события августа 1991-го были просто эпизодом борьбы за власть в высшем руководстве страны. 32% воспринимают эти события более драматично, считая, что они были трагедией, имевшей гибельные последствия для страны и народа. Только незначительное меньшинство - десятая часть россиян - воспринимают подавления августовского "путча" как победу демократии. С этим же ощущением - "разрушения без созидания" - связано то, что значительная часть опрошенных (около трети) не испытывает симпатии ни к одной стороне в конфликте.
Еще задолго до перестройки в 60-х - начале 70-х годов оппозиционная интеллектуальная элита России разделилась на сторонников двух различных сценариев развития России. Это были западнический демократический и консервативный патриотический варианты лучшего будущего для страны. Сторонников и первого, и второго варианта при всех идеологических различиях объединяло искреннее стремление к созиданию на месте прогнившей умирающей коммунистической системы эффективного государства, способного обеспечить народам России справедливость и процветание. Они (или большинство из них) были идеалистами, ориентированными на интересы общества, а не собственные эгоистические социальные задачи.
Однако, как известно, "поле битвы принадлежит мародерам". Перестройка вывела на авансцену политической жизни совсем других людей - партаппаратчиков нового поколения и их идеологическую обслугу. Они быстро оттеснили в тень идеалистов и к моменту августовского "путча" 1991-го уже захватили ведущие позиции в обоих лагерях, и у демократов, и у патриотов. Результаты их почти десятилетнего правления известны: шоковые реформы, обнищание большинства населения, сказочное обогащение кучки олигархов, кровь 1993-го, Чечня и т.д. и т.п.
Сегодня россияне достаточно трезво оценивают новейшую историю собственной страны и понимают, что те, кто столкнулся в схватке за власть в 1991 году, не имели никакого отношения к их интересам. Люди поняли, что наивно верить в красивые идеологические утопии (будь то коммунистическая или демократическая), надо жить своим умом, своей жизнью, интересами своей семьи, добиваться пусть скромных, но собственных социальных целей.
Эти события послужили также хорошим уроком и для политической элиты. Очевидна ответственность обеих элитных группировок - не только демократов, но и почвенников за катастрофу-1991. Сегодня элита более или менее определила рамки, которые должны быть у политической игры, сформировала платформу, являющуюся основой для консолидации политического класса. Можно назвать основные составляющие этой платформы. Это частная собственность как основа экономики страны; это единство и независимость Российского государства; это политическая демократия, предполагающая выборы первого лица (президента) населением страны; это правовое государство, обеспечивающее единство всех граждан пред законом. Все, кто выходит за пределы этих базовых консенсусных ценностей, перестают быть участниками легитимного политического процесса, становятся людьми, несущими угрозу распада существующей социальной системы, а значит, и самого Российского государства.
Рационализация и деидеологизация общественного сознания не сняли с повестки дня стремление граждан России к большей справедливости и лучшей жизни. Задача созидания более справедливого общества была отложена в 1991 году на неопределенный срок. Однако общественный запрос на решение этой задачи и соответствующие ожидания не исчезли. Отвечают ли ему меры и действия нынешнего президента? Скорее да, чем нет. Но далеко не всегда и не во всем. И от того, насколько этот курс будет соответствовать выстраданному людьми пониманию справедливости и достойных условий жизни, зависит, удастся ли нам сохранить Россию единой, уберечь ее от нового Августа, а себя - от уже второй, на протяжении жизни одного поколения, потери Родины.