Российская газета | Мне показалось, что тема вашей картины - совсем не трагедия 11 сентября. Это фильм о выживании.
Оливер Стоун | И еще о вкусе смерти. Ее запахе. Когда она рядом и кажется неотвратимой. И, конечно, о секретах выживания. В чем эти секреты? Семейные узы, которые дают нам силу. Для кого-то это религия. Это любые узы, которые нас соединяют в жизни.
Вы видели в фильме, что спасатели работали самоотверженно и делали что могли. Но пробиться к заживо погребенным было трудно и требовало времени. Мне как режиссеру надо было думать и об этом, потому что как только спасатели сделают свое дело, тут и конец фильма - ведь так? Поэтому наш сюжет - не в том, спасут или не спасут. Сюжет как сохранить мужество в почти безнадежном положении и какую роль в этом играет любовь. И что это такое - любовь? Наш фильм в сущности любовная история. Даже две истории: у нас две семейные пары.
Очень разные: Уилл и Элисон Джимено моложе, чем Джон и Донна Маклафлин. Но в обоих случаях это полная тревоги и нежности love story. Такого рода истории повторялись каждый раз во времена больших испытаний: после разрушительных цунами, после взрывов в Лондоне...
РГ | Вы сделали неожиданно минималистский фильм. В нем нет ни одного момента, связанного с общей картиной катастрофы - с коллапсом башен-близнецов. Это что, сознательное самоограничение?
Стоун | Конечно, я себя ограничивал. Причин тому много. Сама тема фильма до сих пор чрезвычайно чувствительна. Кроме того, были трудности технического характера: в этих событиях задействовано множество городских служб - нью-йоркская полиция, пожарные службы, муниципалитет... Для съемок пришлось бы парализовать жизнь целых кварталов рядом с "Граунд Зеро", заполнить их сотнями людей массовки. Поэтому во многих случаях нам пришлось использовать цифровую технику. И, наконец, главное: мы ведь хотели показать события 11 сентября с точки зрения наших героев - полицейских Джона Маклафлина и Уилла Джимено. Весь замысел сценариста и соответственно режиссерская концепция были связаны с тем, что герои фильма не имели полного представления о том, что происходит. Они вели обычное утреннее дежурство, когда узнали, что какой-то самолет протаранил башню. Бросились эвакуировать из башни людей, еще не зная масштабов катастрофы. И очень быстро оказались в отчаянной ситуации - запертыми в ловушке, заваленными бетонными конструкциями. Весь саспенс такого фильма заключен в психологическом состоянии героев, - в том, чтобы зритель мог почувствовать то, что чувствовали они. Здесь разница между моим фильмом и картинами жанра "катастроф".
РГ | По этой же причине вы не использовали хроникальные съемки?
Стоун | Если бы их использовал, это было бы неправильно с художественной точки зрения. Мои герои не могли эти кадры видеть. Поэтому же я не показал и второй самолет. Полицейские думали, что это подобие того налета на Всемирный торговый центр, который произошел в 1993 году, но без столь катастрофических последствий. Да и вообще в минуты, когда все это случилось, весь Нью-Йорк не так уж много видел - эти съемки появились позже.
РГ | Где вас застало известие о теракте?
Стоун | Я был в Лос-Анджелесе, спал, потом разговаривал с женой - ничего особенно зрелищного не происходило.
РГ | Когда вы узнали о случившемся, вам не приходила в голову мысль, что на ваших глазах вершится огромная драма и что это материал для вот такого фильма?
Стоун | Нет. Меня никогда не интересовали фильмы-катастрофы, я предпочитаю иметь дело с повседневной реальностью. Но 11 сентября - особый случай. Я представлял состояние людей, которые не знали, вернутся ли домой их отцы или мужья. Я чувствовал их потерю как свою собственную. Да, конечно, я видел здесь материал огромной силы, но не было никакой возможности бередить эту рану тогда - должно было пройти время. Оно шло, и я снял другой фильм о взаимоотношениях Запада и Востока - "Александр". И так продолжалось, пока мне в руки не попал этот сценарий.
РГ | Вам должны быть знакомы похожие ситуации - ведь вы прошли войну во Вьетнаме!
Стоун | Да, конечно, я подобное испытывал несколько раз. Был дважды ранен во Вьетнаме, был морским пехотинцем и как-то оказался на 24 часа замурован в опрокинувшемся катере - и это тоже был настоящий ад. Во всей истории, которую рассказывает фильм, меня более всего потрясает то, что эти люди выжили. Всего двадцать человек выжили из армии полицейских, которые там работали!
Когда случилось 11 сентября, многие люди в Америке были в ярости и требовали ответного удара. Честно говоря, я тоже. Но это бессмысленно. Понимаете, ведь мы имеем дело с совсем другой культурой. Но война между народами - не лучший способ решать проблемы. Войны во Вьетнаме и в Афганистане это подтвердили. Афганистан только углубил мировой кризис. И чем больше проходит времени, тем это становится яснее. Мы в Америке знаем, что после 11 сентября мир с нами. Но видим и то, что войска, хорошо натренированные в Афганистане, теперь противостоят нам в Ираке.
РГ | А как вы относитесь к этой иракской кампании?
Стоун | Я уже несколько лет подряд выступаю против нее. Это катастрофа, это бессмысленная утрата человеческих ресурсов. Это трагедия и для Ирака, и для всего Ближнего Востока. Я уже делал картину о бессмысленности такой бойни - "Рожденный 4 июля". Может быть, сниму подобную картину и о современности - но это в будущем. А пока сделал вот такую очень трогательную историю.
РГ | Это подчеркнуто патриотический фильм, и я читал, что многие ваши поклонники этим разочарованы.
Стоун | Я надеюсь, что мои поклонники должны почувствовать важность и силу этого фильма. Он идет в американских кинотеатрах, и я видел, как люди плакали - эмоциональный эффект картины очень значителен. Все в искусстве должно проходить через человеческое сердце. Кино имеет власть объединять людей общими взглядами, едиными переживаниями. Это не столкновение политических партий, это не "правое" и "левое" - это жизнь.
Кстати
Появилась явная претендентка в номинации "лучшая женская роль" на кинофестивале в Венеции. Это британская актриса Хелен Мирен, сыгравшая роль королевы Великобритании Елизаветы II в фильме "Королева", которому уже прочат "Золотого льва". О ленте Стивена Фрера про жизнь королевского дома после смерти в автокатастрофе принцессы Дианы в Париже в августе 1997 года - следующий репортаж нашего обозревателя из Венеции. Трагизм событий и чисто английский юмор в отношениях королевской четы создают особо притягательную для зрителей атмосферу фильма.