Поделиться
У Кати не было тяжелого заболевания: расплакавшись, она просто поперхнулась кусочком орешка.
Врачи успокоили: процедура по удалению инородного тела несложная, продлится лишь 15 - 20 минут. Однако, как сообщили родителям, во время операции у девочки остановилось сердце. Ее вернули к жизни, но сердце не работало долгих 10 минут. По словам заведующей педиатрическим отделением, остановка сердца более чем на 5 минут уже приводит к отеку мозга.
Почти всю последующую неделю родителей убеждали в том, что состояние Кати стабильное, анализы хорошие, на просьбу же разрешить срочно отвезти девочку в Москву отвечали, что оборудование и лечение везде одинаковы, а ребенок нетранспортабельный. Девочке провели повторную бронхоскопию. На девятый день Катя, не приходя в сознание, умерла.
Медики убеждали, что все было сделано правильно, но, дескать, родители поздно обратились к врачам. Однако с помощью прокуратуры, возбудившей уголовное дело по факту гибели ребенка, родители добились эксгумации тела и независимой судебно-медицинской патолого-анатомической экспертизы. Эксперты однозначно определили: причина длительной остановки сердца и последующего отека мозга в гипоксии - нехватке кислорода во время операции.
Ребенок задохнулся. Техника выполнения бронхоскопии предполагает разгерметизацию дыхательного контура для введения в тубус бронхоскопа инструментов. В это время вентиляция легких приостанавливается. За состоянием больного следит анестезиолог, который должен дать команду на прекращение манипуляций и очередную гипервентиляцию легких.
Дело еще в том, что у Кати при рождении была выявлена перинатальная энцефалопатия - недостаток поступления кислорода в организм плода. В обычной жизни это ни на что не влияло, но любой фактор, ведущий к ухудшению мозгового кровообращения, в этом случае чреват гипоксией, считают эксперты. Они говорят: анестезиолог обязан был до начала операции полностью ознакомиться с состоянием здоровья ребенка и историей его болезней. Расспросил бы родителей - как минимум не допустил бы столь длительных перерывов в вентиляции легких. Или избрал бы другой метод вентиляции. Тем более что в клинике возможности для этого есть.
Почему он не использовался сразу? Почему вместо пульсоксиметра была медсестра, определяющая пульс древним методом - по запястью каждые пять минут? Почему не протоколировались замеры пульса и давления? Почему так много исправлений в протоколе анестезии? Эти и другие вопросы, задаваемые на суде родителями девочки, адвокатом, обвинителем и судьей, фактически остались без понятного ответа. Может, потому, что, как сказал врач эндоскопического отделения Александр Лисин, проводивший операцию, "процедура обычная, выполняемая рутинным способом..."
Анестезиолог-реаниматолог Александр Рекунов своей вины не признал. Суду он ответил, что все делал в соответствии с существующими стандартами, о патологии девочки тоже знал (что, по мнению адвоката, только усугубляет его вину), а почему остановилось сердце, объяснить не может. В какой-то мере версию того, что виноват сам по себе наркоз, поддерживали и коллеги Рекунова.
Адвокат Катиных родителей Валентина Федорова считает, что при проведении служебного расследования была проявлена ведомственная защита "чести мундира". Следователь Андрей Кежаев признался корреспонденту "РГ", что из-за корпоративности врачей следствие порой заходило в тупик. И только сравнение показаний позволяло выявлять явную ложь.
Суд признал врача виновным в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей (ст. 109 ч. 2 УК РФ), назначив наказание - два года лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении и трехлетним запретом на занятия врачебной деятельностью. Во время процесса неоднократно звучал термин "ятрогенная патология" - явление, связанное с действиями врачей. И это тоже патология, когда ради защиты чести мундира прячутся причины трагедии. Когда святая работа врача становится рутинной, а гибель человека - привычной.
Настораживает и другое. Парадоксально, но факт: по итогам 2005 года Ассоциацией детских больниц России Ульяновская областная детская клиническая больница, в которой в том же году (!) умерла Катя, названа лучшей в стране. О чем выдан специальный диплом, а в прилагаемом к нему письме сообщается, что "коллективом больницы достигнуты превосходные результаты в оказании специализированной медицинской помощи детям, внесен значительный вклад в дело охраны их здоровья". А главный врач больницы Татьяна Губарева в этом году стала министром здравоохранения и соцподдержки Ульяновской области...