Поделиться
- Во время восхождения на К2, а именно так называют гору Чогори, очень часто задавал себе вопрос: "А зачем мне все это надо, все эти покорения, риск?.." Все 2,5 месяца экспедиции я думал над ответом. Да, это небывалые красоты, сильные впечатления, свежий воздух. Но после восхождения на Чогори, когда погибли 4 моих товарища, а я сам оказался на волоске от смерти, пересмотрел свое мнение. Не знаю, что будет дальше, но пока я в горы не собираюсь. После трагедии острей стал чувствовать жизнь. Все-таки дочь растет, сын скоро в институт пойдет.
- Скажите, а кто помогал в подготовке экспедиции?
- Друзья из Москвы. К сожалению, не всех интересует альпинизм. А искать спонсоров нет времени, так как это отвлекает от тренировок. Это ж не легкая атлетика, где пришел на стадион и бегай. Перед каждым восхождением нужно посетить горы, пройти акклиматизацию. Перед Чогори я ездил на Эльбрус. Переночевал на высоте 4700 метров. То есть я был готов физически к восхождению на К2.
- Вы покорили несколько восьмитысячников. Какой самый сложный?
- Раньше, после восхождения на Канченджангу и Эверест, я был твердо уверен, что первая является самой сложной. На Канченджанге я потерял пальцы, запомнился штурм горы, ночной спуск. Но сейчас понял, что самая непредсказуемая и сложная гора - это "Кей ту" (К2).
- Почему?
- Да потому, что Чогори очень капризна. Погода меняется моментально. Очень сильный ветер. В первом лагере ветер сорвал с ледника камень весом килограммов 10, который пробил палатку насквозь. Повезло, что в ней никого не было, а то бы как минимум ноги переломало. А во втором лагере ветер сломал дуги палаток. Спасло только то, что они были привязаны. Внизу горы - камнепад. Наверху - лавины. На Чогори еще очень сильный туман, что тоже заметно осложняет жизнь. При штурме можешь и камень, летящий в лоб, не заметить.
- Расскажите немного о самой экспедиции "К2. Кузбасс-2006". Когда вы начали непосредственно штурмовать гору?
- Стартовали мы 13 августа в 2 часа ночи... Я понимаю, что цифра 13 не совсем счастливая. Все об этом думали про себя, но вслух не говорили. Да и само восхождение поначалу складывалось удачно. В 2 часа ночи была прекрасная погода. Сразу преодолели ключевые участки, те, которые определяют прохождение самого маршрута. Пройдешь их - пройдешь всю трассу. Сумели преодолеть очень неприятный участок - бутылочное горлышко. Это очень узкое ущелье горы: проход между скалами, а сверху нависает лед. Если бы он сорвался, то спрятаться уже было бы некуда. Когда мы прошли это горлышко, а это где-то высота 8150 метров, все с облегчением вздохнули... Дальше случилась трагедия. Чуть выше оторвалась лавина. Обычно ее падение можно предугадать, но эта называется "доской". Снежный слой прибивает ветром, получается корка, которая при малейшем воздействии на нее срывается и словно бревно катится вниз. Этот вид лавин намного опасней тех, что зарождаются на вышине. Тут нет времени спрятаться. Хотя расстояние между альпинистами приличное, но все равно такая лавина затягивает всех за собой.
- Почему эта "доска" оторвалась?
- В прессе писали, что я и Александр Гапонов ее подрезали. Дело в том, что Сергей Богомолов, штурмовавший с нами гору, неправильно дал расстановку при восхождении. Он сказал российским журналистам, что мы с Сашей шли первыми, а на самом деле первая двойка была - Аркадий Кувакин и Петр Кузнецов. Мне после этого случая позвонил ответственный секретарь Российской федерации альпинизма и сказал, что в одной статье сказано, что я и Гапонов подрезали лед. Я был в шоке. Никто не подрезал. Лавина сошла сама. Мы с Гапоновым увидели, что Кувакина и Кузнецова унесла снежная масса, хотя они и успели зарубиться - ледоруб воткнули в скалу и упали на нее. Меня накрыло снегом, протащило несколько метров, но мы с Сашей Гапоновым смогли удержаться. За нами шли Алекс Фойгт и Юрий Утешев. Они, к сожалению, погибли. Вся экспедиция состояла из 8 человек. К2 не штурмовали доктор Сергей Науменко и Алексей Русаков. Они остались на базе, в лагере, на высоте где-то 5000 метров.
- С чем было связано их отсутствие? Ведь они тоже шли, чтобы покорить Чогори...
- К нашей команде "К2. Кузбасс-2006" присоединился Богомолов, которого оставил его напарник. Также примкнули к команде поляк и ирландец. Наш доктор Науменко не пошел из-за болезни - пищевое отравление. Русаков отказался из-за каких-то предчувствий. Он потом говорил, что ему сон приснился: гора в образе ведьмы не пускала наверх. Он еще, кстати, когда эти ребята на Пик Победы поднимались, около самого гребня что-то почувствовал. Но команда все равно пошла на штурм. Тогда погиб один человек. Нам Русаков не успел рассказать о своих страхах, мы ночью начали штурм горы. Когда уже потом спустились в базовый лагерь, где есть маленький мемориал, с ужасом узнали, что большинство трагедий на Чогори пришлось именно на 13 августа.
- Неужели нельзя было ребят спасти после того, как их утащила лавина?
- К сожалению, нет. Это было нереально. Я сразу остановил восхождение. Мы начали спускаться. Чуть ниже увидели поляка. Он стоял в одиночестве. Я спросил у Яцека, не видел ли он чего. Он сказал, что на его глазах лавина унесла Утешева и Фойгта. Ребята были на зажимах, но лавина порвала все веревки. Мы попытались найти их, но все безуспешно. Шансов не было. Вертолеты на такой высоте не летают. А толщина снега где-то 3 - 4 метра. В итоге спустились в лагерь, хотя до покорения вершины оставалось 300 метров. У нас есть негласное правило: если кто-то сорвался, то все силы должны быть брошены на его поиски, даже в ущерб общей цели. Кувакин и Кузнецов, как мы поняли, упали где-то на глубину 800 - 1000 метров. А это много. Если их тащило по скалам, то... Сами понимаете... Долго поверить не мог, что людей нет в живых. Я ж незадолго до этого угощал чаем Кузнецова. Подумал, задержись он ненадолго, остался бы жив. Много таких если бы, да только теперь ничего уже не изменить...