Поделиться
Окончательные результаты президентских выборов в Йемене подтвердили эффективность подобных замыслов - действующего главу государства Али Абдаллу Салеха поддержали 77 процентов жителей страны. В то время как его соперник, представлявший блок из пяти оппозиционных партий - от социалистов до исламистов, набрал 21 процент голосов избирателей.
Становление демократии в стране, где подавляющее большинство жителей с раннего детства после обеда жуют кат - разновидность сильнодействующего растительного наркотика, а больше половины взрослого населения не умеет писать, тем не менее приводит в восторг европейцев. Мониторингом выборов в Йемене занимались 140 наблюдателей от Евросоюза. И как водится, когда речь идет о политических союзниках Запада на Ближнем Востоке, они зафиксировали на выборах в Йемене лишь незначительные нарушения.
Впрочем, с формальной точки зрения все значимые для Брюсселя и Вашингтона атрибуты демократии в Йемене были налицо - в государстве, которое занимает 151 из 177 мест в мире по уровню гуманитарного развития, оппозиция имела реальную возможность критиковать президента в СМИ и на митингах.
Правда, некоторые наиболее въедливые международные правозащитные организации до сих пор спорят о соотношении критических и хвалебных статей в местной прессе, посвященных Салеху. Но этот вопрос интересовал в Йемене главным образом весьма узкий круг политической элиты, в то время как реальную погоду на выборах делала в большинстве своем неграмотная "арабская улица". А она, и это надо признать, боготворит главу государства - выходца из простого народа, не принадлежащего к роду ранее правящих в стране шейхов.
Среди безусловных ноу-хау предвыборного штаба Салеха, несколько подпортивших картину выборов, стал арест телохранителя главного оппозиционного кандидата на пост главы государства Фейсала бин Шамлана. Телохранителя обвинили в терроризме и "нанесении ущерба американским интересам в Йемене". А заодно в попытке взорвать отель, где остановились иностранные журналисты.
Впрочем, такие обвинения в Йемене выглядят абсолютно правдоподобными и никого не удивляют. Присутствие "Аль-Каиды" здесь ощущается на каждом шагу. На всех проходящих через Йемен дорогах через каждые несколько километров стоят блок-посты, на которых военные досматривают транспорт. На пути из бывшей столицы Южного Йемена города Адена в столицу страны Сану не раз замечал в бесконечных придорожных лавках, где торгуют всем подряд - от автомобильных шин до "халявы" - восточных сладостей, рядом с портретом президента Салеха изображения лидера движения "Хезболла" Хасана Насраллы. А в некоторых из таких магазинчиков на стенах висели вырезанные из газет фотографии лидера "Аль-Каиды" Усамы бен Ладена.
Но все же главный парадокс политической ситуации в Йемене заключается в том, что в проведении по-настоящему демократических реформ оказались в первую очередь заинтересованы злейшие враги Вашингтона. Оппозиция на президентских выборах выступала за ограничение власти главы государства, против коррупции и лишь в последнюю очередь за применение норм ислама в экономике. Противники Салеха справедливо говорили о том, что конституция Йемена даже не предусматривает такой процедуры, как передача полномочий от действующего к вновь избранному лидеру.
Но американцы с самого начала понимали: находясь 28 лет у власти, Салех не даст своим противникам ни единого шанса заполучить голоса "арабской улицы" и взять власть. А потому в Белом доме на особенности йеменской демократии решили не обращать внимания.
У подобной "невнимательности" существует и другое, весьма логичное объяснение. Дело в том, что многие в Йемене считают возможным преемником Салеха его сына, который руководит Национальной гвардией. Ахмад Али Салех учился в Америке и теперь отвечает за большинство контактов Йемена с американскими спецслужбами. К сотрудничеству с Россией сын Салеха относится весьма настороженно и якобы выступает за передачу в будущем США большей части военных контрактов Йемена.
Существует распространенное мнение, что проведение демократических выборов в Йемене стало результатом сложной политической комбинации, которая не оставила Салеху выбора. По некоторым данным, многие смертники, действующие против американцев в Ираке и Афганистане, были родом из Йемена.
Американцы поставили перед Салехом вопрос ребром - или тот согласится на проведение демократических выборов, или его страну обвинят в поддержке мирового терроризма со всеми вытекающими из подобных заявлений последствиями. И Салех ссориться с Белым домом не стал.
И все же какую бы надменную, а порой и раздраженную усмешку не вызывали у иностранных журналистов разговоры о демократии в стране, где всего несколько десятилетий назад верховный правитель, имам, решал, со скольких ударов саблей следует отрубить голову преступнику, проведение президентских выборов, безусловно, значительный шаг вперед в общественном развитии Йемена. Разумеется, можно по полной программе издеваться над демократией в стране, где народ боготворит главу государства, где нет театров, а большинство полей, на которых раньше выращивали знаменитый йеменский кофе, сегодня засеяны катом - наркотиком, продаваемым в Йемене на каждом углу.
В стране, где по-прежнему правят бал более двух тысяч шейхов, разговоры о демократии и власти народа порой выглядят неуместными. Все это отчасти верно. Так же, как и то, что родственники главы государства возглавляют основные силовые структуры и наиболее значимые компании. А потому даже в случае гипотетического поражения Салеха на выборах не допустят прихода оппозиции к власти мирным путем. И это в Йемене понимают все.
Но в то же время благодаря демократии, пусть и привнесенной американцами, которые оказывают финансовую помощь Йемену и которых за это в стране страшно не любят, Салеху постепенно удалось снизить значение в обществе "племенных" отношений, не дававших экономике развиваться и делавших центральную власть заложником местных князьков.
Так что победа на выборах президента Салеха отчасти развязала руки главе государства. Дав ему новый семилетний шанс приобщить сохранившую средневековые устои страну к основополагающим принципам цивилизованного общества. И это, на мой взгляд, достойно уважения, а не снисходительной улыбки.