Поделиться
Заявление Путина по ситуации в Грузии интересно не только по своему конкретному содержанию (достаточно многозначному), но и по контексту, в который оно вписывается.
Как известно, оно было сделано на саммите Россия-ЕС, где главной темой являлись вообще-то совсем не российско-грузинские отношения.
Россию больше всего интересуют проблемы энергетики. Попросту говоря, РФ хочет получить доступ к газораспределительным сетям в Европе, что увеличило бы доходы "Газпрома" в разы. Со своей стороны, РФ предлагает западным партнерам участие в освоении новых месторождений.
Не мне оценивать экономическую эффективность предполагаемых сделок. Но МЕТОДОЛОГИЧЕСКИ важно другое. Геополитическое заявление Путина, казалось бы, никак не связанное с энергетическими проблемами, далеко не случайно прозвучало именно на этом саммите. Путин своим заявлением по Грузии стремился, очевидно, сбить излишнее политическое напряжение, в том числе и для того, чтобы успешнее можно было вести переговоры в области энергетики.
Да, разные проблемы стягиваются в один узел, и, развязывая его, приходится "идти от общего к частному": занимаясь каждой "ниточкой", одновременно видеть весь клубок.
"Чисто экономическая" составляющая газонефтяных энергетических проблем - ее сегодняшнее состояние и завтрашние перспективы. Политическая составляющая: Запад открыто выражает опасения, что Россия может в политических целях "применить газ". Геополитика - газо- и нефтепроводы как новые меридианы и параллели политической карты Евразии. Идеологический момент: Европа пытается оценить, каковы реальные приоритеты Москвы, ее цели на постсоветском пространстве. И каждая из этих проблем отражается во всех остальных.
Охватить всю эту быстро меняющуюся живую СИСТЕМУ одним взглядом и постоянно держать всю ее в голове почти невозможно. Но это неизбежно приходится делать каждую минуту, ведя переговоры по конкретным проблемам! Потому что если политик расчленит систему на части и будет заниматься каждой из них (те же вопросы газового бизнеса, или геополитика на Кавказе, или сотрудничество с Европой и т.д.), игнорируя "для простоты" все остальные, то он постоянно будет сам себе ставить подножки. "Хвост вытянул - нос увяз". Стоит задуматься над этим - и понимаешь, какие сложные системные проблемы приходится (в условиях вечного лимита времени) решать политикам международного масштаба, в том числе, естественно, президенту РФ.
Во всей этой системе важнейшим является соотношение двух моментов - экономического и политического. Что первично, что вторично, как взаимодействуют политика и экономика?
За время своего правления Путин до некоторой степени отстроил здесь систему приоритетов. На первое место - и на словах, и на деле - все больше выходят реальные экономические интересы. А в центре здесь - энергетический вектор российской экономики. Это давно известно, ничего нового тут нет. Новое в другом, в том что именно на энергетику все больше начинает работать вся политика страны (концепция "Энергетической державы").
Однако здесь все совсем не просто.
Международная экономика, особенно в энергетическом секторе, - не торговля на Большой Бензоколонке. Конкуренция тут идет по совсем другим правилам... Только мощное политическое лоббирование (а следовательно, наличие сильного политического потенциала и политической воли государства) способно продвигать вперед конкретные энергетические проекты. Это относится ко всем странам, и если какая-то из них таким лоббированием не хочет (не может, не умеет) заниматься, то это заведомо ставит ее в неравноценное положение по сравнению с конкурентами.
Поэтому "чисто политические" (в том числе и "престижно-политические") моменты имеют более чем серьезное экономическое значение (и наоборот). Безусловно, они не самоценны, тем более экономику страны нельзя использовать в роли "бедной служанки" идеологических капризов и маний, заставлять ее оплачивать многомиллиардные "счета политического престижа"... С этим советским (а отчасти и "ельцинским") наследством покончено - надо надеяться, навсегда. Но, повторяю, и обратный крен был бы грубой ошибкой. "Только бизнес конкретно - никакой политики" - это ерунда, в большом международно-государственном бизнесе так не бывает. А вот "только государственные (прежде всего экономические) интересы, никаких личных амбиций, тем более никакой личной корысти" - это адекватный лозунг.
Чтобы понять, как сложно все это работает, рассмотрим конкретные примеры.
"Что хорошо для "Газпрома" - то хорошо для РФ". Отчасти наша политика строится по такой логике. На стержне газопроводов держатся отношения с Туркменией (со всей... "экзотикой" этого режима), во многом - с Ираном, в немалой мере - с Азербайджаном и Казахстаном. Но справедливо и противоположное: "Что хорошо для РФ - то хорошо для "Газпрома". Поэтому политика Алексея Миллера, других руководителей "Газпрома" (как при убыточной продаже газа внутри страны, так и при международной торговле) жестко завязана на государственные интересы - так, как их понимают кураторы "Газпрома" - Дмитрий Медведев, а в конечном счете и сам президент.
Но поддерживать баланс корпоративно-коммерческих и государственных интересов в каждом случае - трудная задача.
Еще один пример - другая крупнейшая государственная монополия ОАО РЖД. В СМИ много писали о том, что ОАО РЖД не подключает крупнейшие российские нефтеперевалочные порты к своей системе, тем самым давая возможность заинтересованным бизнесменам переваливать нашу нефть через Прибалтийские страны. Даже если принять, что такая практика коммерчески выгодна ОАО (эксперты, кстати, говорят, что это не так), то в любом случае вполне очевидно, что государственный, стратегический интерес РФ в том, чтобы развивать свои порты, а не содержать за наш счет страны Балтии.
Классический конфликт корпоративно-личных и государственных интересов руководство ОАО решает в свою пользу. Это тем более важно, что глава ОАО - Владимир Якунин - справедливо считается не только (и не столько) менеджером, но и крупной политической фигурой, более того, о нем даже говорят как о возможном кандидате на самые высшие должности.
А ведь чиновники у нас действуют не по закону, а по прецеденту. Легко понять, какие выводы относительно того, "что такое хорошо и что такое плохо", они делают исходя из таких примеров.
Так возникает одна из главных проблем РЕАЛЬНОЙ политики: каким инструментом на практике оказывается та самая "вертикаль"? Общим знаменателем экономических и политических интересов государства или удобным механизмом решения частно-корпоративных проблем под защитой трехцветного флага?