Поделиться
Морис Бежар - священное чудовище нашего времени. Гуру философии танца. Хореограф-мыслитель, опередивший время, он отметит 1 января уже свое 80-летие.
Его выдержке, неистощимой воле к успеху и умению удивлять зрителей стоит позавидовать. Поначалу отвергнутый снобами Парижа и гостеприимно принятый в Брюсселе, Бежар со своим "Балетом XX века" был признан всем миром сразу после его знаменитого "Болеро". Первые гастроли его труппы в Москве состоялись в 1978 году. Тогда "Балет ХХ века" с гениальным танцовщиком Хорхе Донном перевернул сознание отечественных профессионалов танца и балетоманов. И вот теперь - новая встреча с российским зрителем.
За это время состав труппы изменился. Сегодня в ней уже нет Сьюзен Фаррелл и Хорхе Донна, но такие артисты рождаются раз в 100 лет! И Морис Бежар мастерски использует уже пластические и виртуозные возможности своей помолодевшей труппы. Он знает сильные стороны каждого артиста, эффектно их подает и органично вплетает в ткань своих опусов. Темнокожий и гибкий живчик из Бразилии Уильям Педро стрелой выскакивает и пронзает пространство сцены, ртутью плещется в музыкальной ауре спектакля. Он проявляет чудеса техники и танцует даже на пуантах. Точеные ножки киевлянки Катерины Шалкиной не знают усталости, а ее красивые пируэты завораживают. Высокий и длинноногий блондин Жюльен Фавро притягивает элегантностью танца. Октавио Стэнли меланхоличен. А колумбиец Оскар Шакон покоряет страстной танцевальностью и пластичностью.
Бежар под философским соусом претворяет в уникальные балеты свои идеи, концепции, свои фирменные и простые движения экзерсиса. Но подает их в нужный момент, под неожиданным углом зрения, причем под изумительные мелодии. Фантазия Бежара дарит разнообразие движений, восхищает несходством "текста" у каждого артиста кордебалета: ничего не повторяется и не тиражируется. Засмотришься на одного, пропустишь, что делает другой...
Программу выступления открыло эссе Бежара "Искусство быть Дедушкой" (2004) на "педагогические темы" под музыку Юга Лё Бара. Парафраз на тему "Отцы и дети". А точнее "Внуки и деды". Хореограф утверждает, что его питомцы должны пройти через огонь, воду, по земле на пути к танцу. Выбегающие из кулис полчища молодых полуобнаженных танцовщиков с автоматами расстреливают своего мучителя. Строптивые ученики передразнивают педагога, а одна девица истошно орет, что она тут - профессор! Кто-то поет арию Герцога из "Риголетто". А кто-то весело и непринужденно выделывает каверзные па. Дед соберет учеников у сакрального места, у балетного станка. Тут разрешаются все проблемы. Это универсальный и единственный источник энергии танца. Это солнечная модель с лучами рук и ног. По Бежару, искусство быть Дедом - священный дар научить танцевать. В финале в черной вуали появляется прекрасная дама, излюбленный Бежаром образ Матери. И утопая в кресле мэтра, усыпанном белыми розами (отсылка к известной французской песне о смерти матери и сыне, который всегда в воскресенье ей приносит белые розы), словно регалиями и опытом, он любуется вуалевому миражу, уводящему его за собой...
Продолжение программы - "Адажиетто" Малера - было создано в 1981 году для непревзойденного исполнителя Хорхе Донна. После него единственный приблизившийся к оригиналу - Жиль Роман. Это выдающийся танцовщик. Проводник бежаровской воли, стиля, мысли и духа. В малеровской нирване танцовщиком до йоты осмыслен каждый жест и выверен каждый взгляд, движение кисти, изгиб каждой фаланги пальца. А танец идеально точен и пронзителен. Танцовщик исполняет номер как омаж мерцающим сумеркам души Вацлава Нижинского, ступившего в зазеркалье общения с Богом.
Еще одна часть спектакля - "Быть может, это была смерть?" (1970) на музыку Рихарда Штрауса. Это реквием. На ступенях царства мертвых мужчине (Жюльен Фавро) дана возможность собрать вместе всех возлюбленных женщин (Карлин Марион, Элизабет Росс, Катрин Зюаснабар и Катерина Шалкина). Он танцует с ними. Красивые дуэты с каждой, изысканные трио, квартеты и квинтеты с переплетением тел и судеб... И лишь дуэты с самой прекрасной и загадочной дамой в белом идут без музыки и вызывают тревогу. В объятиях белой дамы герой и умирает. Оказывается, ее звали "Смерть" (мне кажется, что именно эту идею Бежара подхватил Боб Фосс в "Кордебалете")...
Венчал вечер сокращенный вариант балета "Вена, Вена - ты единственная..." (1982) на музыку Иоганна Штрауса, Арнольда Шенберга и Албана Берга.