Крылатая фраза: "Украл - выпил - в тюрьму" в наши дни уже неактуальна. Статья 158 по-прежнему есть в Уголовном кодексе, но она не работает, если речь идет о мелких кражах. Очень сложно осудить вора к реальному, а не условному сроку, еще труднее изолировать его от общества на стадии предварительного расследования.
Бывший министр культуры Губенко разделяет стремление либерализировать законодательство за незначительные преступления. Но, по его мнению, законодатели перегнули здесь палку. Каждый, кто убедился в этом на собственной шкуре, в том числе и корреспондент "РГ", знает, что наказать вора сегодня себе дороже.
...Приехав 11 мая прошлого года на свой дачный участок, я обнаружил, что несколько секций новенького струганого забора исчезли. Правда, сосед несколько ободрил - он заснял на видеокамеру, как беженец из Грузии, подрабатывающий сторожем на близлежащим складе, откручивал доски прямо средь бела дня.
В 1-м городском отделении милиции г. Мытищи мое заявление приняли с явной неохотой. Проходили дни и месяцы, а на мои звонки во все инстанции никто не реагировал. Кроме разве что самого подозреваемого Зураби Шакая, который на первом же допросе подробно рассказал, как и зачем он воровал добротные доски и куда их продал.
В очередной мой визит следователь Андрей Бороздин откровенно сказал мне, что подозреваемый находится на свободе и, честно говоря, милиционерам не до моего забора. В первую очередь они расследуют дела, по которым люди арестованы и находятся под стражей. А "моему" грузину суд санкцию на арест не даст, потому что преступление незначительное, срок по приговору, если даже и осудят, будет условным, поэтому тратить силы и время по таким пустякам некогда.
Ущерб, нанесенный мне, примерно пятьсот долларов. Много или мало - это, извините, кому как. Для пенсионера - почти катастрофа, да и я отнюдь не олигарх. Сразу вспомнились бравые реляции одного замминистра, опубликованные в "РГ", о новом порядке работы милиционеров, которые всегда должны быть в шаговой доступности для потерпевших и оптимизировать расследования преступлений по горячим следам. Следователь при этих словах посмотрел на меня, как на сумасшедшего.
Дело тянется уже почти год, хотя преступник сознался в краже и живет в России без документов - у него лишь истекшее временное удостоверение беженца. Передать же дело в суд, по словам следователя Бороздина, мешает бедность милиции. Милиционерам не удалось найти аппаратуру, чтобы посмотреть диск с видеозаписью преступления. А съездить к свидетелю - нет машин.
По словам Губенко, правоприменительная практика такова, что статья 193 УК РФ о халатности к следователю, затянувшему расследование мелкого преступления, как правило, неприменима. Чтобы признать должностное лицо виновным в халатности, ущерб причиненный этим лицом в силу действия или бездействия должен составлять не менее 100 тысяч рублей. В случае, когда речь идет о расследовании дел краж мобильников, кошельков, заборов, барсеток, этот ущерб, как правило, до означенной суммы не доходит. То есть милиционер без всякого риска для себя, но с возможной выгодой для своего кармана (в случае если вор окажется не нищим бомжем) может затянуть следствие навсегда. Фактическая безнаказанность милиционеров за халатность - благодатное поле для коррупции. А практика применять к мелким воришкам меру пресечения в виде подписки о невыезде дает возможность преступникам и дальше заниматься любимым делом. Вот и выходит, что спасение обворовываемых пока дело рук самих обворовываемых.
Александр Обозов,
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОЛЛЕГИИ "СОЮЗ МОСКОВСКИХ АДВОКАТОВ":
- Ситуация стала возможной по двум причинам. С принятием нового Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов кража считается деянием незначительным. На словах государство объявило право частной собственности священным, на деле же наказание и меры пресечения за мелкие кражи условные.
Вторая причина в том, у милиции нет стимула к расследованию дел такой направленности. При желании следователь может вообще затянуть расследование на неопределенный срок, ведь серьезных наказаний за бездействие должностных лиц также не применяется.
Недовольный потерпевший может подать письменную жалобу в прокуратуру. Но практика показывает, что сроки реагирования на жалобы сплошь и рядом нарушаются, а ответы носят формальный характер. Правда, потерпевший может также подать в суд заявление о бездействии должностного лица. После обжалования бездействия следователя можно снова пойти в прокуратуру и на основании решения суда потребовать привлечь следователя к дисциплинарной ответственности. Но и в этом случае нерасторопному следователю грозит лишь запись в личном деле.